— Ты слишком к нему предвзята, — Бас нахмурился и мне стало неприятно от того, что вопреки обстоятельствам он собирается отстаивать передо мной честь Артура. — Я конечно допускаю что Артур тщеславен и что вряд ли в этой жизни он прикинется обходительным со стражами, но поверь мне, он ни за что не станет избавляться от тебя Чарли, потому что пока жива наша любовь — открыт и путь для него в этот мир. Да его боялись, так как сила его уникальна, она взята из самых тёмных недр этого древнего мира, с другой чаши весов, где на равных правят Тьма и Свет. Стражи и сами не прочь главенствовать над всеми и вся. Артур своим приходом лишь восстановит равновесие. Своего рода справедливый баланс.

— Что может заставить тебя меня разлюбить? — неожиданно для него, я задала ему вопрос прямо в лоб.

— Разве что ты безоговорочно примешь сторону стражей, — без всякой минуты на размышление ответил мне Бас.

— А если я просто пересплю с другим? — выдавила я, пытаясь понять, чувствует ли он хотя бы что-то, догадывается ли. Бас рассмеявшись потряс головой, вгоняя в меня тем самым ещё один осколок боли.

— Кто-кто, а ты на это не способна, я знаю насколько ты на мне повёрнута. Как впрочем и я на тебе.

Мне пришлось опустить глаза, сделав вид, что я увлечённо деру перья:

— А что если будучи в твоём теле Артур захочет встречаться с девушками? — я как бы даже произнесла это ровным тоном, без всякого намёка в голосе, но внутри у меня всё похолодело, и душа при этом где-то растопырилась в горле.

— Такая вероятность конечно есть. Но тебе просто не стоит об этом задумываться, — огорошил меня мой любимый Бас. — Я это я, а он это он. Тело лишь тлен.

— Супер философия, — зло процедила я. — Главное, что ты по этому поводу не заморачиваешься.

— Я думал, ты радуешься нашей будущей перспективе стать семьей и нынешней возможности жить вместе, — непонимающе возмутился Бас. — Что не так, ведь я рядом?!

— А я и радуюсь. Видишь как сильно я рада?! — отшвырнув несчастную тушку курицы и опрокинув ведро с перьями я понеслась прочь в поисках места для успокоения нервов.

Поступки. Всё-таки именно они играют основополагающую роль. Слова значат мало. Взгляды, улыбки тоже весьма обманчивы, и скорее зависят от твоего прочтения этих самых знаков внимания. А вот отношение, насколько человек тебе открывается, чем он готов пожертвовать, сколько готов отдать своего времени и сил, чтобы понять тебя и принять, не желая сломать — вот те главные, цепляющие твою душу факторы. Можно безумно влюбиться в бесподобные глаза, красивое тело или успешность, в значимость этого человека для остальных, но если он тупо вытирает от тебя ноги — то очень скоро от твоей влюбленности останется лишь выгоревший след. По-настоящему мы любим лишь тогда, когда начинаем ценить поступки, совершенные другими ради тебя. Ценность этих поступков для каждого может быть совершенно разной. Кто-то может нести тебя до дома на руках потому что ты порвала свой босоножек, кто-то пересечёт пол страны только лишь чтобы тебя обнять, потому что твой голос в трубке показался ему слишком грустным. Кто-то оплатит семинар твоей мечты или сходит за лекарствами когда ты болеешь, сварит тебе любимый суп или защитит в переулке от хулиганья. Либо же запрёт в комнате и не позволит совершить ошибку всей жизни, усыновит твоего ребёнка или выскажет правду, заставив раскрыть глаза. Но в любом случае, эти поступки выражают чувства другого человека, его заботу о тебе, его желание сделать тебя хоть чуточку счастливей, а то и вовсе подарить тебе весь мир, лишь бы ты улыбнулась.

Я просидела в саду на прогнувшемся кривом стволе старой яблони до самой темноты. Как только я начинала размышлять «а не сказать ли мне Басу всю правду» — мои мысли тут же разлетались как от пушечного выстрела. А ведь наши отношения были тем и крепки, что мы никогда не врали друг другу. Или врали? Например, он никогда не говорил мне, что он из рода ведьмаков или что его отец виноват в гибели моего брата. Может, правду действительно переоценивают? Она такое же оружие, как и ложь, тот же камень, что сжимаешь в руке. В одном кулаке булыжник лжи, в другом булыжник правды и каждый, в меру своих эмоций решает какой булыжник швырнуть.

