– …По поводу обвинений меня в якобы «аморальном образе жизни», я утверждаю: моя личная жизнь – находится вне какой-либо юрисдикции суда!

Суд так не считал, вполне обосновано утверждая, что раз ты уже вступил в партию – то должен служить примером для других и не поддаваться соблазнам НЭПа.

Однако, слаб человек!

Со знанием дела поддакиваю:

– Корыстолюбивые любовницы и неверные жёны делают нас уязвимыми перед врагами.

Судя по его взгляду на меня, этот афоризм он запомнит навсегда.

Короче, мы сдружились! Как там у Пушкина в «Евгении Онегине»?

Вот-вот!

Точь-точь про нас с Александром Краснощёковым. Единственное заметное отличие: мы с ним не «съезжались» – я предпочитал приезжать к нему в ИТЛ на «Форде-Т», а не на спине какой-нибудь кобылы. А он – в принципе никуда не мог ездить, да ещё и «верхом».

Ибо сидел.

Естественно, тема личной обиды на несправедливый – по его мнению приговор, у Краснощёкова тесно переплетался с темой – что «мы идём куда-то не туда».

Ну и как обычно: «кто виноват и что делать»?

Независимо от того, что взгляды Краснощекова на социализм по некоторым принципиальным вопросам – действительно несколько отличались от общепринято-большевистских, он прямо-таки – собственную оппу на британский флаг рвал за чистоту марксизма.

Со временем большинство наших споров-разговоров перешло в плоскость марксисткой идеологии. Я задавал множество «неудобных» для этого знатока её догм вопросов и это его в немалой мере бесило.

Например, спрашиваю:

– Вот скажите, Александр Михайлович: в рабовладельческом государстве, на высших государственных постах – находятся рабовладельцы… Так или не так, по-вашему?

– Да это так.

– В феодальном государстве – феодалы. Так?

– Совершенно верно. Вот, только не пойму…

– Поймёте потом, а пока отвечайте на мои вопросы. В капиталистическом обществе – на высших государственных должностях капиталисты… Вы, согласны?

Понимая к чему я веду и, каков будет следующий вопрос – тот не отвечая, лишь зло на меня позыркивает. Тем не менее, я продолжаю:

– Молчите, Александр Михайлович? Ну, что ж: молчание – знак согласия. Теперь вопрос: почему в нашем пролетарском государстве – «наверху» нет ни одного пролетария?!

Зыркай глазищами, не зыркай – а отвечать что-то надо, иначе как между нами – мужиками водится, будет засчитан позорный слив. Сняв очки и протерев их носовым платком, Краснощёков стараясь быть как можно больше спокойным, отвечает:

– Классики марксизма говорили, что переходным этапом к коммунизму будет пролетарское государство – государство диктатуры пролетариата, то бишь. Соответственно, в пролетарском государстве правящим классом является пролетариат. А во главе государства стоят Советы, в состав которых пролетариат выдвигают своих представителей. Те же – не обязательно должны быть пролетарского происхождения.

Многозначительно подняв палец к небу, ему типа «поддакиваю»:

– Так значит дети, учащиеся трудовой школы второй ступени – обязательно должны быть пролетарского происхождения, иначе им не разрешать даже сдавать на аттестат экстерном…

Было такое позорное явление в период НЭПа, за которое мы должны благодарить Надежду Константинова Крупскую. Наши «пламенные революционеры», будущие «невинные жертвы зверского сталинского режима» (как правило получившие при Самодержавии, с которым они так яростно боролись, хорошее образование) – отказывали детям «лишенцев» в праве даже на среднее образование.

– …А вот вожди пролетарского государства – нет, нет не обязательно должны быть из рабочих. Интересное кино!

Смотрю на него иронично, как учитель на ученика – прогулявшего тему, а теперь неумело выкручивающегося возле школьной доски:

– То есть в принципе, на высшей государственной должности в СССР – может оказаться капиталист? Если он каким-нибудь образом найдёт «ключик» к сердцам и разумам рабочих… Хм, гкхм… Как-то «склизко» получилось, Александр Михайлович, не находите? Тогда, спрашиваю в лоб: американские плантаторы-рабовладельцы – смогли договориться и выдвинуть в первые президенты САСШ плантатора-рабовладельца Джорджа Вашингтона. А наши пролетарии почему-то – не могут выдвинуть в Председатели Совета Народных Комиссаров (СНК) одного из своих товарищей. Почему…?

В данный момент главой Правительства СССР числится Рыков Алексей Иванович – человек может и хороший, но к пролетариату – не имеющий ровным счётом, никакого отношения.

Не дождавшись не только внятного, но и вообще – хоть какого-то ответа, подсказываю:

– Может потому, что пролетариат не обладает политической волей и не способен быть классом-гегемоном? Может, некоторые положения марксизма стоит пересмотреть – чтоб, пока не поздно – не стать посмешищем для всего мира?

Краснощёков, зло поблёскивая «стёклышками»:

– А кто тогда, по-вашему – осуществляет гегемонию власти в стране?

– Вам процитировать Ленина?

Задористо:

– Извольте!

– «Нам, большевикам, только кажется, что мы управляем Россией. На самом деле сто тысяч русских чиновников как управляли страной, так и продолжают управлять…».

Делаю донельзя эффективную паузу и продолжаю:

– Впрочем, в последнее время происходит сращивание партийного аппарата и старой бюрократической системы и, вскоре мы будем иметь дело с двухголовой химерой – партноменклатурой.

Тот, встаёт и едваль не туфлёй по моему столу стучит – как некий, сказочно лысый исторический персонаж:

– Если бы я не знал Вас уже достаточно хорошо, Серафим Фёдорович, то я бы подумал что Вы – провокатор!

– А если бы я Вас – не знал УЖЕ(!!!) достаточно хорошо, Александр Михайлович – то я бы не задавал в вашем присутствии, такие вопросы!

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Спустя какое-то время, Краснощёков сам напросился на идеологический спор:

– Вы не верите в построение нового общества – социализма, гражданин «технический консультант»?

Вижу, нутром чую – «клиент созрел для вербовки» и захожу издалека:

– Если Вы прочли у Маркса – хотя бы десять страниц его сочинений не считая обложки, Александр Михайлович, то должны понимать: это вопрос не «веры» – а сугубо материалистический. Прежде чем капиталистический строй сменил феодальный, он вызрел внутри него. Ещё задолго до Великой французской буржуазной революции, в этой стране появились новые классы – буржуа и пролетарии и, возникли рыночные отношения. Намёк ясен, гражданин зэка?

– Вы хотите сказать, что перед социалистической революцией, в капиталистической стране должны появиться какие-то новые – совершено другие классы? Которые, придут на смену – в том числе даже пролетариату?

Презрительно фыркнув:

– Было бы весьма странно, если бы после буржуазной революции – Францией управляли бы вчерашние крепостные крестьяне в лаптях, доставшиеся от предыдущей общественно-экономической формации.

Намёк был правильно понят и, Краснощёков, с крайне заинтересованным видом:

– Так кто же, по-вашему – должен сперва вызреть, а затем взять власть после победы социалистической революции?

Пожав плечами, как о чём-то – само-собой разумеющимся: