– Я… я сейчас…мне нужно одеться, простите, – не в силах выносить этот ужас и позор, в состоянии головокружения, я захлопнула дверь в свою спальню. Лихорадочно побросала вещи в чемодан, оделась и бросилась прочь из этого ада.

– И не вздумай ему звонить, подстилка санаторная! – крикнула мне вслед жена Степана. Я почти физически ощутила удар. Словно она камень в меня кинула.

Выскочила на улицу. Тело бьёт мелкой дрожью. Куда, куда бежать? Что делать? Вызывать такси и ехать к папе? Он недалеко живёт. Или возвращаться домой?

Хотелось лишь умереть прямо сейчас.

Мгновенно и гарантированно.

Я не смогу пережить такое предательство, нет, нет. Не смогу. Это совершенно точно. Я уже не могу…

Зазвонил телефон. Маринка.

Милая моя, ты как чувствуешь, спаси меня, дорогая…

– Алло, Юля! Юлёк, тут у нас ЧП без тебя. Маме твоей сильно плохо. Нервный срыв. Срочно приезжай.

Степан

– Послушайте, но зачем же вы ушли из палаты, но ведь такое серьёзное дело, операция…

За мной следом прибежала медсестра и взволнованным, запыхавшимся голосом стала что-то говорить.

Всё, что я понял, это то, что наркоз подействовал сильнее, чем надо, и меня "выключили" на большее количество часов, чем планировалось.

Вникать в то, что я чудом "включился", я не стал. Где-то на периферии сознания мелькнули мысли о врачебной ошибке, но мне было не до них. Живой же.

Операция прошла успешно. Это медсестра через слово бормочет. Ну и спасибо. А форс-мажорные обстоятельства никто не отменял. Просто у врачей они могут дорогого стоить.

А впрочем – у кого дешевле?

Судья, вынося приговор разве не может сломать жизнь человеку? Из-за ошибки следователя, адвоката, свидетелей?

Учитель или родитель ошибившись в педагогическом подходе, разве не могут случайно, но очень серьёзно навредить психике ребёнка? Сломать судьбу и жизнь?

Их ошибки дешевле обходятся, чем врачебные?

Я думал об этом может быть полмысли и полсекунды.

Она ушла.

Вот что стучало на наковальне моего сознания. Она ушла, её нет.

Когда я шёл на эту чёртову операцию, я чувствовал, что произойдёт какая-то неприятность. На душе было неспокойно.

Я целовал мою Оленьку и тревога накрывала меня. Я ведь даже понимал, что не волнуюсь об операции, что это другого рода предчувствие…

Почему, почему я никогда не прислушиваюсь к своей интуиции?!

Но ведь всё было хорошо, ничто не предвещало проблем.

Может быть она переехала в другой номер? Но зачем, почему?

Тем не менее, уцепившись за эту мысль, я побежал на ресепшн.

– Ларисочка, как хорошо, что сегодня вы дежурите, – я обрадовался ей как родной. – Скажите, куда переселили девушку, с которой я жил в люксе?

– Здравствуйте, – Ларисочка совершенно не ласково в этот раз посмотрела на меня. Не понимаю, что не так, но да ладно, – Никуда не переселили. Девушка вызвала такси и уехала.

Чуда не произошло… Не переселили, уехала моя Оля. Но почему? Куда? Что случилось?

– А вы мне не могли бы дать её адрес или хотя бы телефон? Да хоть электронную почту! У вас ведь есть все данные. – я лихорадочно соображаю, как и где мне искать Олю. Оставить всё как есть, я не могу. Я должен знать, что произошло.

– Такие данные мы не раздаём, извините. Если девушка не захотела сама вам оставить о себе информацию, то я тем более не буду этого делать. – В голосе Ларисочки слышатся откровенные нотки агрессии, я ничего не понимаю, – она же всегда улыбалась нам с Олей… Но ясно, что через комплименты и даже денежные шоколадки тут ничего не добиться.

Обидел я, что ли, Ларисочку? Но как, когда? Да вроде вообще ни словом ни взглядом. Что на неё нашло? Ой, не до неё мне сейчас. Некогда вникать, какая муха её укусила.

Возвращаюсь в люкс. Мир, в котором я был счастлив умер. Стены, мебель – всё в номере давит на меня.

