– Так, – Маринка перебивает мой монолог. – Знаю я твою кучу: с книжкой в ванной поваляться, педикюр поскрести, пыль на полках протереть, над тем, как с воровкой аккаунта общаться повздыхать, ну и может с Максом пошпиливилиться. Угадала?

– Нет, – бурчу я, – про Макса не угадала.

– Тем более, – хмыкает Маринка.

Мы сидим в нашем любимом кафе. Маринка пьёт свой неизменный лавандовый раф и смотрит на меня как любящая, но строгая старшая сестра. Ну, в принципе, психологически так и есть.

– С Максом у меня всё… странно, – я ищу подходящее и максимально не категоричное слово.

– Завяли помидоры? – Маринка не церемонится. – Ну и слава богу! Юля, я не давлю на тебя, но ты со стороны не видишь ваших отношений. Это треш! Фигня, прости меня, а не отношения!

– Вообще-то, ты давишь и уже давно. Я не злюсь, а лишь констатирую факт. И я с тобой согласна. Сейчас – согласна. Куда-то не туда мы с Максом пришли. Шли, шли, а оказались далеко друг от друга. Это так странно и грустно понимать.

– Зая, тебе грустно, потому что ты вспоминаешь те далеко-далёкие прошлые времена, когда всё у вас было хорошо. На сегодняшний день реальность такова, что грустно должно быть не от расставания, а от застревания в отношениях с чужим уже человеком.

– Да, так и есть. Мы стали чужими. И сейчас я понимаю, что уже очень и очень давно.

– Вот и отправляйся в санаторий. И заведи там интрижку небольшую. Типа курортный роман. Мигом вышибешь из души все печали о тухлых отношениях с Максом.

– Нет, ты что. Я так не могу. Надо сначала поговорить, расстаться официально.

– О-о-о, завела пластинку, – Маринка демонстративно закатила глаза, – о правилах этикета в маршрутке. Ты ведь не такая была. В моль почти превратилась за последние пару лет рядом с этим Максом! В книжки ушла с головой. В конце концов, ты ведь разлюбила его! Ну, правда, Юль! Вы не женаты, не живёте вместе. И ты, правда, считаешь, что что-то ему должна? Какое-то официально оформленное расставание? Всё, что ты должна, дорогая моя, это стать счастливой! Я тебя знаю: будешь ещё пять лет стесняться с Максом порвать. И не замужем, и не холостая. Зашибись, отношения! Юля, поверь мне: лёгкая, спасительная, – Маринка молитвенно сложила ладони, призывая меня именно на этом сделать акцент, – интрижка в санатории – это будет только помощью тебе, чтобы порвать наконец с Максом. И я же не агитирую тебя спать с каждым отдыхающим – просто пофлиртуй, почувствуй себя молодой свободной девушкой.

– Не знаю, это как-то неправильно… – вижу, как Маринка хмурится и спешу добавить, – но доля истины в твоих словах есть! Я вообще ехать не хотела, а ты тут целый спектакль уже сочинила. Если поеду, то я же просто не смогу так поступить, даже если захочу.

– Помнишь, ты мне говорила, что первое время тебе псевдоним здорово помогал писать? Что, мол, типа это не ты ошибки делаешь, а она, твоя роль? Так и тут: придумай себе другое имя и почувствуй себя словно в другой роли. Как будто не ты флиртуешь, а она.

– Вообще-то, моя история с псевдонимом в итоге мне только мешать стала, да и сейчас, сама знаешь, ничего хорошего: я не я и книги не мои. Так что неудачный ты пример привела, дорогая.

– Пфф! Ты ж не вечно собралась в том санатории жить. На недельку-две вполне хватит образа. Встряхнешься, разрешишь себе поиграть...Поиграть, Юля, а не попроститутствовать, не качай так головой. Вернёшься и поговоришь с Максом о расставании. Вот тогда точно сможешь, зуб даю!

Маринка так взбудоражилась своей идеей, что я невольно стала ощущать и в себе этот азарт. Вот Маринка! Вот умеет она зажигать людей!

