– Пророк?
– Ага, бывают такие, будущее читают… Вот он замок, смотри. Знаешь что? Ты даже можешь туда наведаться. Конечно, когда там всё будет спокойно.
– Нет, – он стиснул зубы. – Ни за что.
– Ну, как хочешь.
Лайда подняла его на ноги, вывела на набережную и попрощалась.
– До встречи, – прошептал Кирилл, когда она скрылась за поворотом.
Такого свидания у него ещё не было.
– А есть зелье, чтобы мне понимать остальных?
Тихонько смеюсь и опускаю лицо в ладони. На который вопрос по счёту я не могу дать ответа? Проклятая алхимия. Беру себя в руки, говорю:
– Я о таком не слышала. Может, ты его изобретёшь, если будешь хорошо заниматься.
– И его назовут моим именем, – мечтательно произносит он. – Но я вряд ли справлюсь без магии. Поможешь? Это будет наше общее изобретение…
– Спустись с Небес на Землю, Отречёныш. Да и зачем понимать, о чём говорят эти болваны? Как по мне – тебе повезло.
– Ага, конечно, – бурчит он. – И в том, что я человек, как мама, мне тоже повезло.
С этим даже я не могу поспорить – не представляю, как прожить без магии. Невольно сжимаю ладонь со шрамом в кулак. Возвращаюсь к учебнику и вдруг замечаю серебряный блеск под курточкой Отречёныша.
– Это что? Отец подарил тебе кинжал?
– Ага, – он смущённо поправляет рукоять. Я закрываю глаза, про себя высказываю Ригарту всё, что о нём думаю. И как ещё в битву шестилетнего сына не берёт?
– Три дня осталось, да? – он будто услышал мои мысли. Киваю неохотно. – И на этот раз вы дойдёте до Высочайшего слоя?
– Постараемся.
– А правда, что мой папа там был?
– Нет, – улыбаюсь. – Он – ещё нет. Только прадеду твоего прадеда удалось туда попасть. Тебе наверняка рассказывали.
– Всё равно, расскажи ещё раз!
– Так и быть. Давным-давно жил он на земле Счастья, – голос плывёт на этом слове. – Был он умным и смелым, как твой отец. Его даже звали так же. И вот однажды он пропал – как сквозь Небеса провалился. Его искали, но не нашли. Прошёл год, прошёл второй; и тут на третий он возвратился, когда никто уже и не надеялся. Но что такое? Он был одет чудно и говорил странно. Всё на свете позабыл, не узнавал родных, на имя своё не откликался. Но семья на то и семья – приняли, будто ничего не случилось. Ему напоминали о том, кем он был раньше, а он рассказывал, как провёл эти годы. А провёл он их, Отречёныш, на Высочайшем слое, куда пока нет дороги таким, как мы. О его приключениях молчат, и лишь одну тайну Высочайшего с тех пор хранит твоя семья – тайну Неведомого. Ты ведь уже много знаешь о Неведомом, так?
– А то! – с гордостью кивает он. – Скорей бы папа его нашёл! Он бы сделал так, чтобы у меня была магия. И чтобы я мог говорить на всех языках, не только на нашем.
– А пока что, – я решительно кладу перед ним учебник, – будем изучать алхимию. С ней ты сваришь любые зелья, какие хочешь, и тебе не нужно будет никакое Неведомое.
Глава 7. Любовь
…Проснуться страшно – а вдруг там, за окном, всё это повторяется наяву?
Злата смотрит с вершины башни, как пылают крыши города, её возлюбленного города. Сквозь пелену слёз кажется, что огонь поднимается до небес; себя уже не собрать – с каждым погребённым в пламени домом что-то отмирает в сердце.
Зажмуривается. Но тут же – звук, который ни с чем не спутать. Рокот турбин военных самолётов: они приближаются.
Камни замка содрогаются. Злата кричит, голос тонет в грохоте. Воздух чёрен. Он пахнет смертью. Она помнит запах смерти.
Новый взрыв.
Волна боли, словно её сжигают заново.
Города нет. Замок ещё стоит – но сколько он продержится? Нет, она никуда не двинется. Она и так мертва.
– Идём! – железная хватка на плече. Вырывается. Перед глазами чёрные рукава и белые окровавленные перья. Она останется здесь – повторяет. Но Лур сильнее. Он тянет её на подоконник; она вопит.
