— Ты отлично все сформулировал, — едко произнес Сагорн. — Мы старательно обманывали себя все эти годы. Не проклятие то было, а величайшее благо…

— …по меньшей мере, — продолжал Андор, — раз уж мы достали хоть одно волшебное слово. Теперь мы не хотим существовать разделенными!

Остальные энергично кивали.

— Так вы что же, желаете, чтобы я вас снова собрал? Я правильно понял?

— Когда воспоминания одного принадлежат всем… — заговорил доктор Сагорн.

— …это означает, что мы, в сущности, стали… — добавил Тинал.

— …одним человеком, — неуклюже закончил Дарад.

— Мне показалось, что в последнее время вы чаще, чем прежде, меняетесь друг с другом, не так ли?

Не глядя на Рэпа, все пятеро разом кивнули. Они все еще не могли отвести глаз друг от друга.

— Это так, — согласился Сагорн, обращаясь к Андору.

— С тех пор, по крайней мере, как мы влезли в это приключение, — подсказал Джалон обоим компаньонам.

— В Араккаране, — проинформировал Дарад Тинала.

— Особенно в ту ночь, когда мы извлекали его из темницы, — согласился вор, глядя на своего брата.

— Но теперь, когда мы порознь, и наше слово тоже расщепилось! — пожаловался Андор Джалону.

— Да, об этом стоит поразмыслить, — признал Рэп. — Сотрудничество — вещь полезная.

— Сложи нас обратно, Рэп, пожалуйста! — захныкал Тинал.

— Я дал вам, что обещал! — рявкнул колдун.

Кэйдолан затаила дыхание.

— Пожалуйста, Рэп! — В льдистоголубых глазах Джалона дрожали слезы. — Мы никогда не забудем! И всегда будем помогать!

— Подожди чуток, — прогрохотал Дарад. — Знаешь, ты должен прекратить такое свинство, чтобы меня придерживали целыми годами. Особенно этот старый хрыч Сагорн. Как зароется в свои книги, так о нас, остальных, начисто забывает!

— Несправедливо обвиняешь, — вспыхнул Сагорн, — ведь видишь же мои седины…

— Не к нему стоит предъявлять претензии! — вмешался Андор. — Мой драгоценный братец — вот кому я не доверяю! — И красавец ткнул пальцем в тщедушную фигурку.

Тинал вздрогнул и съежился.

— Что он сделал? — спросил удивленный Джалон.

— В томто и дело, что ничего! — воскликнул Андор. — Именно это я и твержу! Вы никогда не задумывались, почему он так мало шляется? Не успеет появиться, как чуть ли не сразу снова вызывает когонибудь из нас? Он выжидает, пока наши жизни не кончатся, понимаете? Через однодва столетия мы одряхлеем почище, чем Сагорн сейчас. И тогда кто унаследует всю нашу память и весь наш опыт? Вот этот вот уличный мальчишка, вот кто! Он заранее обкрадывает нас!

Тинал энергично запротестовал, но остальные были полностью солидарны с Андором, и все пятеро раскричались не на шутку. Кэйдолан в растерянности взглянула на Рэпа. Фавн наблюдал за спором с той задумчивой, полунасмешливой улыбкой, которая ему некогда была присуща. Это продолжалось мгновение, затем, посерьезнев, он кашлянул, и немедленно воцарилось молчание…

— Ну? — спросил он.

— Пожалуйста, Рэп, не оставляй нас вот так, — умолял Джалон. — У меня такое ощущение, словно я черепаха, с которой содрали панцирь. Мы же помогли тебе получить то, что ты хотел, не так ли, и…

— То, что я хотел? — Рэп подпрыгнул, кипя от гнева. Все в ужасе отшатнулись. — Вы думаете, это то, что…

Он мгновенно подавил злость, словно книгу захлопнул. Кэйд содрогнулась. Столь нечеловеческий контроль над своими эмоциями испугал ее сильнее, чем сама непонятная ярость.

— Ладно, будь повашему, — тихо сказал Рэп. — Я наложу на каждого из вас временное ограничение. Устраивает? — спросил он и оглядел кивающие головы. — Все ли вы хотите быть собранными обратно?

Пять голов слаженно кивнули.

С легким шорохом одежда Дарада упала на пол. Следующий ворох образовался после Андора… Джалона… Тинала… Остался лишь Сагорн.

