— Где? А, там! — задумчиво щурясь, прошептала она и добавила, но погромче: — Ну, это трудно объяснить… — Немного поразмыслив, она заверила: — Честно говоря, объяснить слишком трудно. Я не смогу.

— Где Рэп? — жестко спросил император.

Инос медленно повернулась лицом к Эмшандару и удивленно уставилась на него.

— Рэп? — перепросила она. — Ах, Рэп! Потерпите минуточку, сир. Он скоро присоединится к нам. Он сказал, что ему нужно уладить небольшое дельце.

Кэйд дернулась, пытаясь подняться, но ктото чрезмерно заботливый удержал ее.

— Инос! — выкрикнула Кэйд. — Ты в порядке?

Теперь девушка повернулась к тетушке.

— Тетя? Вот ты где. Не тревожься. Со мной все в порядке. Разве что голова немного кружится.

— Скажи, пожалуйста, что произошло? — требовал император.

На этот раз Инос просто повернула голову и, глядя на Эмшандара, произнесла:

— Это сложно, ваше величество, очень сложно объяснить. Может, Рэп сумеет рассказать вам, когда вернется. А я не сумею. Уверена, что не сумею. Но мы оба в полном порядке. И я. И он.

Поверив, что Инос не призрак, Азак, пошатываясь, подошел к жене, схватил ее за плечо и прорычал:

— Что это значит?

Инос недоуменно заморгала и, вглядываясь в джинна, переспросила:

— Что «это»? Ты о чем? — Ее голос твердел по мере того, как она говорила.

— Как ты посмела приблизиться к мужчине, а потом исчезнуть с ним?

— Руки прочь, джинн!

— Сука! — Разъяренный султан схватил ее за плечи и начал немилосердно трясти. Зрители, растерявшись, даже рты разинули, а потом возмущенно загомонили.

— Султан! — Император пытался призвать джинна к порядку.

Но Азак, казалось, никого не видел и не слышал, начисто забыв, где находится.

— Шлюха! — гремел варвар. Отпустив плечи жены, он сжал кулаки и размахнулся, метя в лицо женщины.

Инос вовсе не казалась испуганной. Она спокойно шагнула назад и с невероятной ловкостью увернулась от удара.

— Да как ты смеешь! — возмутилась она.

— Смею? Ты жена мне, и я… — Джинн снова попытался пустить в ход кулаки.

Император прорычал приказ, и несколько гвардейцев ринулись вперед. Но помощь их опять не понадобилась: султан вновь промахнулся. Инос вышла из состояния эйфории.

— Скотина! — не на шутку рассердилась она. — Гнусная скотина! Ударить вздумал? Меня ударить? Ну так вот, Азак ак'Азакар, я по горло сыта и твоей дикой ревностью, и твоим гневом, и твоей яростью. — Резко повернувшись лицом к императору, Инос спросила: — Сир! Ведь вы и главный судья Империи, и высший священнослужитель, не так ли?

Старик встрепенулся и кивнул:

— Это так. Ну и что? — Казалось, он мгновенно забыл про усталость.

— То, сир, что мое замужество с этим человеком никогда не было завершено брачными отношениями. Я прошу вас аннулировать соглашение.

Азак взвыл, как тигр, у которого изпод носа вырвали добычу, и попытался вцепиться в Инос, но ему опять не повезло. Девушка скользнула прочь от султана и проворно подбежала к ступеням Опалового трона, словно ища защиты у императора. Не раздумывая Азак последовал за беглянкой, но путь ему заступил высоченный трибун. И хоть оружия у гвардейца не было, вид сверкающего золотом мундира отрезвил Азака.

— Молчать! — рявкнул Эмшандар, и фигуры застыли. — Дитя мое, как давно свершена над вами церемония бракосочетания?

Поколебавшись и припоминая, Инос сообщила:

— Месяца два… Нет! Больше…

Старик улыбнулся вполне благожелательно. В этом не было ни малейших сомнений, но обтянутое иссохшей кожей лицо императора навело Кэйд на мысль о черепе.

— Месяца более чем достаточно. — фыркнул Эмшандар и объявил: — Новобрачный, в течение одного календарного месяца не подтвердивший брачный договор с невестой интимными отношениями с ней, предполагается импотентом, а посему их брак считается аннулированным, и…

— Импотентом! — взревел, как раненый бык, Азак и рванулся вперед так решительно, что трибун вынужден был вновь вмешаться и применить силу, чтобы остановить джинна. — Нет такого закона в Араккаране! — прохрипел Азак.

