Дело в том, что изначально дверь была белой.
С трудом подавив отвращение, я уверенно направился вперед. С каждым шагом шум, который я изначально списал на протекающую трубу, становился все громче.
Кап. Кап. Кап.
Наконец я добрался до точки, толкнул ногой дверь и зашел внутрь. И остановился. Нет, не так. Замер на месте. Только чтобы медленно повернул голову в сторону самурая.
— Это еще бл*дь что такое?
Рью немного помолчал, прежде чем ответить. Затем его рука, до этого сдавливающая рукоять катаны так что на ней побелели костяшки, медленно поднялась вверх. Японец указал на изображение на противоположной стене.
— Золотая спираль. Символ Геи.
Богиня Земли и мать всего сущего. Моя прабабка. Хотя обращаться так к богине-демиургу не стоит. Это не Артемида. Может не оценить.
Да и главное сейчас другое. Гея в свое время здорово повздорила с Олимпийцами. Более того, небезызвестный Тифон, который породил всех Проклятых, а потом подох от молнии Зевса, ее сынишка.
Так что да. Старушка была не очень популярна.
Но все же. Богиня Мудрости, мать Земля… Кое-кто ей все же поклонялся. Очень знакомый кто-то. И сейчас мне очень хотелось этого кого-то найти и свернуть шею. Медленно.
— Минотавры? — как можно более ровно спросил я.
Самурая молча кивнул. Он как я, не мог отвести взгляд от… Черт, даже не знаю, как это назвать.
Раньше это была комната для покера. Персидский ковер под ногами, блестящий рояль в дальнем углу, явно редкие и дорогие картины на стенах… Все буквально кричало, что это место, где играют настоящие толстосумы с миллионами в карманах.
А теперь это место больше напоминало…
Бойню? Жертвенник? Максимально честную реконструкцию сцены из Пилы? Из тех, что не вошла в прокат из-за чрезмерной жестокости?
Первыми, что бросались на глаза, были тела. Пара сотен, не меньше. Мужчины, женщины… Я даже заприметил пару похожих на детей фигур, но на самом деле это были просто девушки. Из тех, что помоложе и постройнее. Бандиты таких просто обожают, педофилы гребаные.
Где-то треть тел бесформенной кучей лежали в середине, прямо на столе для покера. Поломанные и искривлённые, но даже это было лучше, чем судьба остальных.
Оставшиеся трупы, по большей части мужчины, были прибиты стальными клиньями к потолку. А также к стенам. К каждой из всех четырех стен.
Каким надо быть маньяком, чтобы такое провернуть?
И да, хорошо, что у меня богатый опыт общения с уродами и кровью. И хороший желудок. Иначе меня бы давно стошнило.
— Похоже на послание, — холодно произнес я. — Всему Братству.
Самурай покачал головой.
— Я… Такого еще не было. Слишком жестко. Даже для них. Ты думаешь…
— Подожди, — поднял я руку. — Ты слышишь?
Рью замолчал и прислушался. Потом посмотрел на потолок, с которого одна за другой падали капли, а затем уже на меня.
Я отрицательно покачал головой.
— Нет. Плач.
Я же резко развернулся на пятках. Прислушался еще раз. А затем быстро направился в сторону едва слышного звука. Обогнул торчавшее из стены тело охранника — еще совсем молодой парень с перекошенным лицом даже в смерти не выпустил из рук пистолет — перепрыгнул через поваленный комод, вызвав при этом волну кровавых брызг, а затем отодвинул в сторону перевернутый диван.
И только потом улыбнулся.
— Рью, — громко позвал я. — Иди сюда. Кое-кто уцелел.
Совсем еще молодая девочка — на вид не дашь больше тринадцати — испуганно на меня посмотрела, поджала колени и еще больше зарылась лицом в подол розового платьица.
— Даже странно, что мы ее не услышали, — пробормотал я вслух и опустился на корточки. — Эй. Все в порядке. Мы тебя не тронем.
— Господин? — раздался удивленный голос из-за моего плеча. — С кем вы говорите?
— В смысле? Ты что…
Я оборвал себя на полуслове. Затем медленно поднялся на ноги и поднял глаза вверх. С потолка на меня мертвыми глазами смотрел труп юной девушки в розовом платье.
— Твою мать.
— Что?
— Тень, — мрачно пояснил я самураю.
