Заявление девушки всех удивило, но первым на него среагировал Алексей Жерлов.

Он встал с кресла и произнёс. — Я согласен и поэтому покидаю вас, господа. — Он подошёл к Тому и подал ему руку. — Я хотел встретиться с вами по-другому поводу, Том. Но я благодарен, что с вашей помощью, вернул свою фамильную драгоценность. Решайте вопрос с Эммой сами, а я приму любое ваше решение. Надеюсь, что мы ещё встретимся с вами.

К ним тут же подошёл Нил и обратился к Жерлову. — Алексей, надеюсь, что мы с вами ещё встретимся. Я обязан доказать вам свою невиновность. И я попрошу господина Джонса стать моим адвокатом в этом деле.

Том улыбнулся и слегка кивнул. Алексей, глядя на реакцию Тома, тут же подал руку Нилу. — Хорошо, пусть так и будет. А теперь мне надо идти. Я очень занятый человек.

— Но надеюсь, что завтра вы найдёте время, что бы приехать на наш праздник? — К мужчинам присоединился Станислав. Он подал руку Алексею. — Завтра именины моей сестры и я вас приглашаю, Алексей. Моя сестра вами бредит и не простит мне, если вы откажите в приглашении на её праздник.

Алексей улыбнулся и кивнул. — Хорошо, Станислав. Я непременно буду на вашем празднике. Надеюсь, что к тому времени вы решите все ваши внутренние проблемы. — Он бросил взгляд на Эмму, а затем на Милу, и договорил специально для неё. — Я тоже хотел бы иметь такого хорошего секретаря, как вы, Мила. Вы смелы, умны и … удивительно красивы.

Глава 16.

Глава 16.

Часть 1.

Том и Мила внимательно смотрели на Эмму. После ухода из комнаты Нила и Станислава, которые пошли провожать гостя, она так и не пошевелилась на диване. Девушка продолжала сидеть со скрещенными на груди руками, и только её тонкие пальцы нервно подёргивались, выдавая её состояние.

Том взял одно кресло за спинку и, поставив его напротив дивана, сел в него.

— Итак, как я понял, вы, Эмма, нанимаете меня в качестве вашего адвоката против… — Том замолчал и вопросительно посмотрел на девушку. — Я так и не понял, против кого вы выставляете иск?

— Против Бугровых, господин Джонс. — Ответила Эмма и хотела снять очки, но Мила её тут же предупредила.

— Или ты обязуешься не применять против нас свои штучки-заморочки с гипнозом, или лучше оставайся в очках. Иначе, я тебя… — Она стояла за спиной кресла Тома и тут же показала «перепёлке» свой кулачок. Мила слегка им потрясла и утвердительно кивнула. — Ты меня поняла?

Эмма слабо кивнула и проговорила. — Обещаю. Мне очень трудно быть в очках. Возможно, что я страдаю клаустрофобией. На меня находит паника, и я…немного схожу с ума. Я перестаю понимать и …теряюсь в пространстве.

— О, Господи, — удивилась Мила, тут же пожалев девушку, — тогда снимай, но помни…

Эмма сняла очки и улыбнулась Миле. — А ты мне нравишься. Ты бойкая и ни такая трусиха, как я.

— Не стоит вызывать во мне жалость к себе. — Строго произнесла Мила. — Я её воровкам не раздаю.

Эмма посмотрела на неё жалостливым взглядом. — Но я … просто не могу иначе. Я же …клептоманка.

От удивления Мила даже стоять на ногах не смогла. Она подошла к дивану и села рядом с Эммой.

— Ты — клептоманка, у тебя клаустрофобия, ты обладаешь гипнозом. — С удивлением спросила Мила. — И как ты с этим живёшь?

— С трудом. — Вздохнула Эмма и вновь улыбнулась Миле. Она бросила взгляд на Тома и тут же опустила глаза. — Вы меня простите, если я буду смотреть больше в пол, чем на вас. Мне надо привыкнуть, что бы… ни пользоваться гипнозом. Это само у меня получается особенно, когда я волнуюсь.

— Тогда предлагаю тебе успокоиться, Эмма. — Спокойным голосом сказал Том. — Если хочешь, то Мила принесёт воды?

— Нет, но ещё чашку кофе я бы выпила. — Она бросила взгляд на Милу и тут же опустила его в пол.

Мила взглянула на Тома, получила от него утвердительный кивок и направилась к столику с кофейником. Через минуту она возвратилась и передала чашку с кофе в руки девушке.

— На, пей. Только он уже почти что холодный.

