— Хорошо, если с Хаэлом будут маги или ассасины — ты уложишь их на раз, не сомневаюсь, — сказал Тео перед тем, как трое — Тэль-Белар, Юнуши и Аделаида — направились в сторону рощи, расположенной на другой стороне от замка реки. — Но что, если против тебя выйдет пехота? Сам знаешь, что сделанная гномами из невиданных на юге материалов броня северян заметно превосходит нашу по прочности. Что, владея лишь стрелами и кинжалом, ты сможешь противопоставить воинам, защищенным прочными доспехами? Позволь Слаю пойти с тобой! — предложил Теодор.
— Исключено, — жестко отозвался Тэль-Белар. — Хаэл, безусловно, подозревает, что я буду здесь, и, конечно, он окружит себя телохранителями. Но я не могу подвергнуть операцию хоть малейшему риску. Если Хаэл будет уверен, что я один, он и не подумает бежать — он захочет убить меня. К тому же у меня в запасе есть несколько приемов против тяжелого обмундирования. Да и Аделаида меня прикроет.
— Думаешь, он не попытается убить Аду? — Теодор озабоченно перевел взгляд с лучника на одетую в белоснежное магическое платье леди-кардинала.
— Я уж как-нибудь сама о себе позабочусь, — улыбнувшись товарищу, заметила Аделаида.
— Значит, вы пойдете вдвоем? Против, возможно, целого отряда?
Темные эльфы кивнули, не переглядываясь.
С быстротой ветра он зашел спереди спешащего пересечь пролесковое поле грузного воина и, метко попав в узкую, несколько миллиметров толщиной, незащищенную область между наколенником и набедренником, резким движением перерезал подколенную артерию. И тут же почувствовал сильную, едва выносимую боль в том же самом месте, куда он только что поразил противника: человеческий воин владел магией смерти. От неожиданности Тэль-Белар чуть не лишился своей маскировки. Не дав себе время сокрушаться, он зашел к темному паладину спереди и с очередным выпадом нанес прицельный удар в самое слабое место тяжелого доспеха. Он почувствовал, как легкое лезвие ножа вошло воину в подмышечную впадину до самого основания, прорвав кольчугу и подлатник, сам ощутил резкую боль в том же самом месте и поэтому сильно удивился, что человек тут же не рухнул на землю, а остался стоять на ногах. Чувствуя, что больше не может оставаться в тени, эльф отскочил на максимальное расстояние от паладина, убирая кинжал и вытаскивая стрелы из прикрепленного к поясу колчана. Направив сразу две стрелы в небольшую щель в забрале закрытого шлема воина, он еще больше изумился, когда его метко посланные стрелы внезапно наткнулись на возникший вокруг паладина барьер. Тэль-Белар рассчитывал довольно скоро убить воина на глазах у Хаэла, который, как он был уверен, наблюдает за ними из темноты леса, и это бы дало возможность Юнуши броситься к отцу. Но воин упрямо не желал умирать. Тэль-Белар, ожидающий, когда спадет эффект защитного облака, целящийся в самое сердце воина одной из двух своих особых взрывных стрел, оторопел, когда увидел, что паладин протягивает гномке свиток. Свитки телепортации с самого начала планирования этой засады были настоящей головной болью Тэль-Белара, а у воинов Хаэла, наверняка, были зачарованные манускрипты, самые редкие в мире, мгновенно переносящие прочитавшего их прочь с поля боя. Юнуши, как и предполагал Тэль-Белар, медлила как могла, но все же, сурово взглянув на него, неуверенно протянула руку к светящемуся в сгущающейся тьме белоснежному свитку. Тэль-Белар понял, что гномка готова, и, ослабив натяжение тетивы, легонько пустил стрелу прямо между ней и воином. Он с облегчением вздохнул, когда увидел, что после несильного взрыва Юнуши была цела и невредима, при этом весьма удачно отлетев подальше как от воина, так и от него самого, после чего вложил в тетиву вторую стрелу, утяжеленную наконечником со специальным алхимическим порошком. Теперь воину оставалось одно из двух: телепортироваться, пока не поздно, или умереть, и оба этих варианта позволяли Тэль-Белару и Юнуши продолжить следовать первоначальному плану.
