Куратор закончил свою речь, и наша группа отправилась в лес, разбившись по парам и разбредаясь в разные стороны. Мы с Мэтью молча шли по едва заметной тропинке, наверняка звериной. Вскоре деревья расступились и перед нами показалась топь.

— Далеко заходить не будем, — сказал Мэтью, — Водяника должна расти где-то неподалёку, а нечисть сама вылезет, как чуть стемнеет.

Пройдя вдоль болота, нашли заросли нужного нам растения и принялись за сборы. Выкопав необходимое количество водяники, очистили корни от лишней земли и осторожно завернули её в отрез ткани, а затем убрали в плетёную шкатулку.

— Нэш, ты ведь раньше уже убивала? — спросил Мэтью, когда мы сидели под деревом в ожидании сумерек, — После того, как ты расправилась с теми фанатиками у дома мистера Олфина, я думал, что ты будешь как-то переживать или волноваться об этом, ведь убивать нежить и живых людей — это разные вещи. Но ты, кажется, даже забыла о том случае.

— Некроманты безжалостны, — усмехнулась я, — Забыл?

— Я серьёзно, — нахмурился Мэт, — Расскажи, как всё было. Что они сделали, что ты так изменилась?

— А ты знал какая я была раньше? — вопросительно подняла бровь, смотря на старосту.

— Нет. Но я давно заметил, что ты словно играешь чью-то роль. Держишься со всеми на расстоянии, не интересуешься ничем кроме учёбы. И, наверняка, не спишь ночами из-за кошмаров.

Я усмехнулась. Когда-то так и было.

— Рассказать тебе страшную сказку на ночь? — мрачно улыбнулась и добавила уже серьёзно, — Решил залезть мне в голову и душу? — да, пронзительно смотреть умеет не только Мэтью.

— Хочу узнать, что тогда произошло и понять тебя, — серьёзным взглядом ответил староста, — Ты всё же моя невеста.

На это я лишь усмехнулась. А потом подумала: а почему бы и нет?

— Если вкратце, то, когда сбегала от фанатиков, на меня напал один из них и я его убила проснувшейся тьмой, — усмехнулась и развела руками.

— Нет, Аида, — Мэтью назвал меня по имени, а ведь не раз просила не делать этого, — Я хочу услышать всё с самого начала. Как так получилось, что ты попала к фанатикам?

Вдохнув прохладный душистый лесной воздух, подняла взгляд и посмотрела на небо и раскиданные по нему облака.

— Когда мне было тринадцать, к нам ворвались среди ночи, — начала рассказ, всё так же смотря на небо, — Спустя столько лет я могу здраво всё обдумать и сказать, что наш дом захватили с умом. Охранные чары были развеяны с особой осторожностью, те, кто проник внутрь, имели большое количество амулетов, не только для защиты, но и для того, чтобы оставаться незамеченными. Также по комнатам пустили шлейф сонной магии, достаточно слабый, чтобы усилить сон, но не слишком сильный, чтобы эту самую магию засекли жильцы. Поэтому родителей схватили сразу — они даже не смогли проснуться и оказать сопротивление. Я же была ещё более лёгкой добычей, меня даже связывать не стали. Просто завернули в простыни с кровати, на которой спала.

Посмотрела на Мэтью, он сел почти вплотную ко мне и внимательно наблюдал за мной, слушая рассказ. Отвернувшись от него, принялась всматриваться в растительность болота. Вот только когда продолжила говорить события прошлого вновь появлялись перед глазами.

— Очнулась я с гудящей головой уже в каком-то подвале, подвешенная на цепях, словно свиная туша перед разделкой. Рядом точно так же висел отец. Маму они решили убить первой. Но не просто убить, нет. Разве можно так неразумно поступить с лучшей чародейкой огня этого века? О, они решили принести её в жертву огненному демону, приручив того. И выбрали они для этого, естественно, какой-то ритуал с множеством пыток для жертвы, чтобы демону досталась кровь, насыщенная не только огненной магией, но и страхом, болью, безумием, — да, долгие годы я слышала крики мамы во снах и видела ручейки её крови, что питали пентаграмму, — Отец… О, папа был не в себе, он сам был на волосок от безумия. Конечно, ведь не мог некромант такой силы так позорно попасть в руки фанатиков. Он тоже кричал, но от злости, беспомощности, от знания того, что происходит и ЧТО будет дальше. Боялся за меня, умолял, чтобы отпустили ребёнка. Периодически кто-то из фанатиков подходил и избивал его или рассказывал, что они хотят сделать со мной. Я всё видела, слышала и просто рыдала от ужаса. Иногда и мне доставались удары. Это потом получилось узнать, что папа выслеживал этих гадов, а тогда я не понимала, почему это происходит именно с нами.

