— Ты сегодня без очков? — удивленно произнес Павел — смазливый темноволосый парень, что так тщательно пытался скопировать стиль одежды хипстеров. Один из моих одногруппников, с которым я толком-то и не была знакома. Он поставил свой рюкзак рядом, словно собирался составить мне компанию.

Я смерила его удивленным взглядом и тут же одернула себя.

— Чем обязана? — произнесла слегка грубовато, чем следовало бы.

Казалось, что в этом такого? Мы же учились вместе целый первый курс, и парень просто решил пообщаться. Но то могло бы быть нормой, если бы он обратился, например, к Свете. Та уже давно метала в его сторону мечтательные взгляды, но никак не решалась сделать первый шаг. Мне никак нельзя было разжигать еще большую неприязнь между нами, ведь девушка отличалась какой-то изощренной фантазией и мстительностью. Еще в волонтеры меня запишет, упаси господь! Именно поэтому я собиралась постараться сократить общение с Пашей до минимума.

Губы одногруппника растянулись в какой-то предвкушающей улыбке, и он со всей дури упал на стул рядом с моим. В прямом смысле упал, не рассчитав силу своего веса и надежность старого предмета мебели. Я ошарашенно отскочила, глядя на это неожиданное недоразумение.

Галдеж мигом утих.

— О, господи, Паша! Ты в порядке? — почти мгновенно среагировала Света, подбегая к предмету своего обожания.

Это стало спусковым крючком. Послышались смешки, и тут одна из противных девчонок, что продолжали учиться только за счет толщины родительских кошельков, язвительно произнесла:

— Паш, ты что реально подумал, что это о ней Лука говорил? Наверняка, это был просто стеб. Янчик любит черный юмор, — Катя, так звали эту стерву, сделала акцент на «ней», будто говорила о чем-то мерзком, и сама же посмеялась над своей шуткой. На лицах ее верных подружек расцвели ехидные улыбки.

— Я в порядке, — сквозь зубы произнес Паша, отмахиваясь от помощи старосты. Встал, никак не прокомментировав слова одногруппницы, и, отряхнувшись, пересел за парту позади меня, напоследок одарив меня странным взглядом.

Мне оставалось только глупо хлопать глазками. А, что, собственно, происходит? Чего он хотел от меня-то?

— Думаете, Ваш Лука так избирателен в выборе своих фавориток? — Света посчитала нужным вмешаться в разглагольствование не особо блещущих умом.

— Ты в инсте на него подписана? Там таки-и-и-е знойные красотки. В нашем универе таких единицы, — произнесла Катя, выпячивая напоказ свою немаленькую грудь, намекая на то, что она как раз в числе тех самых.

— Ой, ты можешь льстить себе сколько хочешь, — Света всегда любила поддержать спор, не зря участвовала в дебатах. — Но для таких, как он — мы лишь расходный материал. Однодневки.

И я в кои-то веки была совершенно с ней согласна. Ведь, кажется, они обсуждали какую-то местную звезду… Но почему тогда речь каким-то образом касалась меня?

Узнать о самом главном мне не позволил наш преподаватель по теории литературы — Степан Иванович, с хмурой миной вошедший в аудиторию. Он строго осмотрел наш «дружный» женский коллектив, разбавленный только одним Павлом, и с неодобрением покачал головой.

— Доброе утро, дамы. И Павел. Начнем наше вводное занятие.

И сразу стало понятно, что время для обсуждения какого-то там Луки или Яна, я так и не поняла, закончилось, уступая место для лекции.

Мне всегда нравилось учиться. И пусть это было одним из немногих занятий, в которых можно было забыться, представляя себя на вершине, я всегда оставалась начеку. Быть не лучшей и не худшей. Всегда где-то по середине, чтобы ни у кого не было желания заинтересоваться мною.

Однако тогда я еще даже не подозревала, насколько была близка к краю пропасти. Ведь меня уже заметили. И это могло означать лишь одно — грядущие неприятности.

— Пс, Даш, — тихий голос Паши прозвучал одновременно с ощутимым тычком в спину. — Я чего подошел-то. Поделишься своим номером телефона?

