Итак, одежды у него не было. Зато была еда. Большая чашка с чуть теплым бульоном стояла у оранжевого хэльда, на столе нашлось несколько пресных лепешек и фруктов. Рядом стояла еще одна большая чашка, с травяным отваром, в котором он уловил искорки хэльда Исцеление. Он медленно выпил отвар, затем, выждав положенную паузу, бульон, закусил лепешками и, довольный и уставший до изнеможения, улегся обратно на кровать, и, завернувшись в одеяло, принялся неспешно рассуждать.
Раз дверь не заперта, значит, он не пленник. Раз нет одежды, значит, кто-то принял меры предосторожности, чтобы ограничить его свободу. Кто-то умело и качественно избавил его от последствий издевательств ард элларцев.
Возможно, он попал в какое-нибудь местное святилище, расположенное недалеко от второго Каньона. Это объяснило бы и сахгар, и полупещерное помещение, однако не могло объяснить, как он выбрался из Каньона. Тэйн хорошо понимал, что самостоятельно он вряд ли смог бы это сделать. Внезапно ему преставился самый простой и самый вероятный вариант: его все-таки приволокли обратно в Очаг Солнца, подлечили и заперли где-нибудь на самых нижних уровнях, чтобы впоследствии продолжить начатый разговор какими-нибудь другими, более извращенными способами. Какое-то время он не мог избавиться от ужаса, хватаясь за бешено колотившееся сердце, но потом трезвая мысль о том, что вряд ли они оставили бы дверь открытой, привела его в чувство и живительной волной смыла холод и нервную дрожь. Может быть, он звал на помощь и кто-нибудь из местных обнаружил его на дне Каньона, привел подмогу из ближайшего селения, которая и вытащила его оттуда? Хорошо, если так…
Постепенно он провалился в сон. На этот раз ему ничего не снилось — ни бредовых кошмаров, ни воспоминаний об Острове. Просто сон, лучшее лекарство от всех болезней.
Проснулся он резко, словно от толчка. Самочувствие существенно изменилось в лучшую сторону, кроме того, давал о себе знать зверский голод. Тэйн поспешно бросил взгляд на стол и, кроме нескольких блюд и кувшинов, обнаружил на столе и на кресле несколько весьма ценных предметов.
Меч лежал прямо по центру стола, в новых, красивых и удобных ножнах. Рядом с ним находились камни-защитники, все три, рядком, словно напоминая о его главной обязанности. Тэйн выругался, помянув всех небесных дьяволов по очереди в не самых лестных сочетаниях, понимая, что теперь ему придется дальше продолжить их поиски. Ему захотелось швырнуть их об стену, но раздражение быстро прошло. Раз уж никто не покусился на них до сих пор, пусть лежат.
Одежда была аккуратно развешена на кресле. Брюки из тонкой серой кожи, сильно похожие на ахтамарские ганчи, оказались немного длинны, но идеально сошлись в поясе. Рубашка тоже была не его собственная, уже в плечах, но длиннее, как будто то и другое носил человек выше его ростом и тоньше в кости. На ручке кресла обнаружился странный плащ с неровным подолом, длиннее спереди и короче сзади, но, накинув его, Тэйн оценил прочность и мягкость ткани. Сапоги оказались те же самые, что он позаимствовал у близнецов перед дракой. Из еды он обнаружил все тот же настой, бульон, запеченную целиком птицу, хлебные лепешки, фрукты и небольшой кувшинчик арали. Он с огромным удовольствием принялся за еду, отмечая, что мясо птицы — острое, запечено с травами и специями, характерными для кухни Риаллара. В состоянии блаженной сытости он развалился в кресле и принялся строить догадки, где же он все-таки оказался.
Он узнал этот странный плащ. Уже два раза он видел подобные плащи на плечах тех самых подземных существ, обитателей Джар Ил. И если второй Каньон, как и первый, имел выход в подземные чертоги Тонхайра, то весьма вероятно, что…
Что он стал их пленником. Но только зачем им пленники? И опять же, они вернули ему меч и камни. Все страньше и страньше…
Дверь оказалась не заперта, и Ройг, надев пояс с ножнами, вышел в коридор.
