* * *
Как поётся в одной комсомольской песне: «Сборы были недолги»!
Как в ледяную прорубь бросившись – решившись переехать в Ульяновск, Александр Яковлев развил прямо-таки бешенно-активную деятельность. Нашёлся и один «теоретик» из буржуазных специалистов – знавший ещё Жуковского и, не шибко ладивший с новой властью. И, «практик» – лётчик Первой мировой войны, потерявший ступню и по этой причине – вынужденный прозябать в безвестности и полунищете.
С первым были постоянные проблемы по причине его излишне бойкого языка, со вторым не меньшие – по причине его запойного пьянства.
Но, ничего!
По мере роста наших успехов, «теоретик» увлёкся и почти перестал бухтеть на «красный цвет», а лётчику я – хорошенько порывшись в своём «послезнании», нашёл лекарство от алкоголизма.
Но об «лекарствах» в целом – как-нибудь в другой раз.
Вся «троица» переехала к нам в Ульяновск с семьями. Его отцу, Сергею Васильевичу – закончившему когда-то «Коммерческое училище» и, до Революции – работающему в «нефтянке» у самого Нобеля, я при первом же знакомстве сделал предложение стать коммерческим директором производственно-торгового кооператива «Стандарт-Ойл» – от которого он не смог отказаться. Мать Главного конструктора – Нина Владимировна, домохозяйка и, она тоже не возражала перебраться в более спокойное и хлебное место. Недвижимости у них не было, мебель в единственной комнатушке пожгли в буржуйке во время Военного коммунизма, носильные вещи были изношены и выброшены…
Короче, «собраться в путь – только подпоясаться»!
Глава 9. Пересчитывая скелеты в шкафу…
В самый разгар компании по дискредитации Александра Яковлева весной 1924 года, Барон как-то спросил заглядывая мне в глаза:
– Серафим! Я, конечно понимаю – дело ангельское и тебе видней…
Легкомысленно напеваю:
– «Мне с неба всё видней,
Ты так и знай…»!
Улыбается, но тем не менее настойчиво:
– …Зачем мы так подло поступили с Сашей? Ведь, он – человек хороший!
Сдвинув брови, максимально серьёзно:
– Запомни, Миша: хороший человек, да ещё и с самыми благими намерениями – это самый опасный тип смертного.
– Я не понимаю!
По правде сказать, сам сомневаюсь в верности принятого решения. В будущее же не слетаешь и не проверишь, как оно всё там поменялось после твоего вмешательства, в какую сторону – лучшую или худшую. Но…
Но, решение уже принято!
– Подрастёшь, надеюсь – поймёшь, – лязгаю челюстями, как танковыми гусеничными траками на площади Тяньаньмэнь, – ну а пока делай, что надо и будь оно как будет.
* * *
Конечно, подобно моему юному помощнику многие спросят: а что ты в этому несчастному Яковлеву пристал, «попандупало» недоделанное? Других авиаконструкторов что ли – менее известных, на просторах Руси Великой нэма?!
Другие же, конкретно на меня наедут – как советское правосудие на право-лево центристскую оппозицию:
– Что творишь, злыдень писюкатый? Ты лишил Красный Военно-Воздушный Флот – истребителей семейства «Як»! «Як-3» – лучший истребитель Второй мировой войны: на нём весь полк «Нормандия-Неман» летал!
И все хором:
– ЧТО ТЫ НАТВОРИЛ, ЛИШЕНЕЦ?!
Критикующие меня, не знают ситуации – сложившейся в нашем авиапроме до начала Великой Отечественной войны. От слова «вообще» не знают…
А «ситуёвина» эта, я вам скажу – донельзя хреновая!
Казалось бы, авиационной промышленности – партией и правительством уделялось особое место. Ведь недаром при введении нумерации заводов военной промышленности, «первый» номер присвоили – московскому авиазаводу имени «Авиахима».
