Литмир - Электронная Библиотека

Начали с тетрафармакона – любимого блюда Адриана. Оно состояло из фазана, окорочка, свиного вымени и хрустящего пирожка – Домиция дала особое указание повару, зная, что Фаустине нравится это кушанье.

– У тебя, дорогая Домиция, прекрасный повар! – похвалила Фаустина. Она брала больше куски пищи и с аппетитом ела, после каждого блюда полоща пальцы в душистой воде, подаваемой рабом в небольшой чашке. Она любила хорошо поесть, что замечалось в появившемся втором подбородке и начавшей полнеть фигуре.

– Я всегда рада угодить гостям, особенно в таком непритязательном деле, как кушанья, – Домиция бросила взгляд на Регина и Сервиана. Те тоже ели, отдавая дань гостеприимству хозяйки, но без особого аппетита. В старости еда не доставляет такого удовольствия как прежде, когда увлекают женщины и пиры. А теперь что им осталось, старикам? Только термы, горячие и прохладные ванны, живительные источники в Байях27, и, конечно, политика.

Они еще не начали того важного разговора, ради которого собрались.

В сущности, вопрос подачи воды в дома отдельных сенаторов, поддерживающих Сервиана, дело вторичное. Главное состояло в другом: установить кто более влиятелен, кто более могуществен, к кому прислушается Адриан.

– Значит, Регин, ты считаешь, что уважаемые патриции не достойны той же милости, тех же удобств, какие есть и у других семейств, – неожиданно начал Сервиан, искоса поглядывая на Фаустину. – Разве они не такие же, как Валерии, Юлии или Марции?

Регин усмехнулся. «Мяч брошен!» – пришло ему вдруг сравнение с тригоном, игрой, которую он только что наблюдал. «Придется вернуть».

– О, боги нет, Луций! – он произносит слова подчеркнуто спокойно, любезно улыбаясь. – Я всегда стоял за справедливость. Но, позволю заметить, не у всех достопочтенных мужей Сената подведена вода к городским домам, и я не понимаю, зачем она? Ведь почти все живут на виллах, где вода есть, как здесь у Домиции и у меня по соседству.

– Эта вода нужна в инсулы28, которые находятся в собственности сенаторов. Например, Валерий Гомулл, – здесь Сервиан делает паузу со значением, – особенно нуждается в таком улучшении, у него ведь три инсулы, в которых сдаются квартиры многим жителям города.

«Опять мяч в мою сторону!» – думает Регин и желчно хмыкает:

– Хм, частное улучшение за счет бюджета Рима? Не знаю, понравится ли такое нашему великому императору.

«Пожалуй, ты, Сервиан, упустил мой мяч!»

Он, растягивая жесткие морщины лица улыбке, изображая рачительного, хорошего хозяина. Префект Рима Регин хочет показать Фаустине, что стоит на страже городских интересов и не позволит разбазаривать средства в пользу каких-то Гомуллов. Ему думается, что Тит Антонин, известный своей скромностью и приверженностью законам, оценит подобные усилия, а Фаустина, несомненно, передаст этот разговор мужу.

Но та реагирует неожиданно.

– Разве нельзя сделать маленькое исключение для кого-нибудь? – спрашивает она, высокомерно и насмешливо приподняв брови, и Регин чувствует себя так, словно в него кинули мяч не с той стороны, с которой он ожидал. Левая рука не успевает среагировать, мяч падает на землю и катится к Сервиану.

– Мне кажется, пора пробовать фрукты, – внезапно вмешивается Домиция на правах хозяйки, припомнившая, что Фаустина как-то делилась с ней впечатлениями о тех людях, которые частенько посещают их дом. Фамилия Гомулла была одной из первых. Недалекому, как считал Регин, Сервиану хватило ума расставить опасную ловушку.

В голосе матери Марка сквозит нервозность, ее чувствуют все присутствующие и довольный собой Луций Сервиан, чье мясистое лицо расплылось в улыбке, решает усилить произведенный эффект.

– Что касается принцепса, – называет он Адриана одним из многих титулом, – думаю, затруднений с его одобрением не возникнет. Недавно я был у него на приеме, и он соблаговолил сообщить мне, что почти остановился на кандидатуре наследника. Вы знаете, в последнее время его здоровье оставляет желать лучшего. Однако сейчас цезарь снова отправился в Сирию. Война в Иудее продолжается, и он хочет лично проверить, как идут дела. К сожалению, мы потеряли много воинов из Испанского и Дейотарского легионов. Сейчас там командует один из твоих родственников Секст Юлий Север.