— Все, доктор, — резко заявил Рэп. — Успешно проведенная операция завершена. Переделывать не понадобится? — Не ожидая ответа, фавн повернулся к Кэйд. — Когда бы вы хотели отправиться в Кинвэйл и в Краснегар?

— Почему ты не спросишь об этом Инос? — поинтересовалась она.

— Я спрашиваю вас.

— Нужно ли спешить?

Рэп застыл, всматриваясь в неведомые дали, а его широко открытые глаза вдруг затуманились.

— Нет, — произнес он после минутной задумчивости. — Нет, время терпит. Еще неделядругая задержки в любом случае не повредит. Вы хотите провести здесь Праздник зимы, не так ли?

— Да, — призналась Кэйд. — Да, я хочу, а вот Инос — нет.

Эйгейз неистово готовилась к грандиозным торжествам. Веселье в Кинвэйле — ничто по сравнению со столичным, заверяла она. А в Кинвэйле в этом году в любом случае никакого празднования не ожидается.

— Балы да банкеты? Инос всегда любила танцы. Передай ей, чтобы она как следует повеселилась! Краснегар — не слишком подходящее место для шикарных балов.

— Да пропади они пропадом, эти балы! Мы готовы отправиться в любой момент.

— Оставайтесь, — велел Рэп. — Но после праздника… захочет ли Инос отправиться домой?

— Почему ты не спросишь ее?

— Я спрашиваю вас.

— Да. Если ты поможешь.

Он уставился на Кэйд, словно та сказала величайшую глупость.

— Конечно, я помогу! — выпалил Рэп. — Вы же знаете — это был и мой дом.

Затем, развернувшись на каблуках, фавн пересек комнату и исчез через дверь. Не открывая ее.

— Ну, доктор? — спросила Кэйд.

— Что «ну»? — недовольно буркнул джотунн.

— Поставь диагноз нашему колдуну.

— Я не силен в магии.

— Но какието предположения вы можете сделать?

— Как здоровье Инос?

— Превосходно.

— Скажите, что случилось, когда Инос и Рэп исчезли в пламени?

— Не знаю. У Инос слишком путаные воспоминания.

— А! — откликнулся Сагорн и принялся собирать одежду своих компаньонов, оставленную колдуном. — Извините, но фактов маловато.

Рассерженная Кэйд медленно встала и произнесла:

— У меня имелось немало причин, чтобы прийти, но самая главная — это стремление уверить вас, что приглашение императора — отнюдь не ловушка, а великолепный шанс обеспечить ваше будущее, доктор. Но если вы продолжаете капризничать, я позову сюда гвардейцев, и они силой доставят вас во дворец. Повторяю, для вашего же блага, они это сделают!

Сагорн испепелял ее свирепым взглядом, но, подумав, пожал плечами.

— Чего вы хотите? — сдался доктор.

— Что вы думаете о Рэпе?

— Что за вопрос! Судя по всему, его терзает нестерпимая боль.

Соперничество между высокородными дворами Империи никогда не утихало, но наибольшее ожесточение этих баталий проявлялось в подготовке к ежегодному Празднику зимы. Каждое семейство из кожи лезло вон, чтобы перещеголять остальных. Подготовка занимала долгие месяцы и проходила в глубочайшей секретности: трудились портные, собирались оркестры, отыскивались и перекупались друг у дружки повара, доставлялись редкостные вина, измышлялись невиданные забавы. Никаких денег не жалелось, чтобы пустить пыль в глаза всему Хабу.

Кэйд передала племяннице пожелание Рэпа «как следует повеселиться». Какие бы тревоги ни терзали Инос, она доверяла Рэпу и послушно таскалась по празднествам. Впрочем, иного выбора у нее не было. Как почетная императорская гостья, она не могла отказываться от приглашений, даже если очень этого хотела. Ведь такой отказ расценивался бы как оскорбление.

Прошлогоднее дурацкое увлечение турнирами ушло. Вернулись кружева, оборки, рюши и гофрированные манжеты с воротничками. Кринолины стали такими широкими, что даме, чтобы пройти в двери, требовалось поворачиваться боком. В этом сезоне наиболее модными оттенками считались бордо и гиацинтовый. Наряд обильно украшался кружевом и бантами, отделывался драгоценными камнями и бусами, богатой вышивкой. Для украшений использовались даже раковины. Прически с помощью начесов, каркасов, шиньонов превращались в сложные архитектурные сооружения, усыпанные жемчугом и драгоценными камнями.