— То есть? — Удивилась Алла. — Что значит — берлога?

— Тетя, Жерлов — эксцентричный человек не только в своём поведении, но и в быту. Никто так и не мог узнать, где он живёт. Конечно, у него есть официальный адрес, но… — девушка прищурилась, обводя всех интригующим взглядом, — … никто его там не видел.

— Откуда тебе это знать, Алина? — Усмехнулся Нил и тут же задумался. — Хотя… на всех мероприятиях обычно его представляют помощники. Я ни помню, ни одного случая, где бы он появился сам.

— Он появлялся на светских мероприятиях! — Воскликнула Алина.

— Да не уже ли? — Усмехнулся Нил. — Ты уверена, что это был Жерлов, а не его …двойник? Ты даже его лицо описать не сможешь. Или сможешь? А, кузина?

Алина призадумалась. — Он так быстро приходил и уходил с мероприятий, что я могу сказать только, что он…светловолосый мужчина с красивой фигурой. Высокий и … сильный.

Нил так искренне рассмеялся, что всех удивил.

— Значит, на самом деле, он низкий толстячок, с плохой фигурой и редкими чёрными волосами. Запомни, кузина, что такие мужчины боятся показать себя на публике, поэтому он и прячется, и поэтому выставляет напоказ вместо себя красавцев-заменителей.

Алина насупилась и зло посмотрела на Нила. — Ты, как всегда, всё опошлишь. Тебе просто хочется выиграть наш спор, или ты боишься проиграть. Лично я думаю, что боишься проиграть, кузен.

— Давай не будем спорить, Алина. Завтра мы всё увидим сами

Часть 3.

Слова Лили, что она не реагирует на воздействие няньки-перепёлки, не давали Миле покоя. И после ужина, когда Стас увёл Тома к себе в комнату для разговора, она решила навестить дочку Станислава Оленьку. Она попросила бабу Дашу сопроводить её и вскоре они вошли в западню башню и стали подниматься по винтовой лестнице на третий этаж в комнату девочки.

Комната девочки ей так понравилась, что Мила тут же восхитилась. — Как же здесь уютно и красиво! — Она увидела девочку, которая к ним тут же подошла и договорила. — Так же красиво, как красива и её хозяйка.

Мила протянула ей руку и представилась.

Девочка оказалась улыбчивой и общительной. Она тут же «заговорила» по — своему, а баба Даша стала переводить.

— Оля говорит, что очень рада, что у неё папы появился секретарь. Она спрашивает, можно ли ей будет с тобой общаться, Мила?

— Конечно. Я уверена, что мы подружимся.

Оля тут же взяла её за руку и повела к своему письменному столу. Она усадила Милу на стул и села рядом.

— Она хочет показать тебе свои рисунки, Мила. — Сказала ей Баба Даша. — Оля очень хорошо рисует. Я очень хотела, что бы Станислав обратил внимание на это, но…

Старушка развела руки в стороны.

— Он, что не обратил внимания на это? — Удивилась Мила, рассматривая альбом с рисунками. — Вы только посмотрите, Дарья Ивановна, какие они прелестные.

Альбом девочки был наполнен множеством рисунков с природой и их домом. Мила, хоть и не была художников, но вполне могла оценить красивое сочетание цвета и композиции, которые просто радовали глаз. И она тут же об этом сказала. Восхищению девочки не было предела. Она выдвинула большой ящик своего стола и достала новый альбом.

— Оля хочет показать тебе ещё одни работы, которые она ещё никому не показывала. — Сказала Миле старушка, «переведя слова» Оли.

— А почему ты их никому не показываешь? — Спросила девочку Мила, открывая альбом, и тут же поняла ответ на свой вопрос. В этом альбоме были портреты. Они, конечно, не были совершенны, но характер натуры был показан очень правильно. Особенно Миле понравились портреты Станислава Олеговича — отца Оли. В его глазах была любовь и …печаль. Стас был изображён в разных позах, но его лицо всегда было повёрнуто к Оле и улыбалось. Портреты бабы Даши тоже «сияли» добротой и мягкостью.

— Как же она правильно вас изобразила. — Сказала старушке Мила и улыбнулась девочке. — Ты же очень талантлива, Оля. И почему твой отец этого не замечает.

Глаза девочку тут же потухли. Она что-то «сказала» и старушка тут же перевела. — Он просто не знает об этом.

