– Я смогу успокоить его. Но у вас есть два дня.

Влада сжала кулаки и поморщилась. Больно.

– Вызвали комиссию? – догадался Дамир.

Громов кивнул.

– Да. Через два дня из столицы приедет комиссия. Давно пора была сделать нормальный отчет и передать им всю информацию. Сейчас, на фоне общей шумихи, сможем провернуть все без потерь. Но вы обязаны мне предоставить неопровержимые доказательства, что задержание этого человека не было безосновательным. Слышите? Неопровержимые! В противном случае, будем вместе побираться на улицах.

Он замолчал. А напарники, переглянувшись, в один голос отозвались:

– Так точно.

Дверь за майором закрылась, и в кабинете воцарилось молчание. Только нервный стук пальцев Глеба по столу нарушал гробовую тишину. Парень чувствовал себя особенно неловко, поэтому и заговорил первым:

– Ничего себе поворот… – выглядел Тюрин шокированным.

Растерянно чесал голову и переводил потерянный взгляд с Влады на Дамира, словно вот-вот ожидал, что кто-то его успокоит.

– Выкрутимся, – неуверенно пообещала девушка и постаралась улыбнуться.

Вышло криво. Она сама своим словам не верила.

– Ну, по крайней мере, постараемся? – добавила тихо.

Дамир хмуро смотрел на напарницу, а та неловко переминалась с ноги на ногу. Снова тяжелое молчание.

– Конечно, постараемся, – Тюрин пытался подражать Владе: – За работу?

Исаева кивнула, а Миронов неожиданно мрачно приказал:

– Руку подними.

– Что?

– Руку. – напарник чуть повысил голос.

Влада вздрогнула и на автомате подняла ладонь в воздух. Бинты пропитались кровью, и девушка снова вспомнила о режущей боли. Снова накрыло чувство, что весь сегодняшний день – длинный и странный сон.

Дамир раздраженно цыкнул и поднялся на ноги.

– Почему не обработала до сих пор?

– Я обработала, – попыталась оправдаться Исаева. Наткнулась на угрюмый взгляд и вяло добавила: – там осколок застрял, наверное. Пинцета у вас не было в аптечке. Я потом..

Тюрин сдавленно охнул и пугливо сглотнул, а Миронов покачал головой. Сжал локоть напарницы и потащил за собой.

– Вы куда? – в спину им крикнул Глеб.

Дамир не ответил другу, лишь у двери чуть сильнее подтолкнул Владу в спину и приказал:

– На выход. И без разговоров.

На первый этаж спускались молча. Хмурый Дамир засунул руки в карманы и буравил взглядом любого, встречающегося на пути, а девушка кусала губы и старалась не отставать.

Миронов привел напарницу в маленький кабинет в полуподвальном помещении. Скорее всего, это место служило «комнатой отдыха» дежурным и тем, кто задержался в участке до ночи: это была маленькая коморка с двумя двухъярусными кроватями и старым комодом у небольшого окна со стальной решеткой.

Дамир подошел к нему. Выдвинул ящик, достал оранжевую коробку с белым крестом и кивком подозвал к себе Владу. Девушка осторожно закрыла дверь и послушно подошла. Под внимательным взглядом напарника вытянула руку.

Тишина не давила. Скорее расслабляла.

В абсолютном молчании Миронов осторожно размотал наспех завязанный бинт и внимательно осмотрел рану. Влада старалась не дергаться и лишь виновато улыбнулась, поймав очередной мрачный взгляд.

Дамир покачал головой, достал из аптечки пинцетные ножницы, обработал их, а затем и сам порез.

– Ай, – девушка сжала зубы, стыдясь слабости, и едва слышно зашипела.

Капитан подул на порез. Пробормотал что-то себе под нос, а потом прищурился и аккуратно подцепил осколок. Влада едва сдержала всхлип. Пришлось отвернуться. На глаза навернулись слезы, и остановить их она пока не могла.

– Хорошо, что большой, – заметил Дамир, поливая обильно кровоточащую рану перекисью: – Почему сразу не сказала?

