— Давай подождём, — предложил Красин. — Там будет видно.

За светом ручных фонарей и цветных гирлянд короткая ночь незаметно для всех закончилась. Большое, но тусклое солнце восходило над городом превращая темноту в серую дымку, а чуть запаздывая, уже на подходе, готовилось взойти второе, более мелкое, но, зато, более яркое солнце.

Оставив Грыга в руках захлопотавшей над ним Портновой, Ворошилов нашёл глазами соотечественников. К счастью те двое не ушли, вполне спокойно дожидаясь его возвращения.

— Зелёный с вами? — спросил бородатый. — Мелкий, а дерётся неплохо. Учили?

Клим кивнул.

— Опасное это дело: учить рабов драться.

— Он не раб, — твёрдо ответил Ворошилов.

Соотечественники переглянулись, согласно кивнули.

Тем временем, немного придя в себя, Грыг вывернулся из заботливых рук Портновой Зины и побежал к месту, где оставил истекающего кровью из сотен порезов тролля.

С крайним удивлением обнаружив начало нового дня, толпа понемногу рассасывалась. Местные расходились по своим делам. Многие зевали или пытались оттереть следы светящейся краски. При дневном свете краска переставала светится и выглядела чуть лучше обычной грязи, испачкавшей одежду.

Тролль сидел на месте, поджав колени к груди и обхватив их большими руками.

— Эй, ты! — позвал Грыг на местном языке. — Как тебя зовут?

Зелёнокожий гигант продолжал молчать, только частая дрожь то и дело пробегала по крупному телу.

Вспомнив как старший брат Клим Ворошилов впервые наладил контакт с ним самим, Грыг осторожно прикоснулся раскрытой ладонью к липкой от крови и горячей лодыжке тролля.

Не отрывая ладони, он пообещал: — Не бойся, брат. Теперь ты свободен. Злого хозяина больше нет. Я убил его.

— Ты убил злого хозяина? — не поверил тролль. Его голос оказался на удивление мелодичным. Говорил тролль не отнимая лица от коленей и поэтому Грыг никак не мог разглядеть черты его лица.

Подошедшие к ним Портнова и Красин, на всякий случай, встали чуть в отдалении.

— Вставай, брат, — поторопил Грыг. — Надо промыть твои раны и лучше бы нам поскорее уйти с улицы.

— Ты мой новый хозяин? — поинтересовался гигант.

— У тебя больше нет хозяев! — Грыг яростно отверг саму мысль об этом.

— Тогда кто ты и почему хочешь помочь мне?

— Я твой брат, — твердо ответил гоблин. — Знай, что наконец-то пришло время свободы и Освободитель уже среди нас!

Какое-то время гигант молчал, размышляя, а затем наконец поднял голову и расцепил руки. Встав во весь рост, тролль с железобетонной уверенностью заявил: — Освободитель это ты!

— Нет, не я, — хотел было объяснить Грыг. — Освободитель — это человек по имени Клим Вопрошилов.

Но вместо того чтобы произнести хоть слово, он застыл как соляной столп будучи не в силах отвести взгляд от двух здоровенных, упругих, размером с хороший арбуз, грудей. Стоило троллю выпрямиться, как сразу стало понятно, что это не он, а она.

Странно, как он мог не разглядеть этого раньше.

— Келдыш и Александров! Лебедев и Шура-Бура! Иоффе и Брудно[15]! Настоящий молокозавод в миниатюре! — присвистнул удивившийся не меньше гоблина Красин.

— Королёв и Кронрод! — несколько раздражённо прервала их восторги Портнова. — Пойдёмте уже отсюда. Надо прикрыть это, эти… в общем надо прикрыть.

— Освободитель? — прогудела троллиха обращаясь к Грыгу.

Едва ворочая языком, гоблин нашёл в себе силы отказаться от незаслуженной чести: — Моя не освободитель!

— Твоя освободить меня, значит твоя — Освободитель, — произнесла троллиха. Уверенности в её голосе мог бы позавидовать любой неофит любой религии только-только начавший изучать святое писание и преисполненный веры и энтузиазма по самую макушку.

