Этот самый лекарь тут же заявил, что большего сделать не может, и что девушке придется всю свою жизнь любоваться в зеркале на этот шрам — или платить несколько десятков золотых за лечение у архилекаря. И тогда Син молча протянул руку и на глазах у оторопевшего представителя лекарского сословия убрал этот шрам так, будто его никогда не существовало в природе. А потом сделал то, о чем все вспоминают до сих пор: он улыбнулся и сказал, что ему было очень приятно помочь такой красивой девочке. И больше ничего не сказал, но…

Вся Академия неделю, не меньше обсуждала — есть ли что-нибудь между этой совсем уж юной курсанткой и Сином, ведь ворки отличаются извращенным нравом, для них нет ничего святого! Они набрасываются на всех, кто хоть немного похож на женщину!

И кстати сказать — это происшествие не только не вызвало отвращения у женской половины Академии (как он мог, с такой юной?!), но ровно наоборот — одна курсантка, которую Рогс опросил в связи с обстановкой в учебном заведении, призналась ему, краснея и бледнея, что если бы Син позвал ее в комнату и приказал лечь с ним в постель — она бы сделала это не раздумывая. Она когда видит его — просто теряет силы и способность стройно выражать свои мысли. И так — многие, если не большинство из девушек Академии.

Рогс думал над этим — может, колдовство? Может этот Син применяет какое-то колдовское средство для того, чтобы завлечь несчастных дурех, подслушивающих у его двери, когда к нему приходит служанка? (Да, да — и такое есть! Бесстыдство! Полное бесстыдство!) Но потом пришел к выводу — нет, тут не колдовство. Всего лишь интерес к личности этого парня, плюс его невозможная, феноменальная красота.

Хотя…кто знает? Все маги разные по своим способностям, может появился и такой…притягательный для женщин. Все может быть.

Рогс как-то думал на эту тему, и в глубине души у него мелькала какая-то мысль, что-то такое он читал о неких магах…но эта мысль растворилась, не выросла из семени, так и не дав должного ростка.

И вот сейчас: неизвестно, что такое произошло с этим Сином, но с определенного момента он вдруг начал показывать не то что хорошие, не то что даже замечательные успехи в мечном бою, но его умение откровенно поражало! Ни один из курсантов — а Рогс ставил с ним в пару многих — не смог не то что «ранить», или «убить» этого надменного парня, но даже коснуться деревом тренировочного меча его рубашки. И это притом, что до сих пор Син показывал великолепные результаты только в рукопашном бою, и в бою с кинжалом. Копье — чуть похуже, а меч…меч на уровне средненького наемника. Но теперь! Отточенная красота движений, мягкие, вроде бы не быстрые, но на самом деле молниеносные выпады и парирования ударов. Он не сражался с противником, он с ним забавлялся. И делал это так откровенно, так скучающе, что любому, что это видел, хотелось дать ему по шее. Люди не любят зазнаек, в группу которых записывают любого, кто делает что-то лучше, красивее, и при этом не извиняется за свои способности, униженно не склоняется: «Простите! Так получилось! Это случайно!». Талантов никто не любит. Уважают — возможно. Ненавидят — да. Завидуют — конечно. Но любить…

Тем более — как этим парням любить того, по кому сохнут их подруги, их потенциальные подруги, подруги подруг и все, кто видит этого беловолосого монстра с сияющими синими глазами!

Смешно — на людях эти девки отзываются о Сине пренебрежительно, подсмеиваются над его «женским личиком», над утонченным сложением и слишком уж аристократическими манерами, которые не достойны «дикого ворка», а наедине с собой сохнут по его объятиям и поцелуям. Какая-то ненормальность, точно.

И да — полная противоположность — парни. Каждый хочет доказать, что он сильнее, быстрее, умнее Сина! Каждый мечтает его побить! Дошло до того, что курсанты изнуряют себя на тренировках, забросили развлечения, забросили любовные приключения — торчат на тренировочной площадке и доводят, доводят свои умиения до совершенства, чтобы…в очередной раз быть повергнутым в прах лощеным, на вид изнеженным и сонным ворком!

