Очень осторожно ими были опрошены все подруги и знакомые, которые так или иначе соприкасались с Ангелиной и могли под тем или иным предлогом заполучить ключи от ее съемной квартиры. Поиски такого человека не увенчались успехом, и мужчины отправились в Петушки для того, чтобы узнать судьбу хозяйского комплекта ключей от квартиры Ангелины – мало ли кто мог их подобрать и воспользоваться ими в своих интересах, если же ключи имелись в полиции, то следовало расширить свои поиски.

Каково же было их удивление, когда торговки на привокзальной площади Петушков с удовольствием рассказали щедрым приезжим о съеденном собаками женском трупе – вот такая местная достопримечательность!

– Жуть какая! – притворно ужаснулся высокий мужчина в длинном пальто, брезгливо жуя купленный у дородной торговки румяный пирожок. – И давно это произошло?

– Та на днях. Сегодня эту деваху и схоронили.

– Бедные родители! Они, наверно, очень переживали, когда хоронили дочь в закрытом гробу.

– Да нет! – успокоила впечатлительного приезжего рядом стоящая торговка квашеной капустой. – Родителей девушки на похоронах не было. Они, конечно, где-то есть, но живут не в нашем городе. Полиция их не нашла, поэтому эту гадалку похоронили быстро и за государственный счет.

– Какую гадалку? – искренне изумился приезжий мужчина, размышляя о своих проблемах и не внимательно слушая рассказ торговки.

– Так ту, что собаки поели.

– А-а, собаки… Где случилось это несчастье?

– Я же вам говорила – под платформой нашли труп гадалки, объеденный бездомными собаками.

– Как под платформой? – нахмурился мужчина, лихорадочно прикидывая, каким же волшебным образом труп Ангелины Уваровой вдруг превратился в труп бомжихи-гадалки. – Вы сказали, что под платформой нашли труп молодой девушки.

– Ну, да. Гадалка у нас была молодая – лет восемнадцать или чуть больше.

– И что, хорошо гадала? – поинтересовался второй мужчина помоложе в кожаной куртке.

– Очень хорошо! Еще как хорошо то! Все тютелька в тютельку раскладывала! – наперебой отвечали торговки, давно желавшие поучаствовать в разговоре. – Все мы к ней ходили! Даже из самого Владимира к ней большие люди приезжали.

– Что же хоронили ее тогда за государственный счет? Денег у нее что ли не было?

– Это отдельный вопрос! Говорят, что из-за этих денег ее свои же бомжи и убили. А выкладывать свои кровные кому ж охота.

– Родных бы ее известили.

– Так никто не знает ни ее имя, ни откуда она родом – так, приблуда помоичная.

– А что же полиция не искала родителей? Документы ведь какие-нибудь у покойной были…

– Какие документы? Это у бомжихи то? Рассказывали, что ее Колька-Прыщ в день дураков в лесу подобрал избитую всю и притащил к себе на свалку. Она на него и работала потом.

– Да зачем полиции такая канитель! – встряла в разговор торговка квашеной капустой. – Дело побыстрее закрыли и молчок – мэр наш страсть как не любит бродячих собак!

Мужчины еще потоптались на месте, послушали словоохотливых женщин и отошли в сторонку подальше от моста.

– Дело ясное – что дело темное. Откуда взялась эта бомжиха-гадалка?

Мужчина помоложе пожал плечами и быстренько отвел глаза в сторону.

– Ты сделал все, как договаривались? – напрягся мужчина в длинном пальто, незаметно для торговок брезгливо выбрасывая надкусанный пирожок. – Оставил машину подальше от станции, дождался перерыва электричек, довел Анку до платформы, сделал ей второй укол и спрятал под платформой.

– Ну да. Я все так и сделал.

– И сумку оставил рядом с телом?

– И сумку рядом с телом.

– Тогда что не так? Почему полиция не нашла ее документы и не сообщила родителям в Подольск о наркотической передозе этой девахи?

– Не знаю, – Антон честно не понимал, что сделал не так – вроде все прошло гладко: никто их с Ангелиной не видел, но вот, поди ж ты, какая получилась неразбериха! – Может, кто-то из бомжей нашел сумку и взял ее себе?

