Я уже открыла рот, чтобы спросить, в чём же, но в последний момент решила промолчать. Всё же мы не были настолько близки, чтобы многое доверять друг другу.

– Давай не будем тратить время напрасно, – медленно проговорила я, скромно улыбнувшись. – Можем приступать к занятию.

Джозиас застыл в ожидании. Я понимала, что давно должна была начать извиняться за грубость на прошлой встрече и объясняться, но боялась. После нескольких секунд неловкого молчания, показавшиеся мне настоящей пыткой, парень всё же достал тетрадь, а я взяла из маленького кармашка обычную синюю ручку. Юноша раскрыл тетрадь, и я подъехала ближе к столу.

Я непринуждённо поинтересовалась:

– У тебя возникли вопросы?

Джозиас колебался. По его выражению лица нельзя было сказать точно, о чём он думает. Но эти мысли явно давались ему туго. Наконец, он ответил:

– Да, возникли.

Я ждала. Мой взор упал на страницы его тетради, поля которых были полностью изрисованы женскими силуэтами, лицами и высокими волнами. Я сглотнула и заговорила, не дожидаясь продолжения:

– Ты увлекаешься комиксами?

Джозиас поморгал.

– Да, – он опустил голову и посмотрел на свою тетрадь. – Мне нравится читать и рисовать их, это моё хобби. Тебе тоже нравятся комиксы?

Я была готова к этому вопросу, поэтому ответила незамедлительно:

– Нет, но я с удовольствием познакомлюсь с теми, которые ты посоветуешь, – я облегчённо выдохнула. А Селена ещё пыталась доказать, что странички в соцсетях ничего не могут рассказывать о человеке – как же!

Но я заметила, что Джозиас не разделял моего облегчения. Он точно распознал мою неискренность. Его плечи напряглись, да и сам он зажался. Я забеспокоилась:

– Я опять сказала что-то не так?

Парень помотал головой:

– Ты всё правильно сказала.

– Тогда в чём проблема? – обстановка уже начинала накаляться, я чувствовала это.

– В этом и проблема, – он поднял подбородок и посмотрел мне прямо в глаза, – Ты ведёшь себя так, будто заучивала фразы для нашего разговора. Не удивлюсь, если я оказался прав, – он вскинул руки к груди и отодвинулся от стола.

– Но ведь это ты вынудил меня общаться с тобой таким образом, – залепетала я в ответ.

Под его тяжёлым взглядом было трудно совладать с эмоциями. Сердцебиение учащалось, кровь бурлила в венах, а ноги задрожали. Было и приятно, и не очень. Приятно, потому что Джозиас был внимателен, и не очень, потому что так резко указал на мой промах.

– Признаюсь, – парень откинулся на стуле. – И я сожалею о том, что произошло вчера. Ты к этому не причастна, просто мне давно нужно было выпустить эмоции наружу.

Я вновь посмотрела в его тетрадь. Рисунки пусть и были перевёрнуты для меня, но всё равно казались замечательными.

– Поля тетради были моими единственными собеседниками. Они знают больше, чем кто-либо другой, – признался Джозиас. – Можешь осуждать меня сколько угодно.

– Почему я должна делать это? – выпалила я.

Юноша фыркнул, будто догадаться было проще, чем умножить один логарифм на другой.

– Ты же примерная ученица, Лея, – насмешливо ответил парень. – Просто сущий ангел. Никогда не позволишь себе разрисовать поля.

Слова Джозиаса звучали как вызов. Я глупо заулыбалась.

– О, ты не знаешь, с кем связался. В своё время я сожгла школьный дневник и ни разу об этом не пожалела, – не без гордости сказала я.

Джозиаса заинтересовала эта история, и он потребовал её продолжения. Я погрузилась в воспоминания.

– Это произошло в седьмом классе. Моя учительница по иностранному языку поставила мне неудовлетворительную оценку в году, а я считала, что заслуживала большего. Тогда я зажгла спичку и спалила раскрытый дневник. Слышал бы ты, как трещали языки пламени, – усмехнулась я. – Такое тебе и во снах не снилось.

Джозиас задумался на полминуты, а затем спросил:

– У тебя были проблемы с иностранным языком?

