– А что мне ещё думать? На море укатил, отдыхать?
– Какое море?
– Белое! – крикнула Лия. – Я должна! Понимаешь?
Жанна взлохматила волосы, с силой моргнула пару раз.
– Ладно, – наконец сказала она. – Одевайся, едем за билетами. Там же круглосуточно?
– И ты… со мной?
– Горе ты моё, куда я тебя такую одну отпущу? Возьму отгул, не страшно. Всё, иди, через полчасика буду.
Лия попыталась улыбнуться. Вернулась к себе, застряла на пороге, забыв, что хотела – потом дёрнулась, схватила рюкзак и принялась швырять в него всё, что подворачивалось под руку. Документы. Фотографию, которая за последние дни облетела все больницы. Тетрадь, где они с Олегом переписывались на лекциях…
Лия задушила рыдания, пошла налить себе чаю, прикончила остатки печенья. Крикнула Жанне, что будет ждать на улице. У лифта развернулась – забыла обуться.
Как можно было верить Жанне, когда она говорила про полчасика? Спустя сорок три минуты Лия перестала бросать взгляд на время и вытащила потрёпанный том «Старшей Эдды», который таскала с собой второй месяц. И только она взялась за новую песнь, как Жанна распахнула дверь – с двумя мотоциклетными шлемами в руках и в полной экипировке.
– Метро открыто, – в замешательстве произнесла Лия.
– Ну сколько можно! Подумаешь, в тот раз не досмотрела, с кем не бывает. Ты же хочешь на вокзал поскорее?
– Так и быть, – уныло согласилась она и нахлобучила оранжевый шлем на голову.
Жанна не обманула – довезла быстро и почти аккуратно. Выяснилось, что ближайший поезд в восемь вечера, и Жанна еле отговорила Лию от гениальной идеи запрыгнуть в первую же электричку, а от конечной как-нибудь на перекладных. Целый день провести в железном кресле на вокзале она тоже не горела желанием.
– Тогда ещё разок в общежитие? – с надеждой спросила Лия, пряча драгоценный билет.
– Да ты… Тихо, тихо. Поехали. Что с тобой делать.
Промчавшись по всем лужам площади трёх вокзалов и нырнув в дебри переулков, Жанна резво вырулила к набережной Яузы. На проходной сонная бабуля надвинула на нос очки – и снова провалилась в дрёму, пробурчав: «Опять к Васильеву». Лия пронеслась по коридорам – и как вкопанная остановилась у той самой двери.
Жанна нетерпеливо дёрнула ручку – на ключ уже не запирали. Внутри всё то же: космос и хаос. Левая половина – стерильно чистая, будто номер в гостинице; сосед Олега, чудаковатый необщительный парень, выехал за пару дней до случившегося. Справа всё перевёрнуто вверх дном. Пустой шкаф хлопал дверцами, ящики выдернуты из стола, одежда разбросана по полу вперемешку с учебниками и обёртками от того, что было когда-то едой. Это даже не следователи. Это добрые друзья Олега похозяйничали в поисках улик.
В горле шевельнулся ком, и Лия принялась подбирать вещи и закидывать в шкаф. Жанна молча помогала. Потом осторожно спросила:
– А ты знаешь его адрес в Архангельске?
– Не-а. Разберусь на месте.
Жанна вздохнула тихонько, но Лия услышала. Обернулась, бросила:
– Можешь не ехать, если не хочешь. Я не пропаду.
– Я ведь беспокоюсь за тебя.
– А вот не надо. Ты мне не мамочка, – Лия сжала губы; с них готово было сорваться: «И даже не сестра».
Это была неправда, конечно. Жанна давно заменила ей и настоящих родителей, от которых осталась лишь фамилия, и тех, что значились на бумаге. Та не обиделась, улыбнулась мягко, подняла с пола куртку; отряхнула – и из внутреннего кармана вылетела зелёная картонка.
Жанна раскрыла её и оцепенела.
– Что там? – вскрикнула Лия, бросаясь с места; выхватила находку из рук, едва не разорвав напополам. – Это что, свидетельство о рождении? То есть он не… он…
Мысль улетучилась, так и не обретя формы.
Лия затрясла головой, убеждаясь, что глаза её не обманывают. Но написано было вполне разборчиво.
Вигар Олег Анатольевич, 14.05.1989, город Архангельск
Отец – прочерк, мать – прочерк.
Вигар.
