– Тебе нужно было подумать о последствиях раньше, – самообладание покинуло его. Он притянул ее к себе. Привлек к груди.

– О каких последствиях? – спросила она, тряхнув головой.

Дочь дракона не осознавала, как близко она оказалась к тому, чтобы на деле убедиться, о чем идет речь. Эти чертовы розовые соски зовуще расположились в нескольких дюймах от его рта. Сладкий аромат, который исходил от нее пленил его.Член напрягся, стоило ему представить, как он возьмет отвердевший сосок в рот и легонько пососет. Тело Мави создано для таких эротических фантазий. Но, черт возьми, эта женщина зашла слишком далеко! Он отшвырнул ее на кровать, она успела только взвизгнуть. Он заговорил мрачно и угрожающе. В таком состоянии он оказался благодаря ей.

– Я кажется просил вас – не дразнить меня! Значит вы сочли мою просьбу шуткой?

– Я сочла ее грубой выходкой! – дрожащим голосом ответила девушка.

Он придвинулся ближе, и у нее остановилось дыхание. От одержимости, светящейся в его глазах, ледяные мурашки побежали вниз по спине.

– Я хочу уйти в свою комнату! Мы сможем обсудить все завтра, – девушка кинулась к двери. Ей почти удалось ухватиться за ручку, но ее ноги повисли в воздухе – одной рукой он обхватил ее за талию и опять грубо швырнул на кровать. Благо, что удар смягчили подушки. От встряски – в глазах заметались искры. Первобытная сила, какая была в его взгляде – ей не под силу.

– Вы хотели моей реакции, не так ли? Так что же я не вижу вашей улыбки? Или может вам больше нравится улыбаться Максимусу? – он ухватил ее за лодыжки и потянул к себе.

– Нет! Я знаю, что вы не желаете брать меня в жены! Я подслушала ваш разговор в аббатстве. Если вы тронете меня, то вам придется жениться, – Мави пыталась достучаться до сознания короля. На мгновение ей показалось, что она сумела все-таки найти брешь в его одержимости. Надар закрыл глаза, будто прогонял видение, дыхание стало хриплым.

– Я не могу остановиться… Не сейчас…

    Прежде, чем Мави пришло в голову сказать еще что-то, она услышала сухой треск рвущейся сети. Девушка отчаянно взвизгнула. Глаза защипало от слез. Закрыв глаза, она мысленно умоляла, чтобы на этом все закончилось.

  Он хотел ее. Хотел сильнее, чем любую женщину до сих пор. Его руки скользнули вниз. Потом наклонился к ее шее и уткнулся носом в ее шелковистые волосы. Его трясло от желания. Провел губами, оставляя короткие поцелуи, вдоль шеи и горла, подобрался к уху. Слегка прикусив мочку, он почувствовал, как она задрожала.

– Я не просто хочу трогать тебя. Я хочу узнать вкус каждого дюйма твоего тела…

 Их глаза встретились. Он выдержал ее ошеломленный взгляд, когда его пальцы погладили атласную кожу. Мави казалось, что тело перестало принадлежать ей. Он получил над ней полную власть. Сил бороться не оставалось. Она просто перестала существовать. Мави затаила дыхание, а его пальцы осторожно мяли и гладили ее.

   Тело и разум разделились на две разные вселенные. Тело получало всплеск новых ощущений – пугающих, приятных. Разум твердил, что неправильно питать вожделение к мужчине, который собирается сотворить насилие над ней. В этой борьбе разум был сильнее. Она опустила руки ему на пояс, словно соблазняла его в ответ.

– Хорошая девочка! – довольно простонал король.

 Мави старалась не коснуться его пылающего достоинства, ощупывая его ремень.

– Надоело играть недотрогу? – его улыбка больше напоминала усмешку. – У тебя слишком мало опыта, давай я сам расстегну его.

