Было странно слышать это от девушки, бредущей босиком по пляжу; но всё же Кирилл невольно подступился к ней поближе. И только теперь вспомнил:

– Отречённые тоже угрожали Солнцу?

– Ну, пока им нужен Высочайший слой и они могут прокладывать дороги мимо нас – то тут вряд ли появятся.

– Опять эти дороги! Что это вообще такое?

– Как бы тебе объяснить… вот ты бывал в Междумирье?

Кирилл аж закашлялся:

– А как я… по-твоему…

– Значит, понимаешь – это тяжело. А представь – идёшь от Земли до Высшего слоя. Это два перехода. С передышкой на Солнце или Луне. Если ты чародей – можешь наколдовать телепортал, он тебя выкинет куда надо. А если большая компания? Ни у одного волшебника сил не хватит.

– Получается, дорога выводит на другой слой, без Междумирья?

– На лету схватываешь. Выглядит это как лестница в небо. Поначалу она прозрачная, неосязаемая, а через три дня магия воплощается, и вот тебе – камень. Поднимешься, а спустишься уже на другом слое. Лестница после этого рассыпется. Считалось, что только Хранители строят такие штуки, а тут пару лет назад на землю Отчаяния по ней пришли Отречённые.

– Кошмар.

– А то! Мы было решили, что им какой-то Хранитель помогает, но потом поняли, что всё куда хуже – у них есть тот, кто способен на это. Чародей, который сильнее нашего Димитриоса, а ведь он ого-го.

Кирилл остановился.

– Подожди. Так я тоже Хранитель.

– И?

– Значит, я тоже могу?…

– Ты с элементарными заклинаниями разберись, Хранитель, – фыркнула Лайда.

– Ну а чего я время теряю? Что за заклинания?

Она опустилась на песок, он – следом. Отчеканила, глядя на горизонт:

– Я не колдую, Кирилл. Валькирии не колдуют в принципе. В нас нет магии.

– Вы разве не умеете летать?

– Умеем.

– А это что, не магия?

– Ладно, объясню на понятном тебе языке. Вот ты овладел стихией воздуха, так?

– Я в воробья превращаюсь, – гордо улыбнулся он.

– Рада за тебя. Но с одной стихией далеко не уедешь. Чтобы ты смог применить простейшее заклинание – ну там воду в кастрюле вскипятить, я не знаю, – нужны ещё три стихии. Тогда ты будешь инициирован и сможешь управляться с силой.

– Так валькириям доступна всего одна стихия?

– Да во имя Ангелов! Это у вас стихии. А у нас это – часть нашей природы. Вы там на Земле летаете без магии, вот и мы так же. Только вы научитесь всяким магическим штукам, а мы, даже если в лепёшку расшибёмся – никогда. Ясно тебе?

– Чего ж неясного.

– Наконец-то. А теперь выкладывай, что ты там не поделил с Отречёнными.

Кирилл помолчал, а потом – как на духу, словно прорвало плотину – поведал о злоключениях, которые случились сто лет назад, в другой жизни, да и как будто не с ним. Было куда легче открывать правду девушке с мечом за спиной, чем Лии – и, кажется, впервые он рассказывал эту историю целиком. Лайда хмыкала, но не перебивала.

– …а теперь Злате нужна армия. Интересно, она знает, что просит её у меня?

– А если даже знает, то что?

– Ну… Лур мог бы передать привет от неё.

– Лур? Последний, кого она послала бы с таким поручением.

– Ты так говоришь, будто с ней знакома.

– Я была у неё.

Эта короткая фраза лишила Кирилла дыхания. Дурацкое сердце скакнуло и заколотилось где-то у горла.

– И… как она?

– Что значит как? Её обитель процветает. Народ от неё без ума, а она довольна тем, что имеет.

– А она случайно… ну, мало ли… не упоминала обо мне?

– Зачем ей?

– Действительно, – Кирилл отвернулся.

– Эй, ты чего? – Лайда тронула его за плечо.

– А ты не видишь, что ли?

– Не-а.

– Любил я её, понятно тебе? – он закричал так, что взметнулась вышагивающая по песку колонна чаек.

На лице Лайды не дрогнуло ни мускула:

– Теперь ясно.

– Что ясно? – Кирилла затрясло.