А потом что-то пошло не так. То ли демон оказался сильнее, то ли эти идиоты что-то напортачили с пентаграммой или самим ритуалом, но взрыв получился отменным. Папа как-то смог освободиться, несмотря на свои раны — фанатики успели с ним хорошо поработать. Он освободил меня и велел выбираться, показав на выход. Даже пошёл за мной, но далеко не ушёл — остановился в проходе и убивал каждого, кто подходил к нам, при этом старался загнать демона обратно. Таким отец мне и запомнился: побитым, окровавленным, но с прямой спиной, чтобы не дать усомниться в его силе.

По пути мне чудом никто не встретился, а выбравшись наружу, я едва не захлебнулась свежим воздухом. Сделав несколько шагов рухнула на колени и едва не упала лицом на мелкие острые камни, но вовремя выставила руки, практически не чувствуя, как камешки впиваются в ладони. Зато ощущала, как болели отбитые рёбра, ныла разбитая губа, звенела голова, лёгкие горели огнём от бега, пыли и дыма. Да, меня девчонку не жалели. Взгляд упал на заброшенный двор и высокий забор. Оглянувшись увидела старый особняк, каких не мало на окраине города. Задрожала земля, послышался грохот, из окон и двери полетела пыль. Накренилась стена здания и кажется, обвалилась крыша.

На глаза наворачивались слёзы. Хотелось упасть, свернуться клубком и плакать от боли и жалости к себе. Родители остались там и вряд ли отец выжил. Только я собралась отползти в сторону, как кто-то больно схватил меня за волосы и потянул вверх, заставляя подняться на ноги. Увидев перед собой грязного и обозлённого мужчину с рассечённой бровью, испугалась. Сердце замерло, внутри всё сжалось от страха.

— Ты! — взревел разъярённый фанатик, — Ты всё испортила, тварь!

После чего ударил наотмашь по лицу от чего показалось, что я на время оглохла и ослепла. В голове зазвенело с новой силой.

— Убью! — закричал он и достал из-за пояса нож и ткнул его мне в живот.

Я испугано дёрнулась в сторону от ножа, уходя от удара, но полностью отклониться не получилось. Лезвие пропороло бок, причиняя новую боль. А мужчина разозлился ещё сильнее и повалил меня на землю, упираясь коленом мне в живот, а свободной рукой сдавил горло.

— Мелкая тварь! — выкрикнул он и снова замахнулся ножом.

В тот момент, несмотря на всю ту боль и отчаяние, мне очень захотелось жить, и чтобы этот псих перестал причинять боль. Хотелось сбежать, но вырваться не получалось. Выставила руки в защитном жесте. Глупый инстинкт самосохранения, мои брыкания не были для него помехой. Он лишь сильнее сжал моё горло и стал опускать нож, чтобы вонзить его в меня. В этот самый момент проснулась моя магия. И совсем не огненная, как ожидали родители.

С ладоней сорвалась тьма и просочилась в грудь мужчины, выпивая его силу и превращая в иссушенный труп. Благо он завалился на бок, и я смогла легко от него отползти. Зажимая рану на боку, поднялась и побрела за ворота, затем шла по просёлочной дороге. Я упрямо передвигала ноги, понимая, что если остановлюсь, то упаду и так и останусь умирать. Никто не будет здесь меня искать. Не знаю, сколько я брела, всё было как в тумане, но кажется сознание покинуло меня где-то на дороге. Пришла в себя уже в больнице с парой переломов, кучей ушибов, лёгким сотрясением и с седой прядью на виске. Под присмотром медсестёр и охраной магического департамента.

Прикрыв глаза, сделала глубокий вдох, возвращаясь в реальность из омута воспоминаний. Посмотрела на темнеющее небо и туман, поднимающийся над болотом. А ещё поняла, что Мэтью меня наглым образом обнимает. Попыталась отстраниться, но староста не пустил, сжимая в объятиях. Здраво рассудив, что так теплее, перестала вырываться.