— Хорошо… — наверное, тем лучше. Не хотелось бы превратиться в мальчика на побегушках, так что быть предоставленным самому себе совсем не плохой расклад. — И последнее. Кто такие вампиры?

— Точно… — Артемисия слегка закатила глаза, коря себя за забывчивость. — Никому ни слова об этом. Главное правило. Полагаю, ты знаешь, что давным-давно мир потряс Великий Кризис? Не буду вдаваться в детали. Вампиры появились в те времена, и, как считается сегодня, были истреблены. Наше существование держится в строжайшем секрете, и лишь немногие смертные просвещены о нашем обществе. Позже я объясню тебе тонкости нашей расы и то, как она живет на Андаде. А сейчас лучше поспи. Чем меньше времени ты проведешь с повышенными характеристиками, тем проще потом будет привыкнуть к их сбросу.

Артемисия кивнула пару раз сама себе и отвернулась от меня, продолжив прожигать взглядом стену напротив неё. Странное, очень странное стечение обстоятельств. Я сел на каменную плиту, чтобы обдумать всё услышанное, и, как ни странно, я был даже доволен своим обращением. Теперь у меня действительно есть сила, которая однажды поможет мне поквитаться с культом и спасти всех тех детей. Не только тех, что уже были украдены культом, но и тех, кого однажды выкрадут прямо из под носа у родителей. Как это было со мной.

Я лёг на плиту, сложив руки на груди. Не знаю, как-то само получилось. Артемисия оставалась неподвижной, как статуя. Уснула, может. Не важно, мне тоже пора. Я закрыл глаза, вслушиваясь в воющий где-то наверху ветер. Мысли успокоились, разум затуманился, и я погрузился в сон. Сон, которым спят бессмертные: спокойный, неподвижный, каменный.

Мертвый.

Прошёл уже месяц с тех пор, как Артемисия привела меня в Элдор. У неё завалялась горсть медяков, чтобы снять комнату в таверне на какое-то время, но теперь, когда она вернулась к своим неизвестным мне делам, мне приходилось зарабатывать на проживание самостоятельно. Благо, возможностей в столице было предостаточно — Элдор оказался весьма приятным, на первый взгляд, местом. За месяц я успел узнать много чего интересного о мире, при том что многие охотно делились информацией. А я всё думал, как воспримут неряшливого беловолосого юношу непонятной народности… Меня в равной степени принимали как за эоффийца, так и за северянина, но чаще путали с нотрийцем из-за цвета волос.

Много столетий назад, не скажу точно, наш мир был потрясён Великим Кризисом — демоны вторглись в Андад, и мы, совершенно не готовые к войне с такими существами, неплохо так отгребли. В той войне нам помогли боги — таблицы и навыки её системы существуют именно благодаря им. Правда, какие-то цифры в ней являются по большей части условностью — сложно ведь упорядочить человеческий разум и его способности в строгие числа, но, по крайней мере, таблица позволяет примерно оценить свои характеристики и знать, осилишь ты то или иное сражение, или нет. Во время Великого Кризиса люди решили объединиться, потому как иначе было не победить в этой войне, и уже после неё заключили мирный договор. По землям королевств отстроили оборонительные форты на случай, если вторжение повторится, и так сложилось, что в народе особенно ценятся те люди, что способны сражаться. Маги, например, или авантюристы.

Кстати о них — в Элдоре почти сразу после Кризиса открылась весьма популярная в наши дни организация «Бюро искателей приключений и авантюристов». Длинное название, не спорю, поэтому все сокращают как могут. Кто говорит «БИПА», кто «Бюро», редко можно встретить даже название «Гильдия», хотя я даже примерно не понимаю, как это слово появилось и почему его стали использовать. Странно, что хоть «Гильдия» и не особо приелось среди самих авантюристов, но тем не менее народ привык называть этих ребят «гильдейцами».

А маги… Это отдельный разговор. Даже на невысоких уровнях весьма сильные ребята, многие служат при королевских и всех прочих дворах, незаменимые бойцы в королевской гвардии, особенно сильные служат в Совете. Всё потому, что бог магии Анксус, который и наделил людей таблицами во время Великого Кризиса, выставил такое ограничение, что только люди с более менее высоким интеллектом могут добиться в магии хотя бы средних показателей, и, спустя столько времени, уже ни для кого ни секрет — чем выше могущество чародея, тем он элементарно умнее.

