— Ты пойдёшь с нами, Шарлотта. Советую успокоиться и выслушать решение совета, — напряженно произнёс один из них.

— Я-то как раз и спокойна, — пожала я плечами. — Это у вас животы сводит. Кусаюсь я редко. Нападать не собираюсь. Расслабьтесь сначала сами.

Совет ордена состоял из двенадцати стражей сидящих за круглым столом, прямо как в легенде про короля Артура или в сказке про двенадцать месяцев. Кое-кого из них я уже знала. И судя по выражению их лиц, последние произошедшие события им страшно не по душе и они мучительно разродились своим решением.

— Ваша необознанность в законах стражей, в нашей истории, этикете и пределах возможности дарованных нам сил, не позволяет вам оценить риск и сложность всей ситуации. Судя по всему, мощь Чёрной Луны не отразилась и никак не повлияла на вашу суть и способности. Но с этой минуты ваша тропа стража обрывается. Мы заблокируем зародыши пробудившихся способностей, без дальнейшего их развития. Вам разрешено свободно находиться в поселении Донбар, без права выезда за его пределы. За вами будет вестись наблюдение и время от времени вы обязаны являться для проведения тестов. А теперь ступайте домой, за дверью вас ожидает супруг.

— Это он будет моим круглосуточным наблюдателем? — несмотря на их суровые лица меня пробивало на иронию. — А что станет с Тирэем Корвином? Можно Даниэль его тоже поняньчит?

— В случае Тирэя Корвина дела обстоят иначе, — сухо ответили мне, коротко кивнув на дверь.

Даниэль по-прежнему злился. Судя по молчанию, по тому, как он пинками открывал двери и по размеру шага.

- Надеюсь, никому не пришлось закладывать душу, чтобы меня выпустили из каземата? — брякнула я, прекрасно зная, что этим только подзадориваю гнев своего мужа.

Даниэль вдруг ускорил шаг, обогнав меня, словно ужаленный. Но нужно отдать ему должное — он изо всех сил сдерживал себя. Хотя мог в один момент, в силу своего характера разрушить наши отношения, стерев их в порошок. Затем резко остановившись, он повернулся ко мне лицом:

— Ладно. Тебя, возможно, это удивит. Отчаянная, упрямая, едкая, дикая! Та, которая вмиг может лишить меня возможности дышать и одновременно дающая мне силы и радость жить! Я люблю тебя! И не зависимо от того, сердит ли я на тебя или обижен — я всё равно выберу тебя! Даже если выбирая тебя, мне придётся лишиться души, способностей стража, возможности ходить, видеть, слышать, моей яхты и прочего! Я выбираю тебя с твоим прошлым, зная твой характер и даже не представляя, что ты можешь отмочить в будущем. … Довольна?!

И тут я приросла к месту. Это было самое накалённое и в тоже время самое трепетное признание в любви, и не было никаких сомнений, что Даниэль делал это впервые в жизни. Я была той, кого он полюбил на самом деле.

Я наверное, была похожа на растерявшуюся дурочку, улыбающуюся, глядя в серьёзное лицо парня, не имеющая возможности выговорить хотя бы пару слов в ответ. Но сила моего чувства к нему подхватила меня через несколько минут и понесла. Кинувшись к нему на шею, я прижалась так крепко, что мне было слышно, как учащенно бьётся сердце Даниэля. И только через время я смогла произнести:

— Не отпускай меня, — проговорила я, глядя ему в глаза. — Потому что ты тот, ради которого стоило выжить.

Мы долго целовались посреди улицы, привлекая внимание прохожих. И пока шли к яхте, то и дело останавливаясь. И занимались любовью в каюте, словно впервые после мучительной разлуки. И всё было бы восхитительно, если бы не приснившийся мне сон. … Я чётко увидела, как смогу вытащить Тирэя, словно что-то диктовало мне инструкцию. И это пугало. Пугало ощущение, с которым я проснулась.

После завтрака я завела разговор издалека.

— Угроза войны, я надеюсь, миновала?

— Напряжение ещё сохраняется, но то, что стражам удалось пленить владыку теней, дало нам преимущества и немного остудило пыл ковинов, — кивнул Даниэль, пытливо взглянув на меня. — А что?