Девушка промолчала. И молчала до тех пор, пока Миронов обрабатывал порез антисептиком, осторожно убирал застывшую кровь с ладони и запястья, а потом бинтовал.

Исаева терпела. Лишь морщилась из-за горящего от кончиков пальцев до локтя пожара и внимательно наблюдала за отстраненным выражением лица капитана.

Когда тот завязал бинт и принялся складывать лекарства обратно в аптечку, она, наконец, не выдержала.

– Дамир.

Девушка и сама не ожидала, что её голос прозвучит так тихо и неуверенно. И очень жалобно.

Тот несколько мгновений не реагировал, а потом медленно поднял на напарницу взгляд.

– Что?

– У нас все получится. – здоровой ладонью Влада неосознанно вцепилась ему в предплечье.

Она пыталась донести до него её надежду, что теплилась в ней самой. Это было сложно. Почти невозможно.

Но Владе до смерти этого хотелось.

– Двое суток, – уже уверенней продолжила она: – Двое суток – это очень много. Мы составим им отчеты. Найдем все, что только можно. Мы докажем, слышишь? Как я тебе и обещала. Они не смогут оспорить. Точно не смогут.

Дамир внимательно смотрел на напарницу, и впервые за очень долгое время девушка заметила в его глазах усталость.

Сильную. Не физическую. Ту, что рушила изнутри даже после долгого сна.

– Я думал так же два года назад, – он не пытался ее переубедить. Просто говорил то, что думал на самом деле: – Надеялся, что все докажу. Был уверен, что только идиот не поверит мне.

Влада упрямо сжала губы и замотала головой.

– В этот раз будет по-другому, – она и сама слабо верила своим словам. Но его должна была переубедить: – Когда-то все должно закончиться. И это случится сейчас. У нас все получится, слышишь?

Дамир прищурился. Поднял руку и осторожно заправил за ухо короткую прядь волос. Влада вздрогнула от прикосновения и потянулась щекой к его ладони.

– Я обещаю тебе. – снова повторила она.

Миронов послушно кивнул. В его глазах не зажглась надежда, которой так хотелось увидеть Исаевой, но он не стал хотя бы спорить.

Маленькая, но такая важная победа.

Влада улыбнулась. Поднялась на носочки и прикоснулась к губам капитана.

Поцелуй получился отчаянным и усталым. А еще он подарил еще пока шаткую, но все же уверенность. Уверенность в том, что они ни за что не сдадутся.

Драгоценное время летело стремительно. Минуты, а за ними и часы ускользали сквозь пальцы, словно сухой песок. Казалось, кто-то включил жизнь на быструю перемотку.

За две ночи они ни разу не сомкнули глаз, продолжая по кусочкам собирать страшный пазл. Упорство всех троих поражало, и судьба, наконец, сжалилась над ними – рассыпанные кусочки мозаики постепенно начали вырисовываться в общую картину.

Сначала робко, неуверенно. А затем стремительно.

Многое сходилось. Слишком многое. Вещи, которые сначала даже им казались совпадением, под влиянием новых обстоятельств, превращались в доказательства. Время, места, мотивы, знакомства, алиби.

Все было идеально. Настолько, что не верилось.

Конечно, большую часть еще предстояло доказать, и на это требовалось не два дня, а два месяца, а то и года. Но сейчас главная задача – убедить комиссию в том, что есть основания задерживать отца Сони. А они были. И принтер то и дело поскрипывал, печатая все новые и новые отчёты. Папка для комиссии толстела с каждым часом.

Они смогут. Ладышев ни за что не сбежит из страны. Останется в тюрьме, а они за это время окончательно все докажут.

Обязательно.

К утру следующего дня, все трое были похожи на восставших зомби. Накаченные кофе, пропахшие запахом сигарет, встрепанные, с красными глазами, они с трудом держались на ногах. Но не собирались сдаваться.

Рыть в одном направлении оказалось легче. Любые зацепки, подозрительные детали, новые факты, которые не удосужились найти их предшественники – в ход шло все.

К десяти часам следующего дня, Влада уже не чувствовала кончиков пальцев – сбитые подушечки побелели и онемели, когда девушка допечатывала очередной отчет.

– Может, поспишь? – голос напарника напугал её.