Собственно, хорошего отношения я к себе и не ожидал, но хотелось понять из-за чего столь ярая ненависть.

— Ваше гостеприимство, Андрей Федорович, поражает. Не подскажете, из-за чего такая ненависть ко мне? Не помню, чтобы мы с вами пересекались интересами… или вы тоже из группы боярененавистников?

— Ваш интерес к моей дочери раздражает. Отступитесь от нее, Холмский, и я вам даже помогу в бизнесе. Есть тысячи смазливых кукол, которые с радостью запрыгнут на героического боярича! — насмешливо произнес Сакмышев.

— Мы с Еленой хорошие друзья, что ж, в таком случае, я покину ваш дом.

Завтра Фиме будет дано задание, найти слабое место Сакмышева, и посмотрим, как ты заговоришь в следующий раз.

— Простите меня, Холмский, я немного увлекся. Оставайтесь, как раз сейчас будет обед. Отпустить гостя голодным не по нашему обычаю, — довольно улыбнулся Андрей Федорович, чуть склонив голову.

Назло тебе съем все деликатесы, отрава на меня все равно не действует. Надеюсь, ты хоть чуть-чуть разоришься.

Обеденный зал поместья был полон крепких молодых людей, занимающих почти все свободные места за столом. Сакмышев с широкой улыбкой обратился к гостям.

— Хочу представить вам лучшего друга моей дочери Елены. Большинство времени они проводят вместе, и, как она сказала, боярич Холмский один из ее избранных кандидатов.

Несколько десятков недовольных глаз соискателей руки и сердца Елены остановились на мне. Но первым успел вскочить из-за стола только один.

— Я вызываю вас на дуэль, Холмский. Пусть клинки рассудят, кто достоин любви Елены!

— Дорогие гости, может, не стоит?! — спросил глава рода и быстро продолжил. — Молодость, понимаю, сам был такой. Даже будет интересно посмотреть на этот бой. Вы, Морозов, лучший клинок Новгорода, а Холмский лучше всех владеет саблей в Твери. Право, как-то неудобно получилось, вы отобедаете, Кирилл Дмитриевич?

— Несомненно, Андрей Федорович, — громко произнес на весь зал и склонился к уху главы рода. — От Елены поступало столько разных предложений… думаю, теперь я буду соглашаться на все.

Красная от ярости физиономия лица отца Елены была для меня лучшей наградой.

В кабинете Михаила IV царила рабочая атмосфера. Разбросанные по столу документы, доклады, последние сводки, горящий столбцами цифр экран монитора и темные круги под глазами императора говорили об этом лучше любых слов.

— Папа, ты снова работал весь день. Сегодня выходной, и ты должен отдыхать. Анна, это твоя вина! — топнула ногой рассерженная Ольга.

— Отец император, у него не бывает выходных! — хмыкнула Анна, даже не обратив внимания на сестру.

Император, в который раз смотрел на своих любимых дочерей. Такие разные, они с трудом переносили общество друг друга. Возможно, позже они поймут, что нет никого ближе родной семьи в этом мире.

— Не до отдыха сейчас, Ольга. Неделю назад бандиты на юге империи вырезали несколько аулов, и старейшины прислали своих представителей требовать справедливости от императора. Орден концентрирует войска на западной границе, надеясь отхватить наши пограничные города. Свеи чинят препятствия торговле на севере, а на востоке кланы Ямато думают забрать спорные острова. Прорыв из нестабильных земель полностью уничтожил небольшой поселок, а я не могу убрать войска с западной границы, — ровным голосом произнес последние новости император.

— А как же великие кланы? Шуйские, Долгоруковы, Шереметевы, Трубецкие, Мстиславские, Голицыны, Воротынские, Захарьины, Бельские, Львовы…, - начала перечислять Ольга самые сильные кланы страны.