Поняв, что находящийся на прицеле паладин не собирается бежать, видя его уверенный суровый взгляд, Тэль-Белар почувствовал странное уважение к воину, которого Хаэл, видно, очень невзлюбил, раз первым отправил в приготовленную для него самого мясорубку. «Но что поделать, так надо», — твердо повторил про себя Тэль-Белар, приготовившись спустить смертоносную стрелу. Но внезапно прямо перед воином возникла миниатюрная фигурка гномки. Сохранявший до этого невозмутимость и напускное спокойствие, Тэль-Белар теперь не смог скрыть своего ошеломления. С большим трудом в самую последнюю секунду удалось ему изменить направление полета заряженного снаряда. На полной скорости стрела врезалась в землю, создав невероятно яркую вспышку и разбросав по округе клочки сухой земли.
Чувствуя, что начинает терять контроль над ситуацией, Тэль-Белар стоял посреди поля, судорожно всматриваясь в заполненное оседающей пылью пространство. Юнуши отбросило к самому обрыву над рекой: ее окровавленное, распластанное по земле тело медленно поднималось и опускалось от тяжелых вдохов и выдохов. Воин лежал чуть поодаль от стрелка. Поднявшаяся на миг грудная клетка доказала, что здоровяк еще жив. Шлем слетел с его головы, обнажив беззащитный череп, спрятанный под копной русых, наполовину седых, слипшихся волос. Быстрым движением Тэль-Белар вынул из колчана очередную стрелу, искренне желая закончить свои разборки с паладином, но внезапно почувствовал, что не может выстрелить в него. Неведомая сила резко увела его руку в сторону, откуда из почти полностью осевшего на землю пыльного тумана выплыла стройная фигура темного эльфа, запечатанная в броню из красных и белых пластин. В левой руке воин держал наготове щит с золотыми обережными узорами. Правая же его рука уверенно сжимала широкий обоюдоострый меч с бронзовой рукоятью и узором в виде солнца у самого основания клинка — изящная работа силенов. Стрела, слетев с тетивы, отскочила от щита, не нанеся очередному противнику абсолютно никакого вреда. Тэль-Белар в отчаянии спустил еще две стрелы, но и они вероломно отскочили от щита, которым воин вовремя успел прикрыться. Тэль-Белар, не переставая отступать, судорожно размышлял, как ему справиться с таким непробиваемым противником, когда вдруг понял, что тот вовсе не пытается его преследовать, а направляется к лежащей у обрыва Юнуши. И тогда он решился на отчаянный жест. Выбежав на середину поляны, Тэль-Белар что есть мочи закричал в сторону чернеющей перед ним полоски леса:
— Хаэл, сын Таллота! Я, Белаар, сын Митраэла, вызываю тебя на честный поединок! Как воин — воина! Как сын иерарха — сына самого прославленного эльфийского полководца! Покажись же и исполни, что должно! Убей меня и забери свою дочь или пади смертью храбрых. Довольно прикрываться за спинами своих псов. Или ты боишься меня?!
Угрюмый лес подхватил его слова тревожным скрипом и вознес шептанием ветвей до самых небес. Но иного ответа не последовало. Своим острым взглядом Тэль-Белар отчетливо увидел чернеющий у самой кромки леса высокий силуэт с вздыбленными белоснежными волосами, сверкающие на темном фоне завораживающие огоньки глаз и понял, что Хаэл не намерен принимать его вызов. Еще раз убедившись, что истекающий кровью, лежащий без сознания неподалеку от него паладин не представляет угрозы, Тэль-Белар решительным шагом двинулся в сторону темно-эльфийского рыцаря. У него в запасе была одна-единственная стрела, заряженная силой ветра. Она предназначалась для Хаэла, но выбора у Тэль-Белара не оставалось: через мгновение воин либо подхватит гномку и скроется с ней в лесной чаще, либо передаст ей очередной свиток телепорта, будь они неладны, — и дело проиграно. На ходу темный лучник достал стрелу и, не останавливаясь ни на секунду, сделал выстрел. Стрела, угодив в прочный панцирь рыцаря, пронзила пространство шоковой волной на десятки метров вокруг. Только что поднявшаяся на ноги Юнуши, схватившись за голову, тут же упала на колени, а оказавшийся в эпицентре вспышки темный рыцарь, как лишившийся опоры колосс, рухнул в паре метров от нее.