И только ближе к полуночи Бас явился меня образумить, потому что стало ясно, что без его уговоров я не вернусь в дом. Ради меня Бас умел наступать на горло своей гордости:

— Иногда я не узнаю тебя Чарли. Что с тобой происходит? Почему ты намеренно нагнетаешь ситуацию? Почему бы нам просто … не любить друг друга? — удручённо покачав головой, Бас присел рядом со мной. И что самое страшное — по его взгляду я поняла, что он действительно начал колебаться.

— Как думаешь, если бы мой отец тогда не упёк меня в этот мерзкий пансионат, мы бы смогли с тобой стать парой? — мой голос прозвучал устало и горько, мерзкие сомнения, посеянные Артуром всё-таки запустили свои когти. — Я вот думаю, что мой папаша спрятал меня туда не потому что боялся нашей с тобой дружбы, а потому что он не верил, что из меня выйдет более менее сносный страж. И вот в этом была ошибка Дага Скореса. Зато его промах значительно повлиял на мои чувства, я смогла сохранить тебя в своей душе Бас. Интересно, не пришла ли тебе в голову подобная мысль под стенами Монакра в тот день? Ведь чем дольше я там находилась — тем дальше я была от ваших врагов и от понимания сути вещей. Ты знал как ты был мне дорог, и что когда я вернусь — я буду ненавидеть отца лютой ненавистью.

- Ты … ты что обвиняешь меня … в бездействии? — ошарашено вскочил Бас, обиженно заиграв желваками. — А тебе не приходило в голову, что любая моя попытка тогда могла привести к куда более плачевным последствиям? Да, я не желал тебе участи стража! Да, я хотел чтобы ты вернулась ко мне! Да, иногда ради любви приходится идти на неудобные жертвы, но это стоило того! Разве нет?! Чарли отвечай немедленно не своди меня с ума!

— Просто пройдя сквозь годы испытаний Монакром — я разучилась чувствовать себя полноценно счастливой, я постоянно жду подвоха. Быть битой и время от времени окунаться в дерьмо стало для меня нормой. Норма — чувствовать себя одиночкой, норма — запрещать себе сострадание, норма — драться, чтобы выжить. Ни капли любви и заботы за семь лет, ни минуты весёлого смеха. Лишь кусок камня на шее, напоминающий мне о жизни за высоким забором. Покинув свою тюрьму я навсегда обречена видеть кошмары о ней. Стоило ли это того? … Несомненно, я на седьмом небе от счастья рядом с тобой, я дышу своей сбывшейся мечтой, но меня мучает мысль. А что было бы забери ты меня тогда? Не думаю, что я бы любила тебя как-то иначе или меньше. Ты просто понятия не имеешь через что я прошла, пока ты тут ходил на свидания с Анной и трескал пироги с яблоками.

— Вот мы и докопались до причины, — упавшим, почти безжизненным голосом протянул Бас, с накрывающим его отчаяньем. — Оказывается — я не твой герой. Я тот принц, который так и не пришёл спасти свою суженую. Я твой единственный друг из детства, таскающий для тебя конфеты и рассказывающий тебе сказки. Тот, в ком ты нуждалась, но как оказалось после — тот, кто стал для тебя недостаточно хорош!

— Да нет же Бас! — выпалила я, пока мы с ним не договорились до точки. — Для той маленькой девочки, которую ты нашел в развалинах — ты был ангелом-хранителем, и даже теперь, когда девочка выросла став морально искалеченной запутавшейся девушкой — ты всё равно остаёшься единственным смыслом моей жизни. Но появление Артура не помогает мне разобраться с этой реальностью. А ещё я поняла, что мне придётся конкурировать с ведьмовскими способностями, которые ты так жаждешь заполучить. Вот скажи, что бы ты выбрал в критический момент меня или твоё наследие?

— Так нечестно Чарли, — покачал головой Бас. — Я не стану выбирать, когда могу совместить в своей жизни и то, и другое. Я мужчина, у меня есть принципы и стержень. Я не оставлю свою любимую девушку, но и не брошу дело, которым хочу заниматься. Просто позволь мне как и раньше заботится о тебе и я сделаю тебя счастливой, — Бас с нежностью взял меня за руку, и мне захотелось притвориться, что у нас всё замечательно, но…