Никого из военных офицеров не осталось, теперь нужно было всё брать в свои руки. По голосу Джон вышел на своего напарника, с которым он пережил атаку на участок. Его звали Джошуа Лукас. Он мне напоминал больше офисного клерка, чем копа. У него было худое лицо и очки с тонкой чёрной оправой, с неширокими стёклами. Он был старше Джона всего года на три, но в свои тридцать восемь он был похож больше на пятидесятилетнего генерала.

С ним было трое военных. Слышно было, как ЗРК всё стоял и выпускал последние ракеты в воздух.

Спрятавшись все вместе ближе к стене, мы ждали, когда прекратится бомбёжка. У ЗРК закончились боеприпасы, и солдаты в ужасе начали разбегаться и прятаться кто где мог. На противоположной нам части дороги находились ещё двое солдат, продолжая выпускать пули в воздух. Я стал кричать им, но из-за постоянной стрельбы они ничего не слышали. Передав Сьюзи в руки одного из гражданских, я побежал к ним и пытался привлечь их внимание. Спрятавшись за обломком здания, я продолжал их зазывать. Заметив меня, они начали по-быстрому перебираться ко мне. Когда они были уже возле меня, то я им показал место, где мы находились. Когда они ушли, я продолжал сидеть в укрытии и оглядываться вокруг, продолжая искать выживших людей. Повторно осмотревшись вокруг, я заметил лежавшую на асфальте женщину. Приблизившись к ней, я перевернул её на спину и увидел мне знакомого человека. Эту женщину звали Элизабет Дойл. Она была санитаром в том самом фургоне, где мне зашивали рану. У неё было тяжёлое ранение прямо в шею. Достав из кармана старый платок, я стал перекрывать ей рану. Я мог потерять её в любую секунду. Позади появился гражданин, испугав меня своим неожиданным появлением. После выяснилось, что это был один из специализированных врачей городской центральной больницы Нью-Йорка Брэд Питерсон. Взяв её по обе стороны, мы потащили её в безопасное место. Там на точке сбора Брэд и привёл её в чувство. Когда мы вернулись к остальным, Тодди уже очнулся, но Сьюзи так и не проснулась. Она погибла.

– Поражение дыхательных путей. Она задохнулась едким дымом, – констатировал Питерсон.

Тодди оплакивал её почти весь вечер, держа её на руках. Они были почти с самого детства знакомы. Каждый раз, когда я оказывался рядом с ними, они вечно болтали о былых временах. О своих детских глупостях. Вот они, лучшие друзья до конца жизни.

Когда стемнело, он отнёс её к остальным погибшим.

Через несколько часов в городе вновь наступила тишина и небо снова окрасилось цветом пламени. На Таймс-сквер слышались стоны людей, мольбы о помощи и крики от невыносимой боли. Нужно было вытаскивать людей из-под обломков и просто выносить их в безопасное место. Разделившись по всей зоне эвакуации, мы начали поиски. Нам удалось спасти около тринадцати человек, из них только пятеро гражданских. Когда живых больше не обнаружили, я стал искать остатки провианта, боеприпасов и оружия. Уже темнело, и появлялась опасность попасть в окружение одержимых в самый неожиданный момент.

Через полчаса мы покинули Таймс-сквер. Как сообщил один из выживших военных, перед атакой авиации к нам направлялась военная колонна для эвакуации. Её подбили восточнее от Центрального парка. Мы надеялись, что найдём уцелевшую технику и покинем город.

Весь город был в руинах. В воздухе висела пыль от обрушившихся зданий. Дышать было невозможно. Дороги были сильно повреждены, в некоторых местах они просто ушли под землю. Где-то неподалёку слышна была стрельба. Возможно, русские войска были уже в городе.

До колонны оставалось несколько кварталов. Каждый раз по дороге нам встречались тела сотни мёртвых одержимых, попавших под обстрел с воздуха.

Спустя некоторое время мы добрались до подбитой военной колонны. Почти вся техника была уничтожена, кроме одного военного грузовика.

Людей внутри не было, а в грузовой части лежали ящики и коробки. Позже тела военных Армии Спасения мы нашли недалеко от самого грузовика.