– Позвольте мне приобрести этот опыт, – от отчетливого сексуального намека в ее словах, все внутри него затрепетало. На ее щеках появился румянец. Намокшие волосы толстыми прядями спустились на его суровое красивое лицо. Он придвинулся ближе, вдохнув сладкий запах ее кожи. И почувствовал, как желание начинает овладевать им, как туго напрягся член, как заныло от тяжести в паху. Еще только одно прикосновение…

  Мысли разбегались, и она боялась совершить какую-нибудь ошибку. Наконец рука нащупала висевший на ремне кортик, который она заметила на его парадном ремне еще на приеме. Нужно было вытащить его, но так, чтобы король не заметил. На ум пришло только одно – подыграть ему. В решительном порыве, она приподняла голову и прикоснулась к его теплым губам. Мави почувствовала себя так странно, как будто в ней совсем нет костей, как будто ее плавили на медленном огне. Тело наполняли ощущения, которых она не могла понять. Каждая клеточка тела была полна предчувствием. Невинное прикосновение губ переросло в жаркий поцелуй. Его губы жадно терзали и требовали продолжения. Очнувшись от сладостных ощущений, она резко вынула кортик из-за пояса. Была ли это злодейка судьба, или несчастное стечение обстоятельств случилось в ту самую секунду, когда она обнажила тонкий, острый клинок, но он придвинулся к ней еще ближе. Практически вдавливая ее в свой соломенный матрас своей похотью. Ромбическое сечение клинка плавно вошло в его живот. Мави не успела, что-либо понять. Смысл затеи был лишь в том, чтобы отогнать его от себя. Когда она почувствовала теплую, вязкую кровь, коснувшуюся ее пальцев – она вскрикнула. Надар откатился на спину от резкой боли. Мави соскочила с кровати, как ужаленная. Опустила глаза на свою окровавленную руку, и крик застрял глубоко в груди. Ноги перестали держали ее, как новорожденного жеребенка. Она только что совершила убийство. Убийство человека! Ее нареченного! Слезы ужаса душили ее. Его истошные хрипы привели ее в чувство – он был еще жив. Задыхаясь от страха, она выбежала наружу, за дверью несли караул несколько стражников.

– Сюда… Пожалуйста… – окровавленной рукой она показала в сторону короля.

  Стражники со всех ног кинулись в его покои. Мави не смогла больше вернуться в комнату. Страх сжимался кольцами вокруг ее шеи. Она боялась услышать, что он мертв. Она медленно сползла по стене, и наблюдала сквозь пелену, как поднялась паника. Через некоторое время, в покои влетели врачеватели и Рамси. Минутой позже, из-за двери показалось его искаженное злобой лицо.

– Взять ее! Бросьте эту дрянь в темницу!

– Он жив? – она не могла уйти по локоть в крови, и не зная стала ли она цареубийцей. Но ей никто не ответил. Стражник грубо поставил ее на ноги, не обращая внимания на ее дрожь поволок ее в темницу, которая находилась под замком.

 Через двенадцать часов после случившегося, замок наполнился разными сплетнями и пересудами. Кто-то говорил, что в замок проникли наемники и напали во сне на короля, а дочь дракона похитили. Кто-то, более суеверный, считал, что дракон обрушил на короля свой гнев, за ночь его сразила смертельная лихорадка. Во всех этих домыслах, была лишь одна правда – король находился на грани жизни и смерти. Точными сведениями обладали советник и лекари, которые не отходили от постели короля. Стража воинственно охраняла вход в королевские покои, не впуская любопытных слуг. Не было сомнений в том, что беда, которая произошла с королем могла бы пошатнуть положение дел в Мирикле, если бы о ней прознали недруги. До последних несчастий, которые принесла засуха, Мирикл считался самым благополучным королевством в округе. Этот факт всегда дразнил соседствующие королевства. Другим землям не было поддержки от дракона, им приходилось добиваться всего своими силами, чаще нести убытки, чаще болеть, чаще подвергаться нападкам узурпаторов. В то время, как они пытались остаться на плаву, жертвуя чем придется, Мирикл жил сытой и довольной жизнью. Откуда взялась эта проклятая традиция, которая дарует им хорошую погоду, богатые урожаи, рождение здоровых детей, сильную армию, удачу в битвах, точно никто сказать не мог.

  Есть лишь легенда. Говорят, далекий предок Надара Кимиша жестоко убил единственного сына дракона, после чего у дракона рождались лишь девочки. А девочки не могли наследовать его сил. Дракон жаждал отмщения. Выбирать кровавую расправу он не стал – это слабая мука! Ведь его бессмертная жизнь будет пропитана скорбью о сыне вечно. Он решил магией связать своих дочерей и будущих королей Мирикла. Каждый Кимиш должен связать себя узами брака с его дочерью, а если нарушит традицию, то его ждет мучительная кара, как и его народ, как и его земли. Каждый король из рода Кимишей, должен был почувствовать вину за содеянное своим предком, вступая в брак без любви, вынужденный до конца своих дней беречь его дочь, как дар дракона.