Никогда не думал, каково это – жить после развода с любимым человеком или после его смерти в доме, где вы были счастливы. Это ужасно.

Я не могу тут больше оставаться. Да и смысл?

Собрал вещи, вызвал такси.

Чтобы не сходить с ума в ожидании машины, заглянул на литературный сайт.

Юля разместила ещё одну главу в нашей книге. В своей книге.

Её героиню предал сослуживец.

Странный ход истории. Я замутил до этого бурный секс на корпоративе, Юля подхватила эту линию, превратив её в начало служебного романа между героями и вдруг такой финт. Предательство. Чувак, выходит, всего лишь поразвлекался с девушкой.

Юля так пронзительно описала боль героини, что во мне откликнулось каждое её слово.

Оля тоже меня предала…

Даже записку не оставила. Улыбалась, целовала, шептала "люблю" – всё как взаправду. Я поверил. Актриса…

Сбежала, воспользовавшись моментом. Поматросила курортника и гуд бай гуд бой.

А я придумал себе чёрт знает какую романтику.

Что я про Олю знаю? Я даже фамилии её не знаю. Может она замужем и есть ребёнок. Приехала, отдохнула душой и телом и домой.

Я горько усмехнулся. Дурак. Какой же я дурак…

Заглянул в комменты под книгой

Там на днях выступала Камилла.

Давно её не было видно. Да и я давно не заглядывал на сайт. Только в Олины глаза…

"Какая чушь вся эта история, читаю и мучаюсь! Вот и опять – какие-то сопли, а не глава! Автор, научись писать!"

Что движет этой дамочкой? Откуда столько агрессии? Вот у меня сейчас злость ясно откуда – я тебя урою, гадина!

Я написал этой мымре столько всего, и даже матом, но в последний момент всё удалил, не отправив.

Я ведь не на неё, убогую, злюсь…

"Камилла, спасибо вам за ваше ценное мнение. Оставайтесь на связи, без вас мне трудно адекватно воспринимать своё творчество."

Юля бы ответила что-то в этом роде. А скорее всего и вовсе – просто промолчала. Она, как я заметил, никогда не ругалась в комментариях.

Надеюсь, она простит этот мой слегка язвительный ответ Камилле.

И простит ещё одну главу.

В крайнем случае – удалит.

Я быстро, на одном дыхании, написал проду и разместил.

***

Такси ждало меня у въезда на территорию санатория.

– Бывай, Сергей. Спасибо тебе ещё раз, что пустил тогда ночью. – пожал руку охраннику, который так меня выручил, хотя не обязан был это делать.

– Уезжаешь? Ну, держись там дома. – Серёга пожал мне руку. – Неприятно вышло, – я наслышан, – но, авось, обойдётся.

– Да ничего страшного. Уже обошлось. – я решил, что Сергей говорит о неудачном наркозе. Быстро у них тут сплетни расползаются. Впрочем – как везде.

Сел в автомобиль и, уже закрывая дверь такси, услышал:

– Ну, ты кремень, я б к жене не знал как сунутся после такого.

Такси тронулось, а я так и не понял, при чём тут жена и почему к ней нельзя соваться после наркоза. Сергей, видимо, думает, что при наркозе "выключилось и не включилось" кое-что ещё помимо сознания.

Эх, Серёга, если бы можно было отключить память…

Юля

Юлька, Юлька, ты плачешь?

Я разразилась рыданиями прямо в телефон.

– Марин, мне так плохо… Марина, я сейчас умру…

– Зая, спокойно. Ох, я бестолочь, напугала тебя. С мамой твоей всё в порядке, слышишь? Во всяком случае, она жива – это главное. А нервишки мы ей подлечим, не переживай. Прости, милая, что напугала тебя. Ты, правда, нужна тут. Но не надо так убиваться, всё поправимо.

– Марин, я не поэтому… Я… Я так влипла, Маринка… – рыдания накрывали меня от одной мысли о предательстве Степана.

– Что случилось? – в голосе подруги слышалась тревога.

– Марин, я влюбилась… Нет – полюбила. Он, ты не представляешь, какой он. Он мой, весь мой… Я думала... – рыдания накрыли меня. Маринка терпеливо ждала. – А оказалось всё до тошноты банально. Он женат и даже ребёнок есть. Как, как можно быть настолько циничным? Зачем он так со мной? Зачем нужно было настолько притворятся?