Перед ним был обычный коридор нижнего уровня, какие он многократно видел в Джар Ил и в Джар Дахаре, прямой, ровный, с гладким полукруглым сводом, с редкими вкраплениями тусклых хэльдов-светильников, которые едва рассеивали мрак. Дойдя до конца тоннеля, он обнаружил небольшой зальчик с фонтаном воды, струящимся из стены, и несколько выходов из него, три из которых были закрыты деревянными дверьми на петлях, а один заканчивался крутой извилистой лестницей. Засветив знак Небесного Огня, Тэйн медленно и осторожно спустился по ней, опираясь на стены. Лестница вывела его на просторную площадку на краю огромной пещеры, по дну которой протекала река уже знакомой светящейся субстанции. Лестница вела дальше, к реке, через которую был перекинут связанный из бревен неуклюжий мостик. Пока он стоял и смотрел на неспешное движение оранжевых потоков, на поверхности огненной реки вздулось, расплылось и лопнуло несколько золотистых пузырей; оранжево-красные круги поплыли по течению, медленно деформируясь и теряясь в золотистом сиянии, исходящем от странной субстанции.
Для проверки предположения, Тэйн попробовал зачерпнуть Огонь жизни у окружающих его каменных стен. Не получилось — он ощутил старость камня, усталость пород, характерное чувство тяжести, возникавшее у него в старинной части Очага Солнца, той, которая была когда-то Тонхайром.
Итак, он действительно оказался под землей, в гостях у нечеловеческих обитателей Тонхайра. Причем живой и здоровый, заботливо вылеченный с помощью родной илларской магии. Он стоял над светящейся рекой в недоумении, не зная, то ли бросить все и сбежать побыстрее, то ли дождаться развития событий и разобраться в причинах, побудивших нелюдей сохранить ему жизнь. Взвесив все за и против, он выбрал второе. Сбежать, если что, всегда успеется.
Он побродил по площадке, разглядывая реку. Она отзывалась на его любопытство всплесками щупалец — ручек, большими оранжевыми пузырями. Поток огненной субстанции в этом месте был быстр, а там, где река исчезала из виду, ему даже привиделось что-то вроде водоворота.
Не торопясь, он вернулся обратно, внимательно разглядывая все, что попадалось по пути. Напился из фонтанчика, убедившись, что вода здесь, как и везде в подземных пещерах, вкусная и до невозможности холодная. Испытывая любопытство и усталость, он толкнулся в одну из деревянных кривоватых дверей, закрывавших пещерки в зале с фонтаном, и обнаружил, что она не заперта. На всякий случай проверив, легко ли выходит меч из ножен, он шагнул вперед и оказался в такой же полупещере, что и его собственная, только побольше размером. Из нее вело еще две двери. Одна из них свободно открылась, пропустив его в просторное помещение, наполовину скрытое во мраке.
Здесь оказалось достаточно светло, чтобы он смог хорошенько осмотреться: с его появлением в пещерке зажглись два маленьких, но ярких светильничка на стене. Тэйн, рассмотрев их внимательно, убедился, что если это и хэльд, то нестандартный и совсем новый.
Пятна света вырывали из темноты совершенно неожиданные предметы. Высокие полки, заставленные толстыми фолиантами и заваленные рулонами свитков. Огромный, покрытый черным бархатом стол, на котором лежали предметы, чем-то напомнившие ка-эль, желтые листы бумаги и угольные палочки для письма, высокий старинный кубок, чаша на низкой ножке, на дне которой блестит подозрительная черная жидкость…
Загадочные предметы на полу, испещренные уже узнаваемой вязью шиаллаха, от одного взгляда на символы которого у него мурашки побежали по коже; бесформенная глыба чего-то то ли стеклянного, то ли ледяного, абсолютно прозрачная, как капля воды, теплый отблеск светильников скользил по ней и отражался, как от зеркала; фонтанчик воды в дальнем углу, возникавший словно ниоткуда, стекающий в огненный с черным цветочный бутон; пучки трав на противоположной стене. Кресло — жесткое, с высокой спинкой, покрытое шкурами с длинным ворсом. Небрежно распахнутый деревянный сундук, из тех, в которых все бабушки всех стран хранили старые вещи.
Тэйн мельком заглянул в него и застыл в потрясении: там, на дне, были небрежно свалены точные копии его собственного меча. Кроме того, там же, в старой резной шкатулке без крышки, обнаружились амулеты из того же металла, выглядевшие, как резной кулон на цепочке.