– Вот это вот… чувство – я не знаю, что это. И дело даже не в том, что я никогда его не испытывала. У валькирий такого не бывает. В принципе. Как с магией. Мы можем привязываться, можем быть верными нашим друзьям, но вот… переживать то сумасшествие, о котором вы постоянно твердите, чтобы ни о чём другом нельзя было думать… поправляй, если я чего не то говорю. Мне не раз пытались это объяснить, но я всё равно не понимаю, в чём смысл.

– Нет никакого смысла. Это просто происходит, и всё.

– Почему?

– Ну а почему солнце светит?

– Потому что на Солнце есть Хранитель, – не растерялась Лайда.

– А вон там, – он направил палец в небо, – есть Хранительница Любви. И зачем тогда вообще нужны Хранители?

– Ну знаешь, – она встала и отряхнула песок с юбки, – не моё дело ломать голову, зачем да почему.

– Но ведь ты первая…

– Моё дело – защищать вас, головоломов, от тех, кто хочет вашу голову проломить. Всё, мне пора.

Она размашисто зашагала прочь. Кирилл крикнул ей вослед, не заботясь, услышит ли его кто-нибудь помимо Лайды:

– Так, может, ты как раз мечтаешь пережить это глупое сумасшествие? Поэтому и пошла со мной на свидание?

Она остановилась и медленно повернулась. Он шёл к ней, ковыляя по песку, его несло, словно пьяного:

– Да, ты, валькирия, героиня всех войн, которая одна здесь командует! Которая посылает Хранителей к чертям! Что, Жанной д’Арк себя возомнила? Главной недотрогой Солнца?

Он бы и рад был прекратить – но разговоры о Злате выбили почву из-под ног. В ушах бился шум прибоя. Лайда смотрела на него во все глаза; он встал рядом, оказавшись на голову выше неё.

А потом – он схватил её в охапку, впиваясь в губы; рывком откинул волосы, сомкнул руки на спине. Проклятый меч мешался, и Кирилл дёрнул пряжку ремня у ключицы, отбросил ножны в сторону.

Замер на мгновение – и алый ураган пронёсся перед глазами, и Кирилл застыл, как статуя, чтобы случайное движение не приблизило шею к лезвию. Он не видел лица Лайды, услышал только холодное:

– Это предупреждение, Хранитель Кирилл.

Бесконечные секунды со смертью у горла – и валькирия с шумом задвинула меч в ножны; вдруг весело рассмеялась, будто вспомнила анекдот.

– Думаю, у меня есть полчасика, – сказала она. – Давай, что ли, песочный замок построим?

Так и не выправив отвисшую челюсть, Кирилл молча принялся ей помогать – прорывать канал от моря до стройки.

– Это будет замок Златы Вигар, – как бы по секрету сообщила Лайда. – Я плохо помню, сколько там башен и всего такого, но выглядело это как-то так…

Она ловко превращала мокрый песок в вертикальные стены, Кирилл же обрушивал всё, до чего дотрагивался. В конце концов Лайда подчёркнуто вежливо попросила его не мешать.

Минут пять Кирилл вынашивал слова. Собрался с духом:

– А ты случайно не знаешь?…

– Чего?

– У неё есть кто-то?

Лайда помедлила:

– Я надеялась, что ты не спросишь.

– И кто? Хотя без разницы.

– Колдун по имени Иолан.

Кирилл отупело смотрел, как гора песка обрастает башенками и переходами, как босые ноги Лайды мелькают вокруг замка.

– Лайда?

– А?

– Эти Хранители, которые напали на Солнце… Ты убила их, да?

– Да, – ответила она, не отрываясь от строительства.

– Тебя никогда не преследовали… кошмары там?

– В смысле? – во взгляде сквозило искреннее удивление. – Они восстали, они поплатились. В жизни всё закономерно.

– И смерть тоже?

– В первую очередь. К тому же они удостоились высшей награды – смерти от меча.

Он будто не услышал её:

– Как ты с этим живёшь?

– Как жила, так и живу, – она пожала плечами. – Но не забывай, я валькирия. А с тобой явно что-то не так, раз за столько лет не отошёл.

– Может, ты расскажешь, как…

Лайда внезапно рассердилась:

– Слушай. Давай ты со своими сердечными проблемами к кому другому пристанешь, а?

– К кому?

– Ну, не знаю. Хотя бы к Димитриосу. Он советником был при всех Хранителях, кроме разве что Моргана. Волшебник, мудрец, пророк, а ты ко мне лезешь.