Сервиан берет бокал вина, отхлебывает, удовлетворенно глядит на собеседников. Он доволен, что поразил всех своей осведомленностью, доволен тем, что остальные замирают, ожидая продолжения.

Регин сидит с непроницаемым лицом, уставясь на оппонента водянистыми блеклыми глазами. Фаустина, жадно смотревшая на Сервиана, не замечает, как из уголка рта у нее текут красные капли вина, похожие на кровь. Это выглядит так, словно она прикусила губу с досады. Одна из прислуживающих рабынь-гречанок, которая сопровождала ее из дома, торопливо наклоняется и вытирает госпоже подбородок.

– Не мешай, Галерия! – Фаустина раздраженно отталкивает ее руку. – Так, что же сказал наш император, достопочтенный Луций?

– Август выбрал преемником моего внука Педания Фуска и этот вопрос решенный, – с нотками торжества в голосе произносит Сервиан, победоносно глядя на застывшее лицо Регина. – Мой Фуск будет следующим цезарем!

– Поздравляю! – первой нашлась Домиция. – Поздравляю, сенатор!

Когда Сервиан покидал виллу Анниев, префект Регин тепло с ним расстался. Вопрос о привлечении влиятельного сенатора Антонина на свою сторону теперь отпал сам собой. Какой смысл противостоять будущему родственнику цезаря Сервиану? Только безумец мог позволить себе такое.

– Будь здорова, моя дорогая Фаустина! Рада была тебя видеть! – между тем, прощалась Домиция с тетей Марка. – Я скоро заеду к вам на обед, надеюсь до Сатурналий29.

– Ох, уже Сатурналии! Боги, как же быстро летит время!

– О да! «Время уносит все», – цитирует Вергилия Домиция Луцилла, не преминув блеснуть ученостью.

Это, впрочем, вызвало раздражение Фаустины, которая презрительно подняла уголки рта, изображая улыбку, и подумала: «Боги, как же манерна и кичлива, эта Домиция». Она, Фаустина, конечно, обо всем поведает мужу, посмеется над напыщенностью этих стариков, пройдется по гусыне, по Домиции Луцилле. Еще та, благородная матрона! Подруги сообщали Фаустине, что Домиция в последнее время часто бывала у опальной императрицы Сабины, а та, всем известно, втайне забавляется с чернокожими рабами-нубийцами.

Впрочем, уже пора. И жена Антонина шагает к роскошному паланкину, стоявшему у ворот виллы в окружении рабов-охранников, со смешанными чувствами.

Между тем, потерявший к Фаустине всяческий интерес Регин, обдумывал в стороне свое положение. Оно, конечно, осложнилось. Хотя игра была еще не доиграна, как ему казалось. Еще не окончена.

Все знают, что император непредсказуемый человек и решения его часто странные и неожиданные. К чему Адриану этот Педаний Фуск? Ничем не выдающийся, самолюбивый, вздорный, как докладывали ему, Регину. Какие же политические расчеты у императора? На что он надеется? Чего хочет?

Этого не знает никто.

Одно бесспорно: здоровье цезаря угасает, время торопит с выбором, а торопливость заставляет ошибаться. Он, Регин, просто уверен – выбор Педания Фуска это ошибка, неверный шаг, грозящий обернуться бедой! Но время еще есть для исправления, игра не доиграна, и упавшие мячи будет подсчитывать не Сервиан!

Тога взрослого гражданина

– О, Марк! О, мой Марк!

Женский голос такой знакомый и приятный, раздается из темноты. Из темноты? Нет, спальня освещена скудным светом двух жаровен, стоящих по краям ложа, в углу на столике колеблется язычок масляного светильника, бросая неровный отсвет на стены. Сквозь узкие мелкие оконца в комнату проникает ночной мартовский воздух, влажный, сырой, но Марку жарко. Он без туники, совсем голый. И он не один, спиной к нему на четвереньках стоит женщина, тоже голая. Она прижалась лбом к плитам пола, и он ясно видит ее рассыпанные по плечам волосы, узкую спину и круглые ягодицы, гладкую кожу, блестящую, как шелк.

вернуться

27

Байи – курортное место в древнем Риме.

вернуться

28

Инсула – многоэтажный дом в Риме.

вернуться

29

Сатурналии – праздник в честь бога Сатурна в декабре.

11
{"b":"753889","o":1}