С одной стороны это хорошо — чем больше курсанты занимаются, тем лучше — а для чего еще они сюда прибыли, если не для того, чтобы совершенствовать свои боевые умения? С с другой стороны…это унизительно. Этот ворк — живой укор, живое доказательство того, что раса ворков умнее, сильнее, быстрее любого имперца!

Здесь собран весь цвет дворянства, потомственные офицеры и маги, элита имперского общества! И что? Какой-то там ворк буквально размазывает их по мостовой, как плевки, как кусок лошадиного дерьма! Правильно ли это?

Рогс с некотрых пор стал подозревать, что ворк этот — совсем не простой ворк. Что прислали его сюда именно для того, чтобы показать курсантам и преподавателям Академии насколько низок уровень их подготовки. Ворк сильнее любого из самых умелых курсантов! Скандал! Унижение! И повод для того, чтобы принять меры. Например — найти более умелых преподавателей на место этих бездельников, неспособных организовать учебный процесс. Засланец, точно! Шпион от Императора!

— Хорошо, Истар. Еще одна попытка. Курсант Син, прошу вас в следующий раз как следует обозначить удар, чтобы ваш противник не сомневался в своем проигрыше — если таковой у него будет. Но без увечий!

— Хорошо, господин преподаватель — Син учтиво поклонился, и курсанты, наблюдавшие за поединком, тут же начали перешептываться — Можете не опасаться. Если курсант Истар получит увечье, я смогу его быстро залечить.

Рогс кивнул, а Истар — самолюбивый наследник одного из правящих Кланов злобно ощерился. Он был первым после выбывшего из учебного процесса младшего Элрона по боевым умениям, а за эти недели поднял свой уровень практически до совершенства. И все только ради того, чтобы наказать выскочку ворка.

Нет, все-таки от ворка точно есть польза! Не зря его сюда заслали! Рогс хоть и опасался выводов по результатам этого…хмм…эксперимента, но будучи умным и деловым человеком прекрасно осознавал полезность данного деяния.

— Сошлись! — негромко скомандовал Рогс — Бой!

Син никуда не пошел сходиться. Остался стоять на месте, опираясь на меч, упертый кончиком в землю так, будто это было не боевое оружие, а прогулочная трость, входившая в моду у самых продвинутых в этом деле аристократов. Нет, продвинутых не в боевых искусствах, а в искусстве украшать свой облик всевозможными модными штучками. Кружевами, драгоценностями, или вот — прогулочной тростью.

Рогс смотрел на происходящее с точки зрения мастера боевых искусств, каким он на самом деле и являлся. Должность начальника службы безопасности приносила ему дополнительный доход, но основным было все-таки это — уроки, которые он много лет давал молодым курсантам. И вот глядя на ворка, мастер прекрасно видел, чем это все закончится. Только профан мог не увидеть, насколько уровень Сина выше уровня всех этих мальчишек. Рогс даже подозревал, что если бы ему пришлось вступить в схватку с Сином, результат может сильно разочаровать преподавателя. Этот парень был настоящим самородком, каких рождается один на десятки тысяч.

Вот он сейчас стоит в этой позе, якобы выражающей презрение к противнику. Да, он явно нарочно делает так, чтобы противник разозлился и совершил ошибку — небрежный, но все-таки поклон противнику, который можно счесть издевательским, пародийным, этот меч, упертый в землю, это поза, при которой Син вроде как полностью открыт для ударов и тем самым говорит о своем отношении к жалкому противнику. Но мастер знает — это самая что ни на есть настоящая боевая стойка. Она называется: «Дурак». Да, да, «дурак»! Потому что только дурак поверит, что в этой стойке боец беззащитен и ничего не может сделать! А ведь из нее можно мгновенно ударить снизу вверх, или по ногам, или в живот, и удары снизу блокировать труднее, чем верхние. Не зря удары по ногам и в пах фехтовальщики иногда называют — «подлые» удары. А дуэлянты презирают победы, полученные в результате применения таких «подлых» ударов. Вот заколоть в сердце — это да. Или рассечь голову. Плечо. Руку. Но ударить в пах?! Такой удар только для диких, невоспитанных ворков!