Я вертел головой, пытаясь понять, где я, чёрт возьми, оказался! Первое, что мне удалось узнать: я лежал на столе и был связан ремнями. Воздух спёртый — я всё так же был под землёй. Второе: мой мучитель находился в другой комнате, и у меня было время попытаться освободиться.
Несмотря на максимальный уровень виртуального тела, я никак не мог порвать ремни — держали намертво! Если бы я мог только дотянуться до кармана в куртке, то легко бы освободился, применив вирус…
— Виктор Ныряев! Отрубленная рука рассказала столько интересного о твоей персоне! — весело произнёс худощавый лысый мужик в заляпанном кровью халате, возвратившись ко мне. — Ты, правда, приехал из России? Далековато тебя занесло!
— Я тебя урою, мразь! — закричал я на эмоциях и харкнул прямо в противную ухмыляющуюся рожу мясника. — Кто ты, мать твою, такой?!
Садист как ни в чём ни бывало, протёр лицо рукавом, и округлив глаза, принялся извиняться:
– Прошу прощения! Очень неловко вышло, что я сразу не представился. Меня зовут доктор Вилли Костыль! Я делаю протезы в Крысином городе.
Ничего не понимаю. Город? Протезы? Это что, какой-то квест?!
— Ты моб?! — спросил я в надежде — с программой проще совладать, чем с живым человеком.
Вилли сначала хихикнул, а затем громко расхохотался — его смех эхом прокатился по комнатам. Через минуту он снова принялся извиняться, доставая при этом с подноса ржавую пилу…
— Я здесь уже двенадцать лет, дорогой человек! И за это время программой меня никто не называл!
ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ?!
Даже пила в руке мужика так меня не ошарашила, как эта новость! Я опирался на дневник Сатргрейва, и думал, что прошло месяцев семь. Но не учёл того, сколько ещё этот планшет валялся в заброшенном бункере!
– Постой! — крикнул я, когда Костыль примеривался к моей ноге с пилой в руках. — Я пришёл спасти вас! Меня послала корпорация. Прошла всего неделя, как зона отключилась от внешнего мира! Я с моими людьми всё исправим!
— Твои друзья тоже так говорили, — сказал лысый, проверяя зубья пилы кончиками пальцев. — Похоже, это какая-то новая болезнь в здешних местах, сопровождающаяся групповыми галлюцинациями. Или новая религия? Вы верите в то, что можно всё исправить. Я нет. И таких, как вы, ем на завтрак, обед и ужин. Потому что вы слабые. А слабых съедают сильные. Это закон природы, парень.
Он отложил пилу, и приблизился к моему лицу своей противной мордой:
– Нас не нужно спасать, Виктор. Мы сами справились со всеми трудностями. А вот вам не мешало бы помочь смириться с правилами игры. После того как отпилю тебе ногу, заменю её на протез. Видишь ли, новоприбывшие должны платить за место в городе. Не переживай, твои конечности послужат благому делу — я накормлю ими детей!
Меня чуть не стошнило на этого монстра!
— СУКА! БОЛЬНОЙ УБЛЮДОК! ВЫПУСТИ МЕНЯ ОТСЮДА! — орал я в истерике, пытаясь вырваться из плена.
Доктор Вилли выпрямился, и принялся раскладывать инструменты:
– Всё как всегда. Сначала отрицание, — садист бубнил себе под нос, — затем гнев. Сейчас ты будешь торговаться и молить меня о пощаде. Но это бессмысленно! Либо платишь и живёшь, либо умираешь — таков закон. Пройдёт время, и ты всё примешь, Витя. Ты поймёшь…
Пила опускалась на мою ногу, а я всё натягивал ремни, пытаясь вырвать их ногами и оставшейся рукой. Ещё чуть-чуть, и этот монстр в обличье человека заставит меня ощутить весь спектр боли!
— Будь ты проклят!
— Всё будет хорошо, — увещевал меня доктор. — Немного потерпи, и будешь свободен!
— А-а-а!
Внезапно Вилли Костыль упал на мои ноги, издавая противные звуки, как будто захлёбывался. Левой ноге стало теплее — что-то на неё пролилось…
— Виктор! — воскликнул Гюрен, принявшись отстёгивать ремни. В его руке был окровавленный нож. — Я всё-таки успел за тобой!