Перед ним можно было не скрываться. Рью знал, кто мой отец. Более того, он и Тайгер были единственными свидетелями моего разговора — если это конечно можно назвать с разговором — с Аидом на складе. Так что самурай понятливо кивнул и отступил в сторону, чтобы мне было удобнее задавать вопросы.
Правда я что-то сомневался, что мне ответят.
— Эй, — как можно более мягко повторил я. — Ты помнишь, что случилось?
— Клац. Клац. Клац, — как заведенная повторяла тень, раскачиваясь из стороны в сторону. Затем она резко подняла голову, посмотрела прямо на меня и удивительно ровно произнесла. — Холодно. Так холодно.
Больше мне добиться не удалось. Тень просто игнорировала мои вопросы. Лишь смотрела в пустоту и повторяла один и тот же механический звук.
— Покойся с миром, — наконец произнес я, положил ладонь ей на волосы и уже привычным жестом отослал ее в Подземное Царство. — Надеюсь, отец не будет к тебе слишком строг.
Внезапный порыв ветра чуть не сбил меня с ног. За ветром последовала яркая вспышка. И вот перед мной, уперев руки в бока, стоял молодой юноша с улыбчивым лицом, развевающимся оранжевым шарфом на шее и тяжелой кожаной сумкой за спиной.
Его одежда была вся в пыли и заплатках и буквально кричала о своей древности. Собственно, поэтому спортивные черные часы на его запястье смотрелись особенно дико.
— Всего на секунду опередил, братец, — жизнерадостно протараторил он и огляделся по сторонам. — Ого. Кони Гелиоса, это твоя работа?
— Спокойно, — я жестом остановил уже выхватившего катану Рью. — Он тут по работе.
Затем я снова посмотрел на юношу.
— Ведь так?
— Конечно, братец, — кивнул Гермес и звонко щелкнул каблуком.
Те быстро-быстро захлопали крошечными крылышками, только чтобы без особого труда поднять бога прямо к потолку.
— Занятно, — задумчиво пробормотал тот, перемещаясь между трупами и оглядываясь каждый с нескольких сторон. — Очень занятно.
Рью скрипнул зубами, поджал губы и отвернулся. Глянул на меня, но я ничего не сказал. Я ждал пока бог закончит свой осмотр. Может, что полезное скажет, не зря же он тут задержался. А что до его реакции…
Он бог. Этим все сказано. С парой тысячелетий за спиной, это минимум. Учитывая его профессию — отводить из этого мира моему отцу — то он должен был повидать миллионы, даже миллиарды самых диких и кровавых сцен.
Собственно поэтому, я и ждал, что он скажет. Из всех богов — ну разве что кроме Афины, наверное — Гермес лучше всех подошел на роль детектива. Хотя бы из-за своего опыта. А мне сейчас бы не помешал взгляд со стороны.
— Отличная работа, — заключил парень, подлетев обратно к нам. На пол он, кстати, не опустился, предпочитая порхать в маре сантиметров от пропитанного кровью ковра. — Кто-то очень постарался сделать из этого места алтарь прабабушки.
Юноша хмыкнул.
— Правда переборщил с кровью.
— Никто не заслужил такой смерти, — не выдержал Рью. — Это… Мерзко. Бесчестно.
Если Гермес и разозлился, то виду не подал. Наоборот, юноша легкомысленно пожал плечами.
— Как скажешь, сын бури. Я лишь говорю, что думаю. И все.
— Ты сказал «постарался», — перевел на себя внимание я. — То есть это не настоящий алтарь?
— Нет, конечно, — с легким смешком подтвердил мои сомнения Гермес. — Хорошая попытка, но не более. На любителя потянет. Да и делали наспех, сразу видно.
— Не минотавры, значит, — больше саму себе, чем кивнул я. — Понятно.
— Не минотавры? — удивился Рью. — Вы уверены, господин?
— Процентов на семьдесят.
Пип. Пип. Пип.
— Упс, — взглянул на свои пищащие часы бог. — Ладно, ребят. Было приятно поболтать, но мне пора. Удачи, Адриан. От отца привет.
Еще одна яркая оранжевая вспышка, и Гермес исчез.
— Ему тоже, — пробормотал я и повернулся к выходу. — Идем. Меня уже тошнит от этого места.
Не оборачиваясь, мы вышли из комнаты и вернулись в главный зал. Самурай убрал катану в ножны и внимательно посмотрел на меня.