— Просто так, хочу, чтобы побыстрее всё уладилось, — пожала я плечами. — Совет наверняка знает действенный метод урегулирования этого конфликта. Артур сидит в заточении, не получив свою мега силу чёрного полнолуния, разрушитель так и не пришёл в этот мир. Тирэя Корвина ведь даже сравнивать нельзя с Артуром, он же до этого капусту на ферме выращивал! Даже если через него и прошел этот загадочный поток, он во-первых не знает как этим пользоваться, а во-вторых, и не станет. Ты должен знать, что Тирэй помогал мне тренироваться и пробираться к Артуру. Он оказался мудрее, чем я считала. Он точно не сторонник войн, его устраивал мир в том виде, в каком мы его имеем.

— Обретая подобную силу, через время можно научиться ею пользоваться, — протянул Даниэль, изучая меня более пристальным взглядом. — Учитывая прошлые ошибки, стражи больше не рискнут выпускать такой потенциал.

— Не согласна. Иногда стражи ведут себя как бараны, уж прости. Тирэй мог бы сдерживать ковины. С разумными ведьмаками можно договариваться. С давних времён противники, способные заключать перемирие, умудрялись сохранять тысячи жизней многие годы. Главное, сделать правильную ставку.

— Мы можем рассуждать здесь об этом сколько угодно. Но это не нам решать, Лу. … Ты собираешься увидеться с матерью? — это значило, что тема закрыта.

Агата ждала меня на крыльце, сидя прямо на ступеньках. Я почувствовала, что рада её видеть, но особо вида не подала. Говоря о моём упрямстве Даниэль был абсолютно прав.

— Привет! Сегодня чудесный день, — день и правда был солнечный и тихий, небо и море соревновались в нежных лазурных оттенках, и даже чайки не орали как резанные, чинно рассекая над прибрежной полосой.

— Скоро будет буря, — ответила Агата, слабо улыбнувшись. — Я наслышана о твоих геройствах. И признаться, даже рада, что тебе не светит карьера стража.

— Возьму шефство над магазинчиком Даниэля. Не особо мне и хотелось гоняться за ведьмаками. Кстати, вам стоит помириться. И инициатива должна исходить от тебя. Даниэль слишком горд, чтобы переступать порог, через который ему запретили переступать.

— Что ж, — вздохнула Агата, поднимаясь. — Выбора у меня всё равно нет. Раз так решило твоё сердце, мне придётся примириться со своим зятем. Пойдём в дом, у меня есть кое-что для тебя, — обернувшись, тряхнув длинной гривой волос, она мне загадочно подмигнула.

На столе в гостиной неприметная серая коробка таила в себе некий сюрприз, а я давно утратила вкус к сюрпризам, более того, я терпеть их не могла. И вот теперь я стояла напротив коробки, напряженно сжав кулаки.

— Раздобыла это для тебя всеми правдами и неправдами, — довольно произнесла Агата, открывая коробочку. — Эта вещица ведь много значила для тебя! — и передо мной закачался медальон на длинной серебряной цепочке. Каменное сердце, соединенное воедино. Половинка которого столько лет принадлежала мне, а вторая Басу.

Моё собственное сердце тут же сжалось до боли, так что мне даже пришлось со стоном опереться о стол обеими руками, осторожно выравнивая дыхание.

— Что с тобой, милая, тебе нехорошо? Воды? Врача? — кинулась ко мне Агата. — Прости, не стоило мне…

— Нет, … нет, ты всё правильно сделала. Спасибо тебе, — выдавила я, наконец, сделав глубокий вздох. — Уже прошло.

У меня даже руки затряслись, когда я провела пальцами по шершавому малахитовому с переливами медальону. Взволнованно надев его себе на шею, я тут же ощутила исходящее от него тепло, и кажется, даже умиротворение. Такое состояние обычно случается, когда оказываешься в безопасности.

— Это один из лучших подарков в моей жизни, — мои искренние объятья только усилили тепло в моей груди. За этот медальон я простила Агату раз и навсегда, и она увидела это по моим глазам. Но назвать её мамой я всё ещё была не готова. Потом. Со временем.

— Нужно будет в ближайшее время поужинать всем вместе. У нас ведь есть повод для праздника. Счастливый исход! — воодушевилась Агата. — Заодно, возможно удастся уговорить Даниэля жить в доме, а не на воде.