В конце двадцатых годов, для военно-промышленного комплекса по мобилизационному плану выделят пятьдесят шесть «номерных» заводов и, в первую же очередь – станут оснащать их современным импортным технологическим оборудованием. Все заводы оборонной промышленности объединят в шесть трестов работающих на хозрасчёте (!), координацию которых будет осуществлять Главное Управление Военной Промышленности (ГУВП) – подчиняющееся Высшему Совету Народного Хозяйства (ВСНХ).
Казалось бы, всё идёт ровно…
Но, некое подобие современных мне холдингов – тресты просуществуют лишь до тридцать второго года, когда все «номерные» заводы передадут в «Наркомат тяжёлой промышленности» – под начало «чЮдного грузына» Серго Оржоникидзе.
Вот это, на мой взгляд – была первая крупная ошибка!
Как говорил великий Пушкин, правда по другому поводу и устами старого педофила Мазепы:
«В одну телегу впрячь не можно
Коня и трепетную лань».
Получился огромный, неповоротливый и слабо управляемый монстр, в авиационном главке которого – к этому времени будет уже семнадцать заводов.
Как можно было объединять металлургические и авиационные заводы? Да, если бы только их…
Как этим можно хоть как-то руководить и управлять?!
Как и кому, такое только в голову могло прийти?!
Лишь в 1936 году поняли, что это была далеко не самая лучшая идея и, только – после (или до, не помню) скоропостижной (и достаточно загадочной) кончины этого выходца из «из дворян Кутаисской губернии» – закончившего два класса сельской школы и фельдшерское училище, после чего подавшегося в пламенные революционеры.
Из «Наркомтяжпрома» выделится «Наркомат Обороной Промышленности», от которого в свою очередь в 1939 году, отпочковался «Наркомат Авиационной Промышленности». На тот момент в нём будет числиться более восьмидесяти заводов, девять научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро, пять собственных строительных трестов, семь высших учебных заведений и полтора десятка техникумов…
Целая «промышленная империя»!
Без всякого преувеличения: по всем экономическим показателям, «Наркомат Авиационной Промышленности» это – ТРЕТЬ(!!!) всей оборонной промышленности.
Казалось бы, да с такой мощью, сунься только какое-нибудь «Люфтваффе» – пусть и «внезапно и вероломно», в наше воздушно пространство…
Отпетушим во все естественные и противоестественные «дыры»!
Однако, 22 июня картина получилась прямо противоположной всем вложенным средствам и усилиям: «птенцы Геринга» поимели во все дыры – именно «сталинских соколов». И «имели» их ещё очень долго – вплоть до сорок четвёртого года, по крайней мере.
Обидно, конечно… Но надо не прятать голову в песок, подобно страусам – подставляя своё «идеологическое дупло» всяким Резунам-звездунам, а называть вещи своими именами.
И вообще:
Если почитать мемуары недобитых фрицев – то, заметна одна характерная черта: нашей авиации, немецкие солдаты, офицеры и генералы – В УПОР(!!!) не видели! Довольно редко встречаются восхищённые упоминания об «бетонных» бомбардировщиках – «Ил-2», почти постоянно – нытьё «сверхчеловеков» об досаждающих по ночам «швейных машинках»…
И ВСЁ!!!
В целом же, ущерб от советской авиации – немцами оценивается как минимальный. Короче, говоря языком экономическим – вложенные средства не оправдали себя.
Почему, так?
Почему так произошло, можно узнать – внимательно перечитывая и анализируя мемуары Александра Яковлева «Цель жизни».
Ни одного человека – нельзя ни идеализировать, ни демонизировать: в любом из нас – положительные и отрицательные черты сплелись в один неразделимый клубок. И Александр Яковлев тоже не был счастливым исключением из этого правила.
Главный конструктор производственно-конструкторского бюро «Спецавиатреста Авиапрома», став заместителем наркома авиационной промышленности по новой технике и, по сути – референтом Сталина по вопросам авиации, тянул как говорится – «одеяло на себя»…