– Даже если так, то Ангелину никак нельзя перепутать с бомжихой-гадалкой – одежда у нее дорогая, девка она ухоженная! Если только… Пойди, узнай у торговок в каком виде нашли тело девушки.

– Как это «в каком виде»?

– В одежде или без нее!

Подойдя к женщинам, Антон Дюков купил квашеной капусты и снова завел разговор о найденной под платформой бомжихе-гадалке.

Минут через пятнадцать он вернулся к терпеливо ожидавшему его мужчине и поделился полученной информацией.

– Девку-гадалку нашли голой, без одежды – местные бомжи постарались: девку убили, раздели и голодным собакам на съеденье бросили. Менты труп нашли, гадалку опознали…

– В уме ли ты?! – не на шутку рассердился Петр Сергеевич на своего бестолкового спутника. – Причем здесь цыганка-гадалка? Ты, что забыл, что это труп сучки твоей любопытной! Забыл, как ты ее сам под платформу тащил?!

– Но… как же… – растерялся Антон, растерянно захлопав черными, обжигающими (сводящими с ума женщин) глазами. – Это же гадалку убили.

– Гадалку? Что же, по-твоему, два трупа под платформой было?

– Это вряд ли…

– И я так думаю, что, вряд ли – не мог труп Ангелины испариться сам собой, а это значит, что обнаружили под платформой именно его.

– Но труп же опознали…

– Опознавали. Только опознавать то было нечего: торговки говорили, что собаки постарались на славу! Вот и ошиблись люди: голые бабы без лица все одинаковые – а ментам это опознание только на руку: никого из родственников искать не надо, вызывать, опознавать и так далее. Я так думаю, что и вскрытие тела не проводили – бомжиха, что с нее взять, а если и обнаружили наркотики у нее в крови, то лишние вопросы задавать не стали: списали передозу на бездомных собак, закрыли дело и забыли о нем – наркотики это тебе не пьяная драка, тут надо разбираться серьезно. Так что, давай думать, Антон, почему наш труп приняли за труп какой-то там цыганки-гадалки.

Антон насупился – каждое произнесенное слово «труп» напоминало ему о содеянном, а вспоминать такие вещи ему было неприятно.

– Возможно, его кто-то нашел раньше ментов и ограбил, – высказал он предположение, старательно избегая слово «труп». – Взял сумку с документами, снял одежду…

– Но кто? – допытывался Петр Сергеевич. – И почему все подумали, что это труп местной гадалки?

– Потому, что гадалку эту больше никто не видел.

– Правильно. Одна появилась, а другая исчезла.

– Совпадение.

– Я таких совпадений не люблю. Думается мне, что исчезновение местной гадалки и труп под платформой связаны между собой.

Смирившись с неприятным словом, Антон вздохнул – что сделано, то сделано и назад его не воротишь.

– Ты хочешь сказать, Петр Сергеевич, что это бомжиха-гадалка нашла Ангелину под платформой, ограбила ее и сбежала с чужими документами?

– Похоже на то. Чего ей тогда исчезать то – жила себе жила, и вдруг исчезла. Нет, была у нее причина исчезнуть!

Закурив каждый свои сигареты, мужчины немного помолчали.

– И куда же она сбежала? – не выдержал гнетущей тишины Антон и скривился нервной усмешкой. – Неужто в Москву побежала?

Петр Сергеевич кивнул.

– Могу сказать больше – именно она посетила квартиру Ангелины и взяла ее вещи, а заодно и диски, на которые твоя сучка информацию перекачала.

– Почему ты в этом уверен?

– Кто же еще мог украсть вещи с трупа и документы?! Бомжи? Ну, это вряд ли – если бы они это сделали, то хоть какая-то вещь Ангелины всплыла бы. Сам же говорил, что вещи у Анки классные – бомжам такие без надобности, они бы их давно продали, а про чужие вещи здесь никто ничего не знает. А посему делаю вывод, что вещи украл один человек и их либо спрятал до поры до времени, либо уехал с ними в известном направлении – в сумочке Ангелины был паспорт с договором о найме квартиры и ключи от самой квартиры.

– Ну, и бомжиха-гадалка! – невольно восхитился молодой человек смелостью и оперативностью незнакомой девушки. – Не побоялась в саму Москву податься! Как же нам теперь эту воровку-бомжиху найти?