— Нет, — просто ответила я и подвинулась к нему ближе, тем самым показывая, что отдаю себя полностью ему в распоряжение.

— Тогда зачем ты сделала это? — мужчина не спешил что-либо предпринимать. — Зачем прогнала Артура?

— Важны ли мои мотивы? — ответила ему вопросом на вопрос я.

Он молчал. Обошел кровать, подтащил к кровати кресло, которое до этого стояло у туалетного столика, и сел в него, закинув одну ногу на другую, прикрыл глаза.

— Мотивы говорят о человеке всё, — сказал, наконец, Ноэл, когда понял, что я ничего не хочу добавить. — Скажи, чего и почему ты хочешь добиться, и я предскажу твой следующий шаг, — я пересела на другой край кровати, поближе к нему и сложила руки. Он резко открыл глаза, и, не увидев для себя никакой угрозы с моей стороны, ухмыльнулся. — Твой следующий шаг я предположить не могу.

— Там, — я мотнула головой куда-то неопределенно в сторону окна, — там огромное количество детей. И, если все и правда так плохо, а моя смерть спасет их всех, стоит ли цепляться за уже однажды потерянную жизнь? — я смотрела на него. «Господин» молчал, осмысливая сказанное мной. А раз он не говорил, я продолжила. — Но я знаю, почему Вы, Господин, медлите. Выясняете мои мотивы, ведете беседы… — искорка интереса промелькнула в его тусклых до этого мига глазах, и Ноэл наклонился ближе ко мне, опершись локтями о колени. — Этот ребенок может быть и Вашим тоже.

— Ошибаешься, — мужчина снова откинулся на спинку кресла. — Едва ли я в состоянии дарить жизнь.

— Сейчас нет, — я не сдавалась. — Но тогда, в портале — да.

У меня не было никаких доказательств. Только догадки о том, что время от времени он мог проворачивать нечто подобное и с Аннет — становиться человеком, касаться ее живыми, теплыми руками. Но другого объяснения его промедлению у меня не было. Казалось бы, убей он меня, и все проблемы с мертвяками исчезнут, как, в общем-то, и с дневниками, и с интрижкой Артура «за спиной» у «Господина».

— Тогда, в портале — да, — согласился он. — Но с чего ты взяла, что и с Аннет я делал также?

— Потому что я и есть Аннет, — пальцем в небо. Черт побери, пальцем в небо. Я закусила губу, внимательно следя за его реакцией на мои последние слова. Его зрачки сузились, он сцепил пальцы в замок настолько сильно, что они побелели еще сильнее. — Мне не нравилось, когда ты касался меня своими холодными руками, — я нервно улыбнулась ему, сердце бешено колотилось. — И ты старался меня не касаться. Но тебе нужно было взять у меня немного жизненной силы, и я хотела, мне нравилось… — он не моргал, а я, стараясь скрыть свое волнение, продолжала: — в такие моменты. И я говорила тогда, что люблю тебя. Я любила тебя, — мой голос дрогнул. — Этого не было в том дневнике, который был под этой кроватью, правда? — припоминая, что это стало последним и самым убедительным доказательством для Артура, добавила я.

— Я знал, — некромант заговорил хрипло. — Я знал, — чуть громче повторил он. Может, ему показалось, что я не расслышала в первый раз? Тем не менее, он опустился с кресла на колени, беря меня за запястья. Он попытался поцеловать мои ладони, но я не далась. — Аннет, — пробормотал он, и в этот момент вся его напускная холодность исчезла. Будто и не было ее вовсе. Зато вина и растерянность, пронзающие все его существо на самом деле, вдруг стали очевидны.

— Дело в ребенке, да? — спросила я, немного отползая от него.

— Да, — некромант спиной оперся о ножку кресла. Он выглядел измотанным. Человеком, на чьих плечах лежит бремя ответственности и за людей где-то за пределами этого замка, и за двух человек внутри него. — Одним своим существованием он нарушает равновесие жизни и смерти.

— Он не должен существовать, потому что ты давно умер? — догадалась я. Сама ведь называла его «зомби».

— Семьсот лет назад, если точнее, — он распустил волосы, и они разметались по его плечам. — Я тогда решил, что мне нужно бессмертие больше, чем семья… Жена, дети… — он провел пальцами по волосам. — Знаешь, за все эти годы у меня было все, кроме этого, — он улыбнулся, но в этой улыбке не было ничего, кроме печали, которую он за ней пытался скрыть.