О чём я — мирный договор является таковым не просто так. Андад считается защищённым, королевствам войны между собой устраивать совершенно не резон, в добавок к этому Совет и сами монархи стараются повсеместно поддерживать спокойствие и порядок. Именно поэтому улицы, по крайней мере, в столице, представляются утопией — ни грабежей, ни воров, царит вежливость и доброжелательность. Я бы даже подумал, что преступность сама по себе стала пережитком прошлого, но как бы не так — в Бюро постоянно висят заказы на бандитов, разбойников и прочих любителей поживиться чужими деньгами, и к тому же я успел познакомиться со слухами о неких Скорпионах — секте убийц, о которых мало что известно, но имя, тем не менее, у них громкое. И поскольку, даже не смотря на всё это, столица представляется самым культурно развитым городом разумных, то и работы здесь всегда полно, как и народу, даже, формально, и не живущего здесь.

— Ледас, ходи уже. — рубиноволосая девушка в берете с пером, со снисходительной улыбкой смотрящая на свои карты, постукивала ногтями по столу.

— Да, да, прости. — я окинул взглядом свой арсенал и выложил на стол червовую семёрку. Её тут же побили, на что я выложил ещё одну бубновую, но и она оказалась под бубновой картой крупнее. — Хм… Бито.

Это Рубин. Я познакомился с этой трубадуршей незадолго до того, как ушла Артемисия, и теперь мы часто проводили время в «Воющем волке» за игрой в карты на деньги. К моему счастью, мы оба были так себе игроками, и потому выигрывали примерно с одинаковой периодичностью. Кошелёк мой не страдал, в общем. Это была среднего роста девушка, с рубиновыми глазами, рубиновой одеждой, рубиновым голосом и лютней, украшенной, как можно догадаться, рубинами. Может, страсть у неё была к этим камням, но цветом волос и глаз её точно наградила природа. Так что, думаю, она просто поддерживала свой бардовский образ, и весьма успешно. Рубин была известна и за пределами Элдора, а её особенностью были непоколебимые принципы — она пела только для знатных господ, при дворах и лично для монархов, а в тавернах только играла на лютне. Как, например, сейчас в «Волке». И всё же мне довелось как-то слышать её голос, когда она сочиняла какую-то балладу об авантюристах, напевая себе под нос и перебирая струны в своей комнате. Даже в пол голоса — очень красиво. Мы неплохо сдружились, но я всё же не стал ей говорить о своём небольшом секрете. О двух секретах.

— Итак… Эта партия за мной, дорогой друг. — Рубин выкинула на стол последние карты — двух королей, пока я сидел с двумя картами, которые, в общем-то, уже помочь мне никак не могли.

— Ай, ветер северный! — я откинулся на спинку стула, запрокинув голову в недовольстве. — Ладно, хватит на сегодня. Надо поберечь свою медь, а то я так на взнос в Бюро никогда не соберу.

— Верно. — трубадурша галантно посмеялась, обдувая себя веером из карт и забирая со стола три моих медяка. Она всегда собирала такой веер в конце партии, чтобы, в случае победы, наградить меня этим надменным жестом. — Кто ты там по званию, напомни?

— Рекрут, всё ещё. Два серебрянника с заданиями, которыми меня кормят, наскрести как-то не выходит. Не одолжишь? — с надеждой в голосе, но больше в шутку спросил я.

— Прости, но мы сейчас два сапога пара. Сама перебиваюсь по тавернам, пока власти шумят. Сам понимаешь, двору не до развлечений. Монарха, в конце концов, не каждый день убивают.

Да уж, вовремя я оказался в столице. Кстати об этом. Лирн Красноречивый, правивший уже больше пятидесяти лет, был отравлен. Слухи говорят, что дело рук Скорпионов — почерк их, да и некому больше осилить такое убийство, если подумать. Но мне казалось, что не всё так просто, как кажется. Как по мне, слишком очевидно всё это ссылается на секту Скорпионов, что, на мой взгляд, просто отвод глаз. Но разбираться в этом нет ни возможности, ни желания.