– Здравствуй, Хидео.

– Здравствуйте, Накагами-сан. – Парнишка опустился на серый диван. Рядом с ним села психолог. Хидео посмотрел сначала на Окаду, потом на полицейского:

– Мама не придет, да? – Вопрос прозвучал с осознанием неизбежного. До конца разговора парнишка больше не взглянул ни на кого из присутствующих.

– Хидео. – Лейтенант все утро эмоционально готовился к встрече. Обычно он сообщал родителям о смерти ребенка. Но сегодня впервые говорил с подростком о смерти его родителя. Слова давались с трудом. – Твоя мама не сможет прийти.

– Скажите мне, что случилось?

Со своего места Накагами наблюдал его взгляд в пустоту. Сейчас Хидео больше напоминал взрослого, чем подростка.

– Семь недель назад у твоей мамы случился сердечный приступ. Врачи не смогли спасти ей жизнь.

Подросток зажмурился и обхватил руками голову.

– Семь недель… Я должен был вернуться раньше. Я опоздал… на семь недель… – Он тяжело дышал. Провел руками по волосам, и в ладонях осталась золотая прядь. – Это все из-за меня… Мама.

Психолог поспешила успокоить Хидео, но он оттолкнул женщину.

– Вы не понимаете, это я виноват! Она ведь одна была, наверняка… Ей никто не помог. Я виноват! Все из-за меня! – последние слова парнишка почти прокричал.

Не дожидаясь обострения ситуации, Окада дала Хидео стакан воды с успокоительным и позвала кого-то из персонала.

– Это не нервный срыв и не стадия агрессии, – констатировала она, когда парнишку увели в комнату отдыха. – Мальчик контролировал себя.

– Но реакция была…

– Очень интересной. – Окада откинулась на спинку стула и сложила руки перед собой. – Мальчик говорил, словно отсутствовал по собственному желанию.

– А на самом деле?

– Его наверняка не только унижали физически, но и подавляли морально. В качестве защитной реакции мальчик убедил себя, что действует сам.

– Соучастник, значит… – Накагами нахмурился. – А соучастники молчат.

– Хидео вам расскажет правду, если поймет, что произошедшее – не его вина.

Плохие новости в этот день пришли не только к Хидео. В Тихих Садах были шокированы сообщением об автокатастрофе, в которую попал хозяин дома во время деловой поездки. Акихиро тут же собрался к отцу, а Мицуко осталась управлять семейным бизнесом. Младших детей Хироши взрослые оставили в неведении. Юки и Эйджи, таким образом, пребывали в обычном беззаботном расположении духа.

Для Хидео же последующие три дня превратились в череду однообразных действий. Он спал, ел, встречался с Окадой и больше никуда не выходил. Во время бесед вел себя отстраненно: либо молчал, либо отвечал односложно. Психолога торопили чиновники социальной службы, и та разрешила на четвертый день отправить парнишку в дом-приют для подростков.

Место, куда под вечер приехал Хидео в сопровождении куратора Саито, представляло собой небольшое, отдельно стоящее здание, в два этажа. На первом располагались гостиная, кухня-столовая и две спальни; на втором – восемь спален. Дом был рассчитан на проживание десяти подростков. И Хидео стал как раз десятым.

Все обитатели приюта собрались в гостиной.

– Встречайте новенького. Такада Хидео будет жить теперь с вами. Это Широ, а это Рика. – Куратор указал сначала на рослого парня с короткой стрижкой, потом на девушку лет девятнадцати. – Они старосты. Все тебе здесь покажут.

– Привет! – Рика махнула рукой. Она была высокая и казалась довольно сильной.

Саито продолжил:

– С остальными познакомишься сам. В школу пойдешь на следующей неделе. Если что-то нужно, обращайся к старостам.

На этом знакомство завершилось. Куратор отозвал в сторону Широ, а Рика начала рассматривать новенького.

– Иди за мной, – наконец сказала девушка, рукой подозвала Хидео и направилась к лестнице. – Я покажу, где ты будешь спать.

Поднимаясь вслед за старостой, парнишка расслышал некоторые фразы, доносящиеся из гостиной.

– Какой красавчик!

– Вроде девчонку должны были поселить для ровного счета, нет?

– Ты его причесон видел? А рожу? Чем тебе не девчонка?!

