Второе — она не должна принести в дом чужого ребенка. Соблюдение этого правила — неукоснительно. Чистота крови — превыше всего.
И третье — она не должна вести себя на людях так, чтобы всем была видна ее измена. Соблюдение приличий — в жизни аристократа это очень важно. Нельзя бросать тень на репутацию мужа.
Он это сказал ей это еще до их замужества, когда они лежали в постели и отдыхали после секса, и Мозилла тогда была шокирована и раздосадована его словами. И не поверила ему. А потом, из чувства досады, из демонского желания проверить своего парня — взяла, да и переспала с его другом, Хельмусом Однаром, здоровенным мускулистым парнем, а потом призналась Кордану в своей измене. Она ждала чего угодно — скандала, даже побоев, расставания и выяснения отношений. Или скорее — всего и сразу. Но Кордан лишь спросил, выполнила ли она его три условия. А когда она сказала, что выполнила, осведомился, с легкой насмешкой, кто из них понравился ей больше — Хельмус, или он, Кордан. И Мозилла честно созналась, что с Хельмусом были свои приятныемоменты — эдакая животная страсть, и соответствующий тому размер, но Кордан гораздо более умелый в сексе, и нравится ей гораздо больше. Ибо утонченный, знающий, как доставить удовольствие женщине.
Потом они не раз занимались сексом втроем, и Мозилла уже не находила в этом ничего странного. А после были еще мужчины, и по одному, и по два…и без мужа, и с мужем вместе.
Кордан остыл к ней после трех лет замужества, секс у них был редким, и как-то даже наспех. Муж весь в делах — он вечно ездил по провинциям, улаживал проблемы, связанные с горнодобывающими предприятиями, и Мозилла оставалась дома одна. И что ей оставалось делать в пустой супружеской постели? Увы…Создатель наделил Мозиллу недюжинным темпераментом, и она не могла долго обходиться без мужчин. Мужа не было, так что приходилось обходиться без нее. Как выходила из положения? Во-первых, тяжелые физические нагрузки, которые держали ее тело в тонусе, не позволяя стареть. Результатом явилась ее прекрасная физическая форма. Даже сейчас, когда ей было уже под сорок, она выглядела Соне не матерью, а самой настоящей сестрой-погодком. Не без усилий мага-лекаря, конечно, но без упражнений и маг лекарь не смог бы скрыть возраст женщины.
А кроме физических усилий, направленных на подавление желания, Мозилла прибегала к услугам рабов, которых покупала сама лично, за огромные деньги, и среди которых не было ни одного уродливого.
Кстати сказать, Мозилла через некоторое время обнаружила, что ей нравятся не только мужчины. В сексе с женщинами были свои, особые удовольствия, кто кроме женщины лучше понимает, как доставить удовольствие женщине?
Кордана Мозилла знала с самого детства. Их матери были сестрами, так что он приходился Мозилле двоюродным братом. Они часто играли вместе, бегали по поместью, обсуждали свои планы на будущее, а когда оказались в Академии, их сближение как мужчины и женщины произошло так просто, так обыденно, что Мозилла абсолютно не удивилась тому, что это вообще произошло. Законы Империи не запрещали браки с близкими родственниками, и уж тем более никто не обратил внимания на родственную связь Мозиллы и Кордана. Наоборот — в порядке вещей было поженить брата и сестру для того, чтобы капитал не уходил на сторону. Это лишь у простолюдинов считалось, что брак между близкими родственниками дело неприличное и угодное лишь Темному. Аристократия смеялась над заблуждениями черни.
Когда родилась Соня, Кордан был вне себя от счастья, но…все равно пригласил в поместье магистра магии и провел ритуал, в котором было выяснено, что кровь Кордана и кровь Сони имеют родственное происхождение. Муж, чувства Мозиллы к которому угасли уже давно, задолго до рождения Сони — не хотел воспитывать чужого ребенка. И он ничего и никогда не оставлял в подвешенном состоянии. Кордан должен был убедиться — его это ребенок, или же продукт развлечений жены с одним из постельных рабов. Безусловно, Кордан знал о том, как Мозилла сбрасывает сексуальное напряжение. Она это и не скрывала.