– Они в замке, ну же!
Рыдая, мотает головой.
– Иолан отдал жизнь, чтобы ты спаслась.
Крик рвётся из глубин лёгких, Злата набрасывается на Лура, сбивает костяшки о его кольчугу. Он даже не шелохнётся.
– Ты лжёшь, ты специально так говоришь, чтобы я ушла! Он жив! Ты всё придумал, он жив, он жив!
Она валится на пол. Лур подхватывает её и ныряет в окно. Перед ней – замок. Осталась одна, самая высокая башня; камни сыплются вниз, словно песок.
– Что с тобой, любимая? – это не полёт, это руки Иолана, который пытался вырвать её из кошмара.
Слёзы душили. Она прижалась к Иолану – увериться, что он здесь, живой, сердце его бьётся, пусть лицо перекошено от ужаса.
– Я тебя напугала?
– Ты так закричала. Чуть удар не хватил.
– Не смей, не смей, не смей! – она закрыла ему рот ладонями – и, обессилев, рухнула на подушку.
Он бормотал что-то, она не понимала слов; всё, что было важно – его рука на её волосах.
– Они спалили город. Ничего не осталось. А потом прилетели самолёты, и…
– Кто прилетел?
– Ну, такие… железные штуки, там внутри люди, они сбрасывают бомбы…
– О чём ты, Златуше? – Иолан обнял её, борода защекотала шею. – Какие ещё железные бомбы на Высшем слое?
– Да знаю я, – всхлипнула она. – Но они же на Земле. Дорогу провели, придумают что-нибудь…
– Второй закон Хольмстейна, – строго сказал Иолан. Злата от неожиданности умолкла. – Ни пороха, ни топлива, ни электричества. Нам надо их магии опасаться, а не твоих летающих железяк.
– Какая мне разница, что тебя убьёт?
– Никто меня не убьёт. Обещаю.
Она схватилась за его воротник:
– Иолан, прошу. Они тебя заменят, а я тебя заменить не…
– Наш дом под угрозой. Я не останусь в стороне.
– А что со мной, что с землёй будет, когда ты меня уничтожишь этим?
– Никак уже оплакивать собралась? Я им не дамся, клянусь.
Иолан зашептал заклинания, заплетая ей косы – и она подчинилась его магии, опустилась на подушку и сомкнула мокрые глаза.
Злата влетела в зал с расправленными плечами и поставленной улыбкой. Заняла место за столом, закинула ногу на ногу, нетерпеливо забарабанила пальцами по дереву.
Вошёл Лур. Вошёл Иолан. Печатая шаг, вошли две валькирии.
– Наши командующие прибыли, Хранительница, – отрапортовала та, что выше, с тёмными кудрями и ледяным взглядом. Командующую Луной Злата видела впервые, в отличие от Лайды, которая частенько к ним наведывалась.
– Спасибо, Элиза. Все удобно разместились?
– Да, благодарю вас.
Среди клинков и кожаных панцирей Злата в зелёном платье с рукавами-крыльями чувствовала себя проросшей меж камней мостовой травинкой. Улыбнувшись ещё шире, она представила валькириям Иолана, который командовал добровольцами с её земли. Голос дрогнул.
Валькирии по очереди подтвердили, что их Хранители согласны направить к ним войска, отчитались о составе и численности армий. Злата слушала вполуха. Какое облегчение, что она передала Луру полномочия Главнокомандующего. Кто додумался поручать это Хранителям?
Выкладки Лура были лаконичны и ёмки. Сразу понимаешь – столетия опыта. А Иолан? Он и драться толком не учился. Посчитал, что пары месяцев занятий по фехтованию достаточно. А хуже всего, что она, Хранительница, ничего не может поделать.
Злата переводила взгляд с одного строгого лица на другое, задерживаясь на Лайде. Спросить бы, как дела у Кирилла – но большей глупости придумать сложно. Да и какая ей вообще разница? Она не проронила ни слова за сорок минут запутанных споров о флангах и перемещениях. Лайда в красках расписывала достоинства своей армии, а Лур непрестанно просил Элизу не называть его Лундварром. Злата видела, что предложения Иолана валькирии выслушивают, не пытаясь скрывать насмешек – это её задевало, но в глубине души она была согласна, пусть даже понимала в войне не больше, чем в ракетостроении.