Император недовольно поморщился, как от зубной боли. Названные фамилии великих кланов были могущественны и постоянно крутились вокруг трона. В начале своего правления Михаил IV радовался оказываемой помощи, но платеж по долгам с каждым разом все увеличивался. Вырваться из этой петли уже нереально, государство бы сохранить. Поэтому единственный выход оставаться на плаву, прижимая мелких дворян и бояр…

— Кланам наплевать на проблемы империи, пока жареный петух не клюнет, или я не влезу в новые долги. Глава клана Долгоруковых с утра приходил и намекал на выплату долга, а наш долг очень велик перед ним, Ольга. Он готов списать его весь, если Анна свяжет себя узами брака с наследником клана, — устало опустил голову на руки император.

Анна высоко подняла голову и нахмурила брови, гордячка. Семен Долгоруков — сын главы клана славится своей жестокостью и ветреным поведением в отношении женщин.

— И печальный финал этого дня, письмо от тверских дворян на мой ультиматум. Я думал прижать дворян этого города после последних событий, но письмо, где своим представителем они выставили Холмского, просто плевок в мое лицо, — снова разъярился император, стоило ему только вспомнить про боярича.

— Отец, мы уже обсуждали с тобой…

Император в последнее время все чаще заставлял Анну участвовать в государственных советах и проводить время вместе за важными документами. Пытаясь разъяснить, как работает сложный организм империи, со всеми накопленными противоречиями. И как империя за многие сотни лет, так и не разошлась на независимые государства.

— Надо бы ввести войска и развесить по фонарям этих дворян, но кудесников больно много указано в письме. Врут, псы… а если не врут? Все равно для Твери с одним официальным источником, что-то многовато владеющих. Да и Кашинский странным был человеком, не мог же он… — задумался на некоторое время император. — Анна, вот чего ты добилась? Я сразу говорил надо уничтожить Холмского!

— Мне он понравился, — без тени смущения произнесла Анна.

— Что? — в один голос спросили император и Ольга.

Император вскочил из кресла и схватился за стакан с водой, с трудом сдерживая ярость.

— Выжил в тяжелой ситуации, победил врагов, которые были намного сильнее боярича. Из неизвестного мальчишки превратился в фигуру, которую обсуждаешь ты, отец. Но в тоже время, я не отрицаю опасность Холмского, только надо и это повернуть к нашей пользе, — улыбнулась Анна.

— Каким образом?! Может, хочешь себе такого мужа? Нас кланы уничтожат быстрее, чем ты согласишься на его предложение. Дочь, я думал ты намного умнее, сейчас среди кланов происходит выяснение кандидатуры твоего жениха, и как они будут править империей. Все висит на волоске и может вспыхнуть в одно мгновение, погубив империю, что строили наши предки. Я как могу, кручусь на раскаленной сковороде, выискивая место под солнцем для нашей семьи, чтобы ты могла править, а не просто была красивой куклой рядом с настоящим правителем, — выплеснул свои эмоции император.

— Надеюсь, наступит тот день, когда мы станем настолько сильными, что мои дочери сами смогут выбирать себе мужа! Что касается Холмского, то он своими действиями уничтожил один из кланов, пусть и не лично. Я считаю, стоит воспользоваться его умением приводить людей в ярость. Если он приедет на чемпионат, мне стоит оказывать ему знаки внимания, возможно, посетить пару выставок или музеев, — коварно улыбнулась Анна. — Своим мужем я его не вижу.

Хоть последние слова дочери были не такие уверенные, император все же задумался над ее предложением. Долгорукову можно будет сказать, что над чувствами дочки он не властен, пусть самостоятельно разбирается с Холмским. А этот боярич не так прост, может и обломает перед смертью несколько зубов наглому главе клана.

— Генерал Головин пообещал, что Холмский обязательно будет на чемпионате. Попробуем проработать твой план, я даже немного подыграю вам. А тверские дворяне пусть живут до поры до времени, пока я их не уничтожу, — впервые за весь вечер улыбнулся император.

Ольге неожиданно стало неприятно от мысли, что сестра будет ходить под ручку с Холмским по различным мероприятиям. Но она быстро отогнала эти мысли прочь.

Обед проходил в напряженной обстановке, лишь слуги с вечно приклеенными улыбками разбавляли мрачность молодых гостей. За столом многие кривили лица, сожалея, что не успели первым вызвать боярича на дуэль и заработать лишние баллы перед хозяином поместья. Звенящая тишина только изредка прерывалась ударами столовых приборов о тарелки.