Как это Вигар. Что значит – Вигар…
Сердце ухнуло и полетело вниз. Этого не может быть, не может, это подделка, он сам это написал, чтобы… чтобы что? Никакого логичного объяснения не было. Кроме одного.
– Жанна? – голос звучал отстранённо и чуждо. Та сидела на кровати так, будто кол проглотила. – Ты что-то знаешь?
Жанна медленно покачала головой. Но в больших синих глазах страх читался слёту. Лия задрожала.
– Пожалуйста!
– Ладно, – она сцепила пальцы так, что они побелели. – Нет, об Олеге я ничего не знала. Но… кое-что произошло недавно, и, кажется, настало время тебе рассказать.
Лия ждала, боясь сбить её нетерпеливым словом. Взгляд Жанны метался, в конце концов остановился на точке в пространстве.
– Короче, такое дело… На той неделе поступил к нам пациент с инфекцией – привёз откуда-то с островов. Проверили всех, с кем он контактировал. Так вот, у него на работе был один, который не только ничего не подцепил, но и вообще здоров как бык…
– Олег? – ахнула Лия. Ей вдруг вспомнилось, что тот говорил о себе точно так же.
– Какой Олег? Его зовут Кирилл. Кирилл Вигар.
Лия закрыла глаза, стараясь дышать ровно. Два родственника за пять минут – это перебор.
Напряжённый голос Жанны звучал в тишине:
– Он где-то на пару лет тебя старше, из Питера, вроде нормальный, пусть и смотрел на меня, как на инквизитора. Не хотелось рассказывать, пока ты вся… ну ты понимаешь. Я тоже подумала, что мне послышалась. Сказала ему о тебе…
– Зачем? – закричала Лия и с грохотом захлопнула дверцу шкафа.
– Не надо было?
– Могла бы и у меня спросить!
– Ну извини, извини. Мне казалось, ты не прочь узнать, откуда ты.
– Даже если и так?
– Понятно, – Жанна закопошилась в бездонных карманах, достала успокоительные. – Давай, сегодня не принимала ещё… А Кирилл, кстати, заинтересовался. Я записала его адрес – и по прописке, и где он сейчас живёт.
– Мне всё равно. Я не пойду.
– Нет, пойдёшь. Или мне самой тебя отвести?
– Тебе-то какое дело?
– Лия, ты меня поражаешь! Значит, в Архангельск за милую душу, а в соседний район – никак? А вдруг они с Олегом знакомы, ты не подумала?
Поездка уже вылетела из головы. Утром всё было проще. Утром Олег был без вести пропавшим. Сейчас он – её… брат? Ещё какой-то родственник? Лию затошнило.
– Пойдём отсюда, – она вскарабкалась на ноги, забросила свидетельство в рюкзак и, не глядя на Жанну, понеслась к выходу.
Затормозила она только на улице, у реки.
Перья солнца колыхались на поверхности – вода будто улыбалась и приглашала к себе: смотри, я твой друг, откройся мне, а я подарю тебе свет. И вспомнился сон – он возвращался недавно; она снова гналась за воробьём, и река звала её, как сейчас. Солнечная дорожка – не самая надёжная из дорог, но там, куда она вела, должно быть столько дивного и сказочного, что…
– Едем к Кириллу?
Лия очнулась. Река – это просто река. И даже если ей отпущено больше, чем отпускается человеку, ходить по воде она не научится.
Она разлепила губы и сказала:
– Наверное.
– Сейчас? Хотя он может быть на работе, я не знаю…
– Ну так позвони ему.
– Нет у него телефона, – поморщилась Жанна. Лия опешила.
Они стояли в молчании у решётки; Лию отчего-то потянуло спросить:
– А помнишь, когда мне было лет десять… Мы шли по набережной, ты отлучилась, и…
– Я весь день тебя проискала, а ты, оказывается, сама доехала до дома, – мрачно завершила Жанна. – До сих пор трясёт. Так ты поэтому считаешь, что Олег у себя?
– Нет, – Лия сконфузилась – она и думать не думала о нём. – Просто часто вспоминается. Не знаю. Ты тогда вернулась от… как там его зовут, забыла?
– Даже не пытайся меня снова провести, – проронила Жанна и натянула мотоциклетную перчатку, пряча обручальное колечко. – Тебя это не касается, сколько раз говорить.
– Меня не касается жизнь сестры?
«Я тебе не сестра» – опять эта фраза, невысказанная, повисла между ними. Лия уже смирилась, что Жанна не откроет ей ни имени мужа, ни в какой стране он живёт; даже не расскажет о сыне, о существовании которого Лия узнала случайно.