Яростно вцепившись зубами в яблоко, отгрызла огромный кусок сочного фрукта и тщательно пережевала. Я злилась. Сидела на одной из скамеек, расположенных вдоль университетской аллеи, и, пока позволяло время обеденного перерыва, терзало бедный перекус. А все почему?

Этот гад все-таки попросил мой номер! И не о Паше речь. Оказалось, наш единственный мужчина в группе банально решил подлизаться к своему кумиру. Подумать только, тот парень и знаменитая рок-звезда под псевдонимом Лука — одно и то же лицо. Я была наслышана об нем, все же не в пещере жила. И все, что мне «посчастливилось» узнать об этом парне совершенно точно не вызывало никаких позитивных эмоций.

В социальный сетях было тысячи скандальных фотографий с его концертов, а СМИ приравнивали его к легендарному Леонарду Коэну, называя «наследником первосвященника пафоса». Такой точно не мог пройти мимо, не оставив после себя следа. Если верить всему, что пишут, то и стены стонут в экстазе, когда Лука просто находится в комнате. И это меня еще больше удручало.

И главное, что было не столько обидно, что из-за него я могла стать центром внимания — подумаешь, стоит ему отказать, и он тут же найдет мне замену, дело плевое. Нет. Больше всего меня разозлило само то, что этот музыкант из себя строит.

Да как он вообще может нравится девушкам? Неужели, никто не видит его насквозь прогнившей натуры? Популярные люди редко в состоянии сохранить человека в себе. Уж я-то знала об этом не понаслышке…

— Ай! — вскрикнула, почувствовав резкую боль на указательном пальце. Оказалось, мой обед как-то резко закончился, и я рефлекторно продолжила кусать уже несуществующий фрукт.

М-да, вот это меня торкнуло, конечно. Спрашивается, чего растрачивать злость попусту. Паша быстро отстал, услышав мое твердое «нет», остальные пары прошли в привычном спокойном режиме, а отсутствие очков на мне не заметил больше никто. Даже сонливость прошла, уступая место гневным мыслям.

Все в прошлом — мы навряд ли еще пересечемся с Лукьяном, его полное имя тоже узнала из сети, на территории университета. Пусть он теперь и учился временно вместе с нами, спасибо громкой болтовне одногруппниц. Благо, второй курс редко пересекался с четвертым. Сегодняшний случай, можно сказать, удача. Для фанатов Луки, конечно же. Для меня — сплошная головная боль.

Прижав к себе поврежденную руку, подула на палец, что не переставал давать знать о своем ранении пульсирующей болью. Для себя твердо решила — вычеркнуть утренний инцидент с его участником из своей головы. Мне ни к чему были лишние заботы.

— Острые зубки? — знакомый мужской голос, насквозь пропитанный иронией прозвучал позади, отчего я вздрогнула, выронив рюкзак, из которого тут же выпал мой старенький плеер.

И снова словила какой-то подозрительный ступор. Сердце замерло, чтобы тут же начать свой марафон, дабы сбежать от нерадивой хозяйки, как можно подальше и желательно побыстрее. Перед моим взором тут же возникла фигура того, кого видеть я уж точно никак не ожидала. И не хотела.

— Ты очень пугливая. Разве я такой страшный? — усмехнулся Лукьян и опустился на корточки передо мною, чтобы помочь поднять рюкзак.

«Не то слово!» — хотела бы уже ответить, но заметила, каким заинтересованным взглядом он рассматривает мой гаджет не первой свежести.

— Надо же. У меня есть такой же, — только и сказал он, вставая в полный рост. Теперь его нечитаемый взгляд был направлен на меня, словно выжигая все мою подноготную на любом открытом участке кожи.

Щеки опалило жаром.

— Это подарок, — торопливо выпалила, вырвав свой рюкзак вместе с горячо любимым плеером из протянутой руки парня.

— Дорогой подарок, — усмехнулся он. — Такие уже лет двадцать не производят. Почти антиквариат. Я, кстати, Лукьян. Можешь называть меня Ян, — и обаятельно улыбнулся, протягивая ладонь для рукопожатия.

Поверить не могу, он еще имеет наглость смеяться надо мной!

— Мне уже пора, — подскочив со скамьи, попыталась сбежать, применив действенную тактику, однако я совершенно точно не ожидала, что буду остановлена одной лишь фразой.