— Идём скорее, — поторопила Зина.

Долгая беседа заняла целый день, а в мире мёртвых великанов день световой тянется порядка четырнадцати — шестнадцати часов, и многое прояснила. Парочка странных покупателей, разговаривающих на русском языке, недовольно морщащихся при любом упоминании его императорского величества в негативном ключе и то и дело крестящихся — оказалась казаками. Самыми настоящими казаками западносибирского войска, правда беглыми. Одного звали Иван Ефимовичем, а другого Иван Денисовичем.

Это могло показаться бредом, но на какой-то вероятностной линии существует и продолжает существовать мир до боли похожий на прекрасную, но уничтоженную Землю. Там есть Россия, есть Москва, есть кремль. Только Россия по-прежнему империя под управлением его императорского величества Николая четвёртого. В том мире октябрьская революция провалилась, и первая мировая война продолжалась ещё несколько лет закончившись истощением и деградацией практически всех европейских стран. Там никогда не было второй мировой войны, но вместо этого, за двадцатое столетие, произошли три большие войны затронувшие всю Европу. Общий технологический уровень альтернативной линии заметно отставал, едва-едва покорив такие вершины как примитивные самолёты с корпусом из фанеры и неповоротливые, выдающие чуть больше, чем по двадцать километров в час танки.

Дольше остальных, в существование Российской Империи дожившей до двадцать первого века, никак не мог поверить Леонид Красин.

— Октябрьская революция суть неизбежный ответ на запрос истории, — горячился он. — Революция не могла провалиться. Задавленная один раз, она должна была поднимать голову снова и снова. Существование царской России в современном мире — исторический оксюморон, этого просто не может быть!

— Сам ты этот самый окюморон, — поглаживающий вислые усы Иван Денисович считал своим долгом поднимать голос в защиту его императорского величества Николая Четвёртого, каждый раз когда кто-то из этих народников-террористов осмеливался возносить хулу. — Россия-матушка стояла, стоит и будет стоять под мудрым управлением помазанника божьего! Чтобы ты там себе, нехристь поганый, не думал.

— Что же вы от своего любимого царя сбежали аж в другой мир? — ехидно спросил Леонид.

— Не от царя, а от чиновников его продажных, — в который раз поправил Иван Ефимович. — Пришлось паре честных казаков прятаться, да вся Сибирь мала оказалась. Так один знакомый шаман и провёл через арку. Сначала думали пересидим пару лет да вернёмся как утихнет. А только не так просто оказалось. Не забыли про нас чиновники — полтора десятка лет прошло, а они всё ещё ищут, всё хотят лютой смерти придать. Да и семьями здесь уже обзавелись давно. Как сейчас возвращаться, да и куда?

— Вы там случайно не банк ограбили? — поинтересовался Ворошилов.

Возможно, что его догадка была не так далека от истины потому, что сразу оба казака вскинулись, но прежде чем они успели что-то сказать, Клим успокоил: — Впрочем, сейчас это без разницы. Сколько вас здесь всего, говорите?

— Наша, казацкая ватага, тысячи полторы будет. Из них воинов справных сотни три наберётся. В охрану нанимаемся к разным нехристям, в походы ходим если кто позовёт, тем и живём, — Иван Денисович снова потрогал кончик уса, будто проверяя, что тот на месте и не отвалился.

— Кроме наших есть англичане, но их всего человек двести. Ещё есть около сотни русских живущих сами по себе, — добавил Иван Ефимович. — Некоторые выглядят странно, странно говорят и оружие у них странное. Наши, да не наши они. Прямо как вы. Но и не ваши тоже — другие.

— Интересно, — медленно проговорил Ворошилов, мысленно делая отметку чуть позже остановить на этом поподробнее. — То есть вы, получается, наёмники? Как насчёт одного выгодного контракта? Заплатим, в том числе, патронами и оружием.

— Против кого воевать?

— Против демонов.

— Ну этих тварей побить всё равно что сразу место себе у апостола Павла забронировать. Шибко богоугодное дело. А если ещё и заплатите, то считай договорились. Казачий круг против не будет.