Соня изменила жизнь Мозиллы, сделала ее насыщенной, непохожей на прежнюю сонную, животную жизнь. Девочка была очень живой, умненькой и веселой. Схватывала все на лету. Мозилла и Соня вместе тренировались — с тех пор, как Соня начала твердо стоять на ногах. Нанятый мастер единоборств говорил, что у девочки невероятное чувство дистанции и потрясающая скорость реакции.
Когда Соня подросла — Мозилла с удивлением обнаружила, что не может победить девчонку, которая была слабее ее как минимум вполовину. А когда Соня достигла возраста девичьей зрелости и у нее появились первые крови — Мозилла с усмешкой признала, что девочка превосходит ее в умениях на ристалище.
Впрочем — то же самое происходило и в обучении. Мозилла наняла учителей, и когда Соня не тренировалась — она изучала науки, необходимые ей для обучения в Академии. То, что Соня окажется в Академии никаких сомнений не было — магические способности она начала проявлять еще в пятилетнем возрасте, легко зажигая свечу на расстоянии сорока шагов.
Дочь была умна, красива и сильна — в отца и мать. И только одного боялась и не хотела Мозилла — чтобы Соня жила такой же жизнью, как она, ее мать.
Кто-то скажет, что жизнь в золотой клетке совсем не плохое дело, что это гораздо лучше, чем жить в бедной лачуге, пусть даже и по-любви. Но Мозилла с этим не хотела соглашаться. Она уже давно прокляла свой брак с Корданом, но…как колесо телеги в глубокой колее никуда не могла из этой колеи выскочить. Судьба, что еще скажешь…бывает и хуже.
Мозилла сделала все, чтобы Соня не знала, какие отношения связывают ее с отцом девочки. Внешне — она любила Кордана, отзывалась о нем только в превосходных эпитетах, и девочку приучала любить отца. В конце концов — он ее отец, который любит Соню, который готов ради нее убить весь мир. Он сам так сказал, и опять же — Мозилла ему верила. Кордан слов на ветер не бросал. И он позволял девочке все, что угодно. Вернее — готов был позволить, если бы Мозилла это разрешила. Однажды они с Корданом поговорили на эту тему, да так, что после этого их отношения стали еще холоднее, но Мозилла выбила себе право воспитывать девочку так, как она считает нужным. А она считала необходимым сделать из девочки не постельную шлюху, такую, как ее мать, лишенную счастья любви и вынужденную искать утешения в объятиях чужих мужчин, а нежную, романтичную, верящую в любовь девушку, которая выйдет замуж за того, кто покажется ей лучшим в мире. И которая не будет в тринадцать лет кувыркаться в постели сразу с двумя мужчинами.
Скандала не было. Был холодный, жесткий разговор, к которому Мозилла готовилась долгое, очень долгое время, подыскивая аргументы, которые подействуют на холодного, жесткого мужа, способного воспринять лишь железную логику. Но все закончилось хорошо. Муж, как ни странно, принял ее аргументы, сказав, что он не будет ограничивать Соню финансово — если у него есть дочь, так почему он не может побаловать ее подарками? А что касается морали, поведения в обществе — он принимает аргументы жены и оставляет воспитание девушки на ее усмотрение. НО! В любой момент готов вмешаться, если посчитает это необходимым. На том они и порешили.
Соня ничего не знала о том, как и чем живут ее родители. Мозилла никогда, ни разу не показала Соне изнанку их жизни. Рабы и рабыни приходили к ней ночью, или же днем — якобы делать массаж. С другими мужчинами Мозилла встречалась тайно, обставляя встречи как заправская шпионка (что кстати добавляло пряностей в ее редкие измены (секс с рабами изменой назвать нельзя)). Соня росла цветком, не знающим града и ледяного ветра, скручивающего лепестки.
Но нельзя и сказать о том, что Соня была совсем уж глупенькой и не представляла, чем женщины отличаются от мужчин. В этом отношении у Мозиллы было абсолютно однозначное мнение — девушки должны знать о продолжении рода и об отношениях мужчин и женщин все, что можно об этом знать. Для того служат специальные книги, а кроме того — имеется мать, которая расскажет и покажет все, что должна знать Соня. И венцом всего был тот день, когда Мозилла приказала двум рабам (рабыне и рабу) проделать перед Соней все, что должны делать мужчина и женщины в постели — с комментариями самой Мозиллы. Об этом никто не знал, даже муж, и Мозилла предупредила дочь, чтобы та никому об этом не говорила. Даже избраннику Сони. Эта тайна между матерью и дочкой.