Ключи от грузовика были в замке зажигания. Джон сел за руль и завёл авто. Бензина могло хватить, чтобы покинуть город. Погрузив всех людей в грузовик, мы начали направлять к выезду из города.

С одной стороны – русские, с другой – одержимые, заполонившие город. Так и приходилось уходить из края города в другой край.

Через час нам удалось выбраться к выезду из города, прошло ещё время – и город остался позади.

Когда мы были в ста пятидесяти милях от города, прогремел ядерный взрыв. Вдали поднялось грибовидное облако. Нью-Йорк был стёрт с лица земли.

Ночью мы остановились на дороге. Разбив на месте лагерь, мы стали собираться у костра. Мы сидели и обдумывали план маршрута. Один из военных, Билл Дрейк, знал место, где находился самый большой штаб Армии Спасения в Канаде. Это была Оттава, столица Канады. Это место могло обеспечить безопасность, и Билл почему-то был уверен, что это наш единственный шанс. Обсудив всё, мы окончательно решили направиться в Оттаву.

Сержант-майор Билл Дрейк был, наверное, самым молодым из всех встречавшихся мне солдат в Армии Спасения. Мы мало знали о его прошлом и о нём самом. Но, несмотря на его молодость и сложившиеся обстоятельства, при которых ему приходится тянуть группу беженцев и отряд бойцов, справлялся со всем уверенно. Он имел чёткое понимание происходящего. Имел точное и стратегическое мышление. Складывалось впечатление, что и обратной, худшей стороны у него не было, кроме, наверное, замкнутости. Он мало говорил с кем-либо. Даже некоторым своим бойцам он мог просто не отвечать, просто игнорируя, лишь потому, что к нему обращались не по делу.

Утром по дороге в столицу на пути нам встретился небольшой город Олбани3. Осмотрев его окрестности, мы обнаружили мёртвые тела людей. Они лежали на главной дороге, ведущей в центр города. Осмотрев их, наш врач Брэд Питерсон сделал заключение, что смерть наступила от обезвоживания.

Грузовик мы оставили на главной парковке супермаркета, после чего, образовав три группы, направились вглубь города. Первая группа осталась с транспортом, занималась поиском еды и воды и параллельно охраняла сам транспорт от возможного появления мародёров и одержимых. Вторая группа во главе с Джоном направилась к полицейскому участку в надежде найти выживших и запастись оружием и боеприпасами. Третья группа, в которую входил я, во главе с Биллом, направилась к городской больнице. Внутри всё так же встречались тела погибших. Брэд высказал своё мнение по поводу людей в городе. Он предположил, что после катастрофы люди подверглись аномальному выбросу, отчего все начали погибать от обезвоживания. В Нью-Йорке после такого выброса люди подверглись бешенству, после чего нападали на людей.

Спустя несколько часов мы собрали всё лекарство, что смогли найти. Вернувшись, мы встретились с остальными. Группа Джона смогла найти оружейную и забрала только её часть. Джон также говорил о найденных телах. В магазине было полно еды, но все бутылки от воды, что приходилось находить, были пусты. Тодди и несколько гражданских опустошили склад. После сбора у транспорта Джон отозвал Билла и бойцов в сторону, я же стоял в нескольких метрах от них и разговаривал с Тодди.

– Тодди, я знаю, как вы были близки с ней. Хочу просто сказать, что она не заслужила так погибнуть. Только не так. Я искренне тебе соболезную. Она жива, пока ты будешь помнить её, – начал я, но Тодди отреагировал холодно на мои слова.

– Слушай, Джейкоб. Я тебе благодарен, конечно, но прошу, оставь меня в покое, и давай уже доберёмся до этой чёртовой Канады! С её чертовыми елями и клёном! – заявил Тодди, после чего подошёл Билл и группа бойцов.

– Так. Слушайте. Есть ещё одно дело, которое нужно будет сделать. Все остаются здесь. За вами присмотрят несколько наших бойцов. Мы отправляемся к гольф-клубу на Вулферт-авеню. Там замечена странная… активность, – объявил Билл.

– Что если русские прибудут сюда? – вдруг возразил один из выживших, что подняло в группе беженцев панику.