— Зато здесь есть! — отрезал Эмшандар и снова, улыбаясь, оскалился, выставив напоказ все свои крупные зубы. — Мы разрешаем тебе удалиться, ваше величество.

Султан стоял, словно язык проглотил.

— Всего наилучшего, Азак, — пропела Инос тихим, мелодичным голоском и с ласковой улыбочкой на лице. — Большое спасибо за помощь, ты был хорошим другом.

— Что ты мелешь, женщина? Ты моя жена!

— Уже нет. — Инос приблизилась к джинну и печально посмотрела на него снизу вверх. — Все равно из нашего союза добра бы не вышло. Я всю жизнь была бы несчастна.

— Ты клялась…

— Увы, да, и мне очень жаль… Я ошиблась. Позже я поняла это. И я думаю, что ты тоже не был бы счастлив, ведь тебе так важно знать, что ты любим. Я знаю, ты бы старался… очень старался… но я бы не могла ответить… Нет, не смогла бы, поэтому разумнее будет разойтись похорошему.

Гигант сжимал и разжимал кулаки в бессильной ярости, испепеляя женщину взглядом. Затем султан вонзил глаза в императора, сидящего на троне.

— Как я понимаю, ты жаждешь мира между нашими странами, не так ли? — угрожающе прохрипел джинн.

Придворные оцепенели, а Эмшандар вздрогнул. Кэйд с горечью припомнила, что война, бывало, начиналась и изза куда менее серьезного предлога, чем жена правителя…

А Инос попрежнему улыбалась. Склонив голову набок, она задумчиво разглядывала султана.

— Послушайка, Азак, — промолвила она, — если я не ошибаюсь, раньше тебе колдовство не по вкусу было, правда? Ну так вот, теперь я адепт.

— А… кто? — отшатнулся султан.

— Адепт, дорогой мой. Рэп разделил со мной два из своих слов. У него изза них скопилось слишком много силы, понимаешь? На мирском векторе такая мощь сжигает… — Наморщив носик, Инос помолчала, раздумывая, а потом, вздохнув, продолжила: — Я не уверена, что все правильно поняла. Лучше пусть Рэп объяснит, когда появится здесь. Но он шепнул мне два из них, и, как только я получила волшебные слова, все стало в порядке. Итак, Азак, теперь я адепт.

— Колдовство!

Продолжая ласково улыбаться, Инос промурлыкала:

— А знаешь, муженек из тебя вышел бы неплохой — особенно теперь, когда я в состоянии укротить твою природную дикость. Хочешь меня в жены — будешь под каблуком.

Азак молча пятился и энергично тряс головой.

— Не хочешь? Что ж, тогда прощай, Азак.

Она потянулась к султану, будто собираясь поцеловать его. Джинн отскочил, как укушенный.

— Мы разрешили тебе удалиться, султан, — твердо напомнил император.

Азак зарычал.

— Ты любил меня, как умел, Азак. Я это знаю, — прошептала Инос. — И поверь, в твоей искренности никто не сомневается.

Собравшиеся затаив дыхание ждали ответа. Молчание становилось невыносимым…

— Любовь! — сердито буркнул султан. — Хочешь сказать… я сам навлек на себя этот позор?

Глядя в пол, джинн сдержанно поклонился трону. Развернувшись на каблуках и четко печатая шаг, надменный великан с уязвленным самолюбием быстро ушел в темноту.

Зрители облегченно завздыхали и зашушукались.

Иносолан подошла к Кэйд. Придворные, все без исключения, торопились уступить ей дорогу.

— Все в порядке, тетушка, — шепнула Инос. — Абсолютно все в порядке.

— Я рада, дорогая, — растрогалась Кэйд. — Очень рада.

Она поднялась со стула, и на этот раз чьято заботливая рука помогла, а не помешала ей встать. Обнимая племянницу, Кэйд чувствовала слабый запах жженой материи пополам с ароматом свежести, присущим Инос. Если у герцогини и были сомнения в реальности Инос, сейчас они рассеялись окончательно. Уверенная, что теперьто наконец сюрпризы исчерпаны, Кэйд мысленно поблагодарила Богов.

Вокруг шушукались придворные. Маршал Ити с поклоном поздравил Инос и поцеловал ей руку. Какаято дама в красном хитоне тоже бормотала поздравления. Кэйд мечтала о мягкой постели, но император упорно продолжал сидеть на троне, явно дожидаясь своего колдуна, хоть и клевал носом от усталости. Ночь близилась к концу, о чем свидетельствовали догорающие в канделябрах свечи. Все устали, но уйти никто не смел, пока сам император оставался на троне.