Несмотря на то, что в голосе и улыбке Брайана сквозила ирония, это были сильные слова. Даже сильнее, чем признание в любви. Слова, которые говорили о полном доверии.

Лиза встала на цыпочки и коснулась губами его губ в нежном благодарном поцелуе.

— Приступай…

Глава 55. Не совсем про нас. Хотя да, про нас…

В служебной комнате, примыкающей к банкетному залу, было относительно тихо. Но даже сюда долетела музыка, создавая праздничную атмосферу.

Освальд, улыбаясь своим мыслям, готовил поднос с новой порцией напитков для гостей. Он наполнял бокалы прохладным лимонадом и горячим морсом, чтобы было что выпить и тому, кто разгорячился, и тому, кто замёрз.

Евграфий с подоконника наблюдал за его действиями со свойственным ему философским прищуром.

Работа была завершена только наполовину, когда в комнату влетела одна из гостий — дама в костюме экзотической птицы.

— Я пришла извиниться, — произнесла она с нотками заискивания.

Освальд изумлённо приподнял бровь.

— Какой бы ни была ваша оплошность, прекрасная леди, я вас, безусловно, извиняю, — улыбнулся он.

— Да не пред вами, — отмахнулась незнакомка. — Я хотела бы извиниться перед его светлостью, — она глянула на Евграфия, неуверенно потопталась на месте и исполнила некое подобие реверанса.

Его светлость наблюдал за ее телодвижениями с безразличным царственным величием.

— При нашей первой встрече я имела неосторожность проявить по отношению к вам некоторое неуважение, но я же не знала, что имею дело с самим Евграфием пятым. Теперь же, когда я совершенно случайно узнала о ваших способностях… — она замялась. — Смею ли я просить вас о помощи?

Клац.

Евграфий продолжал взирать на гостью с невозмутимым безразличием.

— Должен заметить, прекрасная леди, — Освальд как ни в чём не бывало продолжил разливать напитки, — его светлость редко берёт заказы. Он действует исключительно по велению души.

Раздосадованная, что не удаётся завладеть вниманием Евграфия, гостья взяла с подноса бокал и порывисто осушила его в три глотка до самого дна. Кубики льда тоже были проглочены.

Её импульсивность, граничащая с отчаянием, всё же привлекла внимание Евграфия. Он чуть наклонил голову и снисходительно махнул хвостом.

— Смею предположить, прекрасная леди, что имеет смысл всё же озвучить, с какой просьбой вы пришли к его светлости, — Освальд отставил пустой бокал в сторону. — Кто ваш избранник?

— Брай… — она осеклась, — тот джентльмен, который сейчас в костюме морского капитана.

Евграфий подал гостье невыразительный знак, но она была рада и такому, расценив, что он согласился помочь.

— Благодарю, — ею снова был исполнен реверанс, изящность которого вызывала некоторые сомнения — мешал пышный костюм, но заискивающая улыбка спасла ситуацию.

— Ваша светлость, вы же поняли, что Лаура ошиблась? — поинтересовался Освальд, когда гостья вышла из комнаты. — В костюме морского капитана вовсе не Брайан.

Евграфий перестал щуриться, что означало его недовольство.

— О, простите, я нисколько не сомневаюсь в вашей осведомлённости. Это, конечно же, был риторический вопрос. Но почему тогда вы согласились взяться за это дело? Полагаете, Лауре подходит тот джентльмен в костюме капитана?

Глаза Евграфия снова сощурились.

— Да-да, понимаю, — усмехнулся Освальд. — неспроста же они сегодня танцевали в паре почти каждый танец. Из этого может что-то получиться.

Он закончил с напитками и мечтательно уставился в окно.

— И раз вы взялись за новое дело, выходит, текущее можно считать закрытым? — Освальд снял с подноса бокал с напитком и подошёл к окну.

Иногда и самому нужно освежиться. В ночное небо снова начали взлетать огни праздничного фейерверка. Он наблюдал, как они окрашивают в разноцветные краски заснеженные пейзажи. Теперь в замке часто будут проводиться праздники. Теперь он снова наполнен жизнью.