— А как же то, что… — я пыталась сформулировать свою мысль, но этого не требовалось. Он понял.

— Имитация, — ответил он. — Сердце бьется, легкие наполняются воздухом… Да, тело мое функционирует как обычное человеческое. Какое-то время. Имитация, временный обман смерти, — он сплюнул. — Мое тело уже давно мертво, и ничего не оживит его по-настоящему. Я и существую-то только за счет жизненной энергии вон тех девчонок, — он кивнул на дверь, и я поняла, что речь идет о тех женских силуэтах, которые я видела сквозь полупрозрачные двери.

— Но это может быть и не твой ребенок? — я отбросила все формальности по отношению к нему. Аннет… Аннет обращалась бы к нему именно так, я чувствовала это.

— Может, — Ноэл пожал плечами. — Но, если так, у меня нет объяснения тому, что все мертвяки решили восстать, — некромант еще раз коротко взглянул на меня и поднялся на ноги. — Не сегодня, — ответил он на незаданный вопрос.

— Спасибо, — мне показалось, что Аннет так не сказала бы. Но ведь Аннет — это я, а, значит, не нужно сравнивать себя с тем образом, который она воплощала по моим предположениям.

Мужчина не ответил. Он только вытащил из-за пазухи два серых дневника и бросил их на кровать передо мной.

— Разговор не о тебе, — сказал «Господин», — только о ребенке.

— Я понимаю, — соврала я, ни черта, на самом деле, не понимая в том, что происходит. Он тем временем отвернулся, открыл дверь. — А никакого магического теста ДНК нет? — поинтересовалась я.

— Не понял, — он обернулся, склонил голову. Его левая бровь поднялась, придавая лицу выражение полного недоумения.

— Магией никак нельзя определить, от кого ребенок? — сформулировала иначе, и Ноэл отрицательно помотал головой.

«Зомби» ушел, захлопнув за собой дверь, и я снова осталась одна.

Какое-то время я не двигалась. Я все смотрела на дверь, но она не открывалась. Наверное, я ждала Артура, чтобы, наконец, задать ему все накопившееся вопросы, а он все не приходил и не приходил. Может, он понадобился для чего-то «Господину»? Ночью. Я тешила себя надеждой на то, что слуга некроманта обязательно заглянет ко мне вечером. Успокоив себя этой мыслью, я решила пока оттащить потревоженное кресло на положенное ему место и, медленно двигая его обратно к туалетному столику, вдруг наткнулась на свое отражение в зеркале.

Н-да… Вид еще тот. Прошло уже дня три с момента моего прибытия сюда, а остатки платья все еще оттеняли своим видом спутанные, хоть и чистые стараниями Артура, волосы. Поискав глазами, я быстро нашла гребень. Следующие минут сорок ушли у меня на то, чтобы расчесать свалявшиеся пряди.

— Уже лучше, — пробормотала, наконец, я, хоть немного, но довольная результатом проделанной работы.

Теперь взгляд упал на шкаф, еще в первый день не поддавшийся мне, но сейчас не имевший ни единой причины сопротивляться. Чтобы открыть его, все же пришлось повозиться. Зато и результат того стоил — в нем пряталось огромное количество платьев.

Вот только меня не интересовало ни одно из них. Где-то на деревянном дне, брошенные кучей, несколько пар штанов были почти незаметны. Но не укрылись от моего взгляда.

Перемерив их, я выбрала те, которые кое-как, но были мне как раз. Отыскала короткое платье, скорее годившееся для соблазнения Ноэла, чем для повседневной носки. Конечно, соблазнить в этом наряде хоть кого-то будет сложно, но это хотя бы удобно.

Я оглядела в себя в зеркало. Пошарила по столу, но ни одной безделушки, позволяющей собрать волосы, не нашла. Подходящая черная лента нашлась на полу. Видимо, «Господин» обронил. Уверенная, что он не обидится, я подобрала ее, отряхнула от пыли и с ее помощью собрала свои волосы в хвост. Удовлетворенная результатом, я улыбнулась своему отражению. За окном к этому моменту солнце едва ли клонилось к горизонту.

Откинувшись на подушки, я подтащила к себе оба дневника. Один из них я уже видела — в нем Аннет писала о том, как она ненавидит «Господина», а заодно и Артура, и всю свою жизнь. И что-то о том, что ее не сломить, но это было уже не так интересно.