Я отмахнулась:

– Незначительные. То был английский. Тем не менее я сдала международный экзамен на высший балл, а вскоре приступила к изучению греческого.

Джозиас увиливал от разговоров о себе, и я поняла это почти сразу. Я знала, что тому точно была причина, но вряд ли могла в тот же момент начать допрашивать парня. Мой интерес возрастал, но я держалась.

Парень ошеломлённо смотрел на меня и не произносил ни слова. Я уже начала волноваться, что пряди выбились из хвоста или потекла тушь. Но потом Джозиас заговорил:

– Надо же, – посмеялся он. – Лея сожгла собственный дневник на заднем дворе, пока никто не видел.

Я пожала плечами.

– Люди взрослеют. Конечно, сейчас я бы этого не сделала.

– Но ты уже сделала это, – взволнованно говорил Джозиас.

Я впервые увидела лёгкую улыбку на его лице. Хотелось подольше задержать на ней взгляд, запомнить расположение уголков пухлых губ.

– Что тебя так удивляет?

Парень ответил:

– Ты.

Сэм одевался круто. Любая одежда смотрелась на нём так, будто была сшита с иголочки, и я непременно восхищалась его умением стильно одеваться.

– Всё это благодаря моему отцу, – пояснил Сэм, играясь с пустым стаканчиком от кофе. – Он ещё в детстве привил мне чувство стиля.

Мы сидели в кафетерии университета и обсуждали всё, что приходило в голову. Меня тянуло к этому уверенному, не знающему комплексов человеку.

– Он постарался на славу, – заметила я, делая глоток своего кофе. – Ты всегда выглядишь потрясающе.

– Ты мне льстишь, – Сэм никак не принимал мои комплименты, но я была сделала не из того теста.

– Вовсе нет, – упорно продолжала я.

Я знала, как были важны комплименты. Одна замечательная девушка в интернете как-то сказала, что комплименты спасают жизни, и я по сей день продолжаю ей верить, ведь сама в этом убедилась. Пускай они иногда звучат невпопад, может, они излишни, но человеку всегда важно знать, что его любят таким, какой он есть.

– Теперь же ты подбираешь одежду самостоятельно, – говорила я, отрезая ребром вилки кусочек аппетитного чизкейка. – И это уже твоя заслуга.

– Брось, Селена, это я должен делать комплименты.

Мне приходилось только мечтать о них. Я начала набирать вес в шесть лет, и в младшей школе меня часто называли карапузом. Я стала прогуливать занятия в пятом классе.

Моя рука оказалась накрытой тёплой ладонью Сэма.

– Эй, ты очень красивая, – второй рукой он коснулся моего подбородка и чуть приподнял его, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. – И не смей думать иначе.

Он умел подбадривать. В его голосе слышалась та же твёрдость, что и у Леи. Хоть Сэм и не мог до конца осознать, каково это – иметь лишний вес, он старался войти в моё положение.

Я привыкала к его прикосновениям. Сначала они были случайными, точно ветер сам подхватывал наши руки и сплетал пальцы в замке. Но позже мы начали сами тянуться друг к другу. Мы держались за руки уже на третьей совместной прогулке, и тот жар, что я чувствовала, не сравнится и с тропическим солнцем. Сэм был привлекательным. Его смуглая кожа была не похожа на мою, почти белоснежную на его фоне. Сильное тело привлекало внимание многих девушек, но парня, похоже, интересовала одна я. Я обмякала, когда вдыхала его одеколон. Я таяла, словно кубик льда, когда он смотрел на меня.

– Селена? – Сэм легко похлопал меня по руке, вернув в чувство. – Всё в порядке?

Я потрясла головой и посмеялась.

– В полном. Просто иногда «выхожу в астрал», – с задержкой закончила я, придав предложению недосказанности и таинственности.

Я флиртовала хуже некуда.

– Бродишь по университету призраком, значит?

– Именно, – я посмотрела на его пустой стаканчик. – Тебе принести ещё кофе?

Его игривое выражение вдруг сменило более серьёзное. Я замолкла, ожидая упрёка. Сэм спокойно сказал:

– Ты слишком заботишься о других, – он чуть сжал мою руку. – Позволь самой себе побыть девушкой. Я сам принесу кофе, хорошо?