— А всё благодаря вам, ваша светлость, — Освальд отвесил лёгкий поклон Евграфию.

Хотя и он сам постарался. Попивая напиток, Освальд с удовольствием предался воспоминаниям, как однажды заказывал доставку в замок чудесного необычного платья, осыпанного блёстками…

Когда бокал опустел, Освальд вернулся к своим обязанностям. Нужно было разносить гостям напитки. Но он решил доверить это нехитрое дело своим помощникам, потому что заметил, что приглашённые ведущие уже собираются покинуть бал.

Он проводил их до выхода, но не преминул спросить:

— Не желаете всё же задержаться? Часы ещё не пробили двенадцать. Основной скандал ещё не прогремел.

— Поток мироздания, как можно заметить, посылает двойственные сигнатуры, и наше волеизъявление должно быть направлено туда, где потребность в гармонии в данный момент наиболее выражена, — глубокомысленно изрёк ведущий бала.

— Здесь в нашей помощи больше нет необходимости, и теперь мы должны быть там, где нужны, — расшифровала мысль его помощница.

Освальд тепло улыбнулся им на прощание.

Брайан, подчиняясь красноречивым призывам Лизы, подошёл к арфе. Она не собиралась наблюдать за действом издалека — так сказать, с безопасного расстояния, и последовала за ним. Лиза бы не отказалась ещё и за руку его держать, но, наверное, нельзя.

— Прежде чем я начну, всё же хочу сказать то, что собирался.

Брайан сделался серьезным, и Лиза почувствовала, что разговор может получиться долгим.

— Нет, давай сначала поработаем с арфой, — проявила она настойчивость. — Нужно успеть до двенадцати.

— Хорошо. Тогда постараюсь сделать это быстро. Потому что поговорить с тобой я тоже хочу успеть до двенадцати.

Лиза невольно улыбнулась. Неизвестно, что там собрался сказать Брайан, но совершенно волшебная атмосфера сегодняшнего дня заставляла думать, что это будет что-то романтическое.

Больше он не говорил ни слова, просто взял и дёрнул одну из струн. Она завибрировала на низкой ноте. Приятный звук заполнил комнату. Он ещё не успел затихнуть, как длинные пальцы снова коснулись струн и извлекли новый звук.

Властным движением Брайан наклонил арфу и прислонил тяжёлую лакированную раму к своему мощному плечу, будто покоряя себе инструмент. У Лизы родились чувственные ассоциации — в плавных линиях арфы было что-то женственное. И руки Брайана знали, что делать с этой музыкальной девой, знали, как её оживить, как заставить издавать волшебные пленительные звуки.

Это не была музыка в привычном понимании. Разве что первые несколько секунд, а потом Брайан начал впадать в транс и аккорды смешались в ласкающую слух какофонию. Наверное, стороннему наблюдателю звуки могли показаться даже несколько жуткими. Была в них какая-то мощная потусторонняя энергия. Но Лиза не испытывала страх, наоборот — восторг. Она не могла оторвать взгляд от его сильных пальцев, которые всё жёстче и отчаянней терзали струны.

В какой-то момент ей показалось, что она тоже впадает в транс. Если и дальше будет смотреть на завораживающие движения его пальцев, то точно потеряет над собой контроль. Пришлось перевести взгляд на его лицо. Он говорил, что оккультист во время транса — зрелище жуткое. И кто-то, наверное, посчитал бы его жутким: разметавшиеся темные волосы, губы, беззвучно произносящие зловещие заклинания, и горящие колдовским неистовством зелёные глаза. Но Лизе он показался в этот момент безумно красивым. Как в одном мужчине может сочетаться благородный аристократ и этот сводящий с ума своей магнетичной энергией колдун? Ох, Лиза, всё, ты пропала. Ты хоть понимаешь, что будешь любить его всегда?

Запредельное счастье, что это она вернула ему его магическую силу, сжимало грудь и не давало дышать. Не в силах побороть порыв, она аккуратно обняла его, чтобы не мешать трансу, прижалась всем телом и…