— Как не знает? — Удивилась Мила и строго посмотрела сначала на девочку, а затем на старушку. Ей на ум пришёл только один ответ, который она тут же и озвучила. — Вам запретила это говорить няня Эмма?

Глаза девочки расширились от удивления и одновременного ужаса, и она застыла статуей. Мила даже удивилась. Ей пришлось дотронуться до девочки и даже слегка её покачать, что бы она ожила.

— Не переживай, Оленька. Теперь всё будет по-другому. Вот увидишь.

Девочка слегка улыбнулась и качнула головой. И в это время Мила добралась до последних портретов, которые принадлежали …Эмме.

Она не сразу это поняла, потому что все портреты этой девушки были…без глаз?!

Портретов было восемь, и они показывали, как совершенствовался талант девочки от портрета к портрету. Мила даже сказала бы, что последний портрет был идеальным. Но все они были без глаз!

Она внимательно посмотрела на девочку, которая смотрела на неё с явной опаской.

— Ты хочешь мне что-то сказать, но боишься? — Произнесла она и тут же поняла, что девочка её понимает, потому что она кивнула. — Хочешь, я скажу, чего ты боишься?

Девочка удивилась и слабо кивнула.

— Ты хочешь мне сказать, что твоя няня Эмма — плохая женщина? Она злая и пугает тебя? — Глаза девочки расширись от удивления, а Мила продолжала говорить. — Ты её боишься и боишься за бабу Дашу и …своего папу?

Оля тут же кивнула.

Мила встала со стула, закрыла альбом с портретами, сунула его себе под мышку, взяла девочку за руку и сказала. — Сейчас мы пойдём отсюда. Сначала я отнесу этот альбом к себе в комнату, а затем мы с тобой погуляем на улице. Вечер такой тёплый, что грех сидеть дома, да ещё и под запретом. Идём.

Мила потянула девочку за руку к двери, но та воспротивилась.

— Она боится Эммы. — Сказала старушка. — Эмма её однажды наказала за то, что она покинула комнату без её ведома.

— Наказала? — Нахмурилась Мила. — Как?

Старушка пожала плечами. — Я не знаю. Меня сюда не допускали почти неделю, а Оля ничего об этом не говорит.

Мила сдержала волну гнева, но с выдохом произнесла. — Ну, я …придушу эту «перепёлку! — Заметив немой вопрос в глазах старушки и девочки, она сказала другое. — Теперь всё это в прошлом… Теперь я руковожу порядком в этом доме, и здесь в этой башне …тоже. И вы будете делать только то, что я скажу. Понятно?

Оля тут же улыбнулась и кивнула, а баба Даша произнесла. — Если у нас это получится, девочка моя…. Если получится.

— Получится. А теперь идём гулять, а то ….я уже «вскипела от возмущения» и мне надо немного охладиться на свежем воздухе.

Мила и Оля прогуляли почти целый час и вернулись домой совершенно счастливыми. Их встретили Дарья Ивановна и Лиля. Обе женщины были напуганы.

— Что случилось? — Спросила их Мила.

— «Перепёлка». — Ответила Лиля, слегка пожимая плечами. — Давай отойдём я и тебе всё расскажу.

Мила передала руки Оле бабе Даше и отправила их в кухню со словами. — Кирилл обязался приготовить для Оли вкусный и лёгкий десерт, который можно употреблять перед сном. Идите и ждите, когда я к вам приду. Никуда не уходите из кухни.

Старушка с девочкой ушли, а Лиля тут же увлекла Милу в тёмный уголок холла.

— Ведьмочка ходит по дому и изучает настенные изображения. — Заговорила Лиля тихим шпионским голосом. — Я за ней следила, тайно, конечно. И она очень долго стояла возле торца западного коридора, рассматривая барельеф головы с крыльями. Ну, там, где ты стояла на подставке из-под цветов.

Мила кивнула. — Я поняла. И что было дальше?

— Она тоже…попыталась влезть на цветочную подставку, но я ей помешала.

— И как это тебе удалось?

— Я устроила шум на лестничной площадке. Прокричала вниз, будто говорю бабе Даше, что мне надо зайти к Станиславу Олеговичу. Он просил принести ему напитки к восьми часам.

Мила утвердительно кивнула. — Молодец, и что сделала «перепёлочка»?