— Хорошо. — Кивнула Эмма и тут же сделала большой глоток. — Вся моя история началась с момента, когда я встретила Алину Бугрову. Это было восемь лет назад. Я только что покинула детский дом и устроилась работать официанткой в кафе.

Девушка допила кофе и вновь улыбнулась Миле. К удивлению Милы, Эмма стала, ей нравится, но она тут же «придушила» это чувство в душе, зная, что она…воровка.

— Я проработала в кафе полгода и поднакопила денег. — Девушка горько усмехнулась и продолжила. — Конечно же, я это делала с помощью гипноза. Мне оставляли …хорошие чаевые. Сначала хозяин кафе злился на меня за это, но потом… приутих.

На лице «перепёлки». Промелькнула хитрая улыбка, и Мила тут же поняла, каким методом она усмирила недовольство своего хозяина.

— И как ты познакомилась с Алиной Бугровой? — Строго спросила она.

— Она пришла и наше кафе, и тут же спросила обо мне. Я была искренне удивлена, ведь у меня ещё никого не было знакомых. А тут вдруг… девушка из высшего общества это было очень заметно, спрашивает меня, да ещё по имени и фамилии? — Эмма усмехнулась, бросив короткий взгляд на Тома. — Ну, я подошла к ней и спросила, что ей от меня надо. И она ответила, что ей нужна я. Она буквально приказала мне снять фартук и… уволиться с работы. Я, конечно, возмутилась, и тут …Алина мне сказала такое, от чего я почти минуту стояла перед ней столбом, пытаясь осознать услышанное.

— И что она сказала? — Голос Тома был строгим и напряжённым.

— Господин Джонс, — бросив на него взгляд, сказала Эмма, — я, конечно, скажу, но я не могу это доказать. У меня нет ни одного документа, что … это правда.

— И всё же говори, Эмма. Если уж я твой адвокат, то должен знать всё.

Девушка кивнула, с опаской посмотрела на Милу и произнесла. — Алина Бугрова сказала мне, что я… её… родная …сестра.

— О, Господи. — Невольно вырвалось у Милы, и её взгляд застыл на «перепёлке». — Это, что ещё за сказка?

— Я тоже в это не поверила, но Алина дала мне прочитать одно письмо и сказала, что это письмо…нашей с ней родной матери.

Мила вдруг увидела, как сжались в кулаки пальцы Тома. Его взгляд «заострился», а брови нахмурились.

— Эмма, расскажи мне подробно о том, что была написано в письме.

— Хорошо, господин Джонс, мне нет нужды это скрывать, потому что доказательств нет, а письмо может быть и …подложным. — Эмма вновь вздохнула. — Итак, письмо было написано для Алины её матерью, которую звали Елизавета. Так, по крайней мере, она его подписала. Женщина просила прощение у Алины за то, что была вынуждена оставить её в семье Бугровых. И причиной тому была…я. Мама Алины была беременна мною, и отцом моим был не отец Алины и Станислава.

— Ты знаешь, кто был твоим отцом, Эмма? — Тихо спросил Том.

Эмма мотнула головой. — Нет, господин Джонс, не знаю. Не у кого было об этом спросить. Моя мама умерла при родах, и я попала в детский дом. Правда, меня содержали очень хорошо. Мама оставила завещание на меня, и до 18 лет за моим развитием следил специальный поверенный. Но когда я покинула детский дом, то оказалось, что на моём счету в банке был ноль.

— И как такое может быть? — Задумчиво произнёс Том. — Ты же могла подать в суд.

— На кого? — Усмехнулась девушка. — Мне объяснил юрист, что мой поверенный использовал все деньги мамы на мои нужды за 18 лет. Вот только я до сих пор не могу понять, на что…

— Придётся мне это выяснить. — Сказал Том, продолжая хмуриться. — А теперь вернёмся к письму. Так, что же тебе предложила Алина Бугрова?

Эмма вдруг улыбнулась. — Вы правы, господин Джонс, она мне предложила… отобрать моё наследство у семьи Бугровых.

— Отобрать? — Удивился Том. — На каких условиях? Я знаю, что мать Алины и Станислава, а также и твоя, была всего лишь женой члена семьи Бугровых.

— И я задала такой же вопрос Алине. А она мне ответила, что моим отцом является… — девушка вздохнула и мотнула головой. — Поверь те мне, мистер Джонс, я в это не могу поверить до сих пор, но так сказала Алина…. Короче, моим отцом является сам глава семьи Бугровых, отец Фрола и Олега, — Илья Ильич.