По комнате прокатился смех…

– Хватит ржать! – прорычал вернувшийся Широ. – Куратор уехал. Дел нет, что ли?! Расселись тут.

Все потянулись к выходу.

– Ты его хорошенько рассмотрел, Широ? – вопрос задал последний из оставшихся в гостиной. Худощавый семнадцатилетний парень по имени Керо, внешне безобидный и немного инфантильный, всегда очень радовался приезду новеньких. – Сколько ему лет?

– Куратор сказал, шестнадцать, круглый сирота. Мать недавно умерла, другой родни нет.

Керо улыбался в предвкушении:

– Бедняжечка. Но мы-то его быстро к жизни вернем, правда, Широ?

– Угомонись, Керо. Что, уже чешется? – староста сверкнул глазами в сторону приятеля. – Посмотрим сначала, что за фрукт.

Хидео стоял посреди маленькой комнатки, которая была последней по коридору, слева от лестницы. Слов Широ он, конечно же, не слышал.

– Значит, так: ванная и туалет в этом крыле для девочек. Тебе в другое. В кухне дежурим по очереди. Завтрак в семь утра, ужин в семь вечера. Отбой в девять. С остальным разберешься по ситуации. У тебя сегодня день приезда, так что можешь из комнаты не выходить. Но с завтрашнего дня в восемь сорок пять чтобы был в гостиной! Я и Широ для остальных семпаи. Вопросы?

– Нет, семпай, – Хидео смотрел на девушку очень внимательно, настолько, что Рика почувствовала холодок, пробежавший по спине.

– А вот у меня есть. Ты уже жил в подобном месте?

– Нет. Только несколько дней в реабилитационном центре.

– Ладно, освоишься.

Рика не стала дальше расспрашивать парнишку о его жизни до приюта, и Хидео вздохнул с облегчением. Староста оставила его в комнате, перед уходом посоветовав запирать дверь на ключ.

В коридоре Рику встретила одна из обитательниц приюта. Шестнадцатилетняя Азуми была низенькой, с короткой стрижкой и неуемной энергией. Девочка больше напоминала назойливого мальчишку и одевалась соответственно.

– Ну что?! Как тебе эта милашка? – вздохнула Азуми, зажмурив глаза. – Первый раз вижу такого красавчика.

– Держись от него подальше! – строго предупредила староста.

– А я что?! Я хочу дружить. – Глаза Азуми затуманились.

– Непохож он на домашнего. То ли мамаша там извергом была, то ли… В общем, не суйся к нему. Пошли в гостиную, – Рика взяла девочку под руку, и они спустились по лестнице.

На следующее утро Хидео был на ногах в половине седьмого. На кухне уже суетились девочки: одна непрерывно ворчала, а вторая расставляла тарелки. С появлением парнишки воцарилось молчание, но ненадолго.

– О! Новенький! Я Азуми, а это Минако.

– Хидео. Я могу помочь?

Минако вопросительно посмотрела на подругу. Та же без стеснения схватила Хидео за руку.

– Ты такой милый. А этот идиот Нофу вечно просыпает свое дежурство.

– Тогда я пошла. – Минако поспешно покинула кухню.

– Я плохо готовлю, – поддержал разговор парнишка. – Но могу помочь с остальным.

– Вот и замечательно, еда уже почти на столе. Осталось кое-что нарезать. Попрошу Рику-семпай, чтобы всегда ставила на дежурство меня с тобой. – Азуми буквально светилась. – Хидео, мы обязательно подружимся.

Парнишка кивнул в знак согласия.

Когда остальные обитатели дома-приюта собрались к завтраку, Азуми вопила громче всех:

– Нофу, ты ленивая задница! Опять меня одну заставил все делать! Хорошо, что Хидео мне помог. – Резко повернувшись в сторону старосты, она, как щенок, выпрашивающий лакомство, посмотрела на нее. – Рика-семпай, я хочу всегда дежурить с Хидео. Ну пожалуйста!

– Посмотрим. Садись уже, в школу опоздаешь, – прошипела староста.

– Сам, значит, вызвался? – Широ с подозрением покосился на новенького.

– Да. – На лице Хидео не промелькнуло никаких эмоций. – Где мое место за столом?

Семпай велел новенькому сесть с девочками. За завтраком парнишка старался ни с кем взглядом не встречаться.