– Хорошо, в санаторий я, пожалуй, поеду. Уговорила. Но остальное-нет! Никаких флиртов. Побуду наедине со своими мыслями, с воровкой аккаунта пообщаюсь. Я, кстати, пароль восстановила, как ты и подсказала. Вошла в свою книгу, не поверишь, с таким чувством, словно после долгой отлучки домой вернулась. А там новая хозяйка обои переклеивает и мебель мою меняет…И радостно, что дома, и грустно, что всё по-новому…

– Не хандри. Не так всё и плохо в книге развивается, если честно. Даже совсем не плохо, – видно, что Маринка не хочет меня обидеть, но понимает, что меня, автора, не может порадовать такое заявление. – Она, может, и не украла у тебя ничего. Так, балуется. Украла бы, так, наверное, пароль сменила сразу. Вернёшь себе полностью аккаунт, напишешь ещё миллион таких книг, как тебе надо. А эта книга… Ну, считай, что эксперимент.

– Я и эту историю не собираюсь отдавать! – когда речь о моих книгах, я, хоть и с трудом, но нахожу в себе силы для возмущения. – Удалять написанное не буду, – чужой труд уважаю, – я следующую главу сама напишу так, как считаю нужным! Как бы там ни было, а это моя история и моя героиня!

– Ох, Юлька, как же мне нравится, когда в тебе этот огонёк вспыхивает! – Маринка улыбается. – Вот с таким настроением и отправляйся в санаторий. И насчёт имени для курортного флирта всё же подумай!

В санаторий я приехала к вечеру. Можно было на самолёте долететь до ближайшего к санаторию города – там, кстати, и папа живёт. После санатория заскочу наконец-то к нему в гости.

Но с самолётами, а точнее с аэропортами, у меня в последнее время не очень удачные складываются отношения, так что я решила устроить себе приключение на перекладных.

Пока планировала как буду добираться, всё казалось легко: поездом, подумаешь!

По факту же это превратилось в чемоданно-изматывающее путешествие на такси, поезде, автобусе и снова такси.

– А мест нет, – в санатории девушка-администратор с бейджиком Снежана для пущей убедительности отхлопала мне какой-то хитрый ритм своими нарощенными ресничками.

– В каком смысле? У меня же путёвка. – сжимая для фундаментальности ручку чемодана робко возмутилась я.

– Одноместных номеров нет. Но есть место в семейном люксе. Вам ничего доплачивать не надо!

– Что ж вы меня так пугаете: вместо того, чтобы сказать, что мне достался люкс, говорите, что мест нет. – я с облегчением выдохнула, не понимая почему девушка теребит в руках бумагу с каким-то списком фамилий и заметно нервничает. Впрочем, её работа – это не моё дело.

Номер мне очень понравился. Большой зал с мягкой мебелью в стилизации, по-моему, под семидесятые годы прошлого века. Диван и кресла на ножках. Торшер. Я только сейчас поняла, что, вообще-то никогда не была в гостях у кого-то, у кого бы был торшер. И в моей семье его не было. Однако слово и сам предмет мне прекрасно знакомы. Это как выхухоль: я его тоже знаю, хоть по сути воочию никогда не встречала. Интересное ощущение: наконец-то увидеть давно и хорошо известное.

Яркие геометрические принты в элементах декора: на диванных подушках и картинах. Стильно, как в старом хорошем кино. Древняя, одним словом, но милая атмосфера.

За одной дверью я нашла чудесную спальню с двуспальной кроватью, за другой дверью такую же комнату.

Мне столько кроватей не надо. Маринка бы посмеялась, что это намёк мне на активно-кроватное неспящее курортное времяпрепровождение.

Я представила себе, как она шутит и сама себе засмеялась.

Маринка – замужняя, ни разу не гулящая, бесконечно любящая своего Игорька – любит пошутить на тему шпили-вили и подколоть и меня. Кто бы со стороны услышал её некоторые шуточки, решил, что мы с ней две оторвы, каких поискать.

Ой, как же спать хочется… Устала ужасно.

Но сначала в душ!

***

Выбрала себе спальню и нырнула в сладкие объятия, поджидающего меня Морфея. Мур-мур-фея.

По старой, юношеской привычке, шепнула: "На новом месте приснись жених невесте".

Шепнуть шепнула, но как бы там Маринка не шутила, а другие мужские объятия я искать не собираюсь и в этой постеле прекрасно проведу ночи одна!

***

Он смотрит на меня и я вижу в глазах его восхищение. Молодой, красивый, дерзкий. Я нравлюсь ему. Я совсем обнажена перед ним, мне стыдно и в то же время волнительно. Мне приятно, что он рассматривает меня, мне нравится, что он видит меня такой, какая я есть, без прикрас и его это привлекает.