— О, как же я рад видеть тебя, узкоглазая ты морда!
Солдат со шрамом на щеке лишь хмыкнул, после чего помог мне подняться. Я принялся массировать ногу, на которой виднелся красный порез. На отрубленную руку вообще не хотелось смотреть…
— Чёрт! Тебе конкретно досталось! Пойдём, найдём твою руку и поставим на место. У меня остались ещё аптечки.
Я не стал спорить — скинул со стола мёртвого доктора, и встал. Мы двинулись по тёмной комнате сплошь усеянной трассами кабелей. В следующей находился древний терминал с жидкокристаллическими мониторами. На панели, светящейся голубым, лежала моя рука.
Почувствовав себя роботом, и превозмогая боль, я вставил конечность обратно и приложил аптечку, которую дал Гюрен. Через секунду моя рука снова была частью меня.
— Спасибо, тебе друг! Если бы не ты, то мне просто страшно представить, что бы я пережил сейчас…
— Мы команда, Виктор. И кроме нас самих, никто нам не поможет. Идём!
– Подожди! — остановил я, просматривая данные о себе, отражённые в мониторе. Удивительно, но по отпечатку руки пробилось полное досье на меня.
«… обошёл охранные системы и ограбил банк. Владеет навыками взлома, имеет соответствующий софт. Является близким знакомым Дианы Сазоновой, главной подозреваемой в теракте в игрозоне № 666. Может быть рекомендован для участия в операции. СТАТУС: включен в состав группы № 3»
Если мы выберемся отсюда, то гонка за выживание на этом не закончится. Корпорация будет искать Ди, и не успокоится, пока не разыщет и не упечёт в тюрьму. Или даже того хуже…
Но до этого, как до Пекина в неудобной позе! Что там говорил психопат про это место? Крысиный город?
Пора на экскурсию!
Глава 28
Я всё думал о Ди и об этом странном сне, в котором мы случайно встретились. Или же всё-таки это была не случайность?
Ругал себя за то, что не додумался спросить её про «Хрустальный ключ», о причинах отключения зоны от внешнего мира, и вишенка на торте — про чёрного гигантского монстра-кукловода. Но как бывает во сне, даже осознанном, внимание фокусируется вовсе не на тех вещах, которые важны, а на текущем моменте. Я не был готов к такому повороту событий, поэтому дико затупил и даже не подумал выудить важную информацию из нашего диалога. Зато от сердца отлегло — Ди была в относительной безопасности.
Теперь мне будет легче решать текущие проблемы, зная, что с ней всё в порядке. Вот такой я человек.
К слову, вообще человек — существо странное. Точнее, он совсем не вписывается в экосистему планеты. Не встраивается в сбалансированную, веками отлаженную систему, как например животные, приспосабливающиеся к условиям окружающего мира и играющие по его правилам. А человек преобразует природу под себя. Но это в реале.
Здесь же в цифровом аду, коим стала игрозона № 666, в простонародье «Аттракцион», люди наоборот приспособились к враждебной окружающей среде. Может быть потому, что эта экосистема имела техногенный характер, а не природный. Об этом мне поведал психопат по имени Костыль, и Гюрен, вкратце описавший события последних часов:
— Как только ты вырубился, на нас напали оборванцы с ржавыми железяками. Дрейк сразу же обезоружил и допросил их.
Мы шли по узким тёмным коридорам, которые лишь изредка освещались сиротливыми лампочками.
— Что они сказали?
— Извинились, суки. Наплели, что напали по ошибке — будто думали, что встретили мобов. Вот мы и развесили уши, пошли за ними прямо в капкан, где нас обезоружили электромагнитной пушкой, затем взяли тёпленькими.
— Не слишком ли высокотехнологично для выживальщиков, которые десяток лет провели под землёй?
— Как я понял, эту пушку они вытащили из локации какого-то квеста. Вообще эти гады хорошо здесь устроились. Держат подвальные этажи бункера для постоянного возобновления поголовья мобов. Охотятся на них и принимают в пищу. Но тут появились мы, и стали своего рода деликатесом…
— Твою мать… — вспомнил я те страшные минуты в гостях у мясника, когда моя жизнь висела на волоске. — Где все остальные?
Гюрен остановился и решительно посмотрел мне в глаза:
