– Мистер Донован, я его не крала! – с тихим отчаянием сказала Ивейн.

Но он поджал губы и всучил кулон Эллисон, сказав только:

– Вас ждет разговор с директрисой «Мелвилла».

Преподаватель ушел, а Эллисон с тонкой улыбкой подошла к Ивейн, которая затравленно подняла на нее глаза.

– Это было просто, – шепотом проговорила Беннет. – И даже немного скучно. Я люблю более захватывающие игры.

– Я ведь не сделала тебе ничего плохого, – с искренним недоумением сказала Ивейн. В глазах у нее стояли слезы, и она изо всех сил старалась не расплакаться прямо здесь. – Зачем все это?

Но Эллисон это ничуть не тронуло. Наслаждаясь своей победой, она уже во всеуслышание заявила:

– Ивейн Ридли – красавица, умница и… воровка? Что же, нам открылось ее истинное лицо. Теперь будьте бдительны, девочки. Если, конечно, не хотите лишиться чего-то ценного. Нашей новенькой нравится брать то, что ей не принадлежит.

Не выдержав более, Ивейн поспешила укрыться от любопытных взглядов и злостных перешептываний, в слезах убежав в раздевалку. У нее в душе было такое мерзкое и скользкое чувство, что ей хотелось поскорее принять душ, переодеться и спрятаться в своей комнате в общежитии. И никогда больше не выходить оттуда.

Теперь ее репутация безнадежно испорчена. Она станет всеобщим посмешищем. Все от нее отвернутся, обвиняя в том, чего она не делала. Возможно, даже Габриэль ей не поверит. Они ведь едва знакомы. Откуда ей знать, какая она на самом деле?

Когда Ивейн в одном полотенце вошла в душевую, здесь еще никого не было. Это к лучшему. Она не хотела показываться кому-то на глаза. Повесив полотенце на крючок и включив кран, она подставила лицо под струи горячей воды, и та смыла соленые дорожки слез с ее щек.

Вскоре стали появляться другие девушки. Они косились на нее, как на прокаженную, но не говорили ни слова и высокомерно отворачивались, стоило Ивейн взглянуть на них. Прекрасно, ей еще и бойкот объявили.

Стараясь не думать обо всем этом, Ивейн выключила воду и направилась было к тому крючку, на который повесила свое полотенце. Но оно исчезло. Потерянно оглядевшись, Ивейн обхватила себя руками, не зная, как еще скрыть свою наготу. Она стояла посреди душевой совсем без одежды – незащищенная, открытая для злобных взглядов и насмешек.

– Не это ищешь?

Кэрри Лайерс держала в руке ее полотенце и издевательски улыбалась. Ее длинные светлые волосы влажными прядями лежали на плечах, усыпанных родинками.

– Отдай, пожалуйста, – тихим голосом попросила уже замерзающая Ивейн.

– Может, хоть это отучит тебя брать чужое? – и с этими словами Кэрри вышла из душевой с ее полотенцем в руках.

Сжавшись и едва не плача, Ивейн беспомощно смотрела на то, как ее одноклассницы, хихикая, одна за другой выходят из душевой. Никто даже не пытался помочь ей – вот, что происходит, когда школьная королева объявляет кому-то войну. Чтобы не оказаться на ее месте, девушки готовы были закрыть глаза на любую подлость и даже не стеснялись принять в ней прямое участие.

Прошло, наверное, минут десять, прежде чем Ивейн настолько отчаялась, что нагой вошла в раздевалку. К счастью, там уже никого не было. Но ее облегчение не продлилось долго. Заметив, что дверца ее шкафчика приоткрыта, Ивейн с упавшим сердцем ринулась к нему и в недоверии отступила. Он был совершенно пуст.

Лишь на зеркале, прикрепленном к внутренней стороне дверцы шкафа, алой помадой была выведена надпись: «Что-то потеряла?» Не зная, что ей теперь делать, Ивейн с бушующими внутри нее обидой, болью и страхом осела на деревянную скамью и, обхватив руками холодные коленки, громко зарыдала. Зарыдала, как это делают маленькие дети, упавшие и разбившие об асфальт коленку.

Никогда за всю свою жизнь Ивейн не сталкивалась с подлостью и коварством. Как-то так получалось, что в прежней школе все ее любили. Не так, как здесь боязно превозносят Эллисон. Скорее, она была одной из лучших учениц, которые не вызывали зависти и злобы, а были примером для подражания. Ее мнением живо интересовались, всем нравилось крутиться вокруг нее, как планетам вокруг Солнца. Она притягивала к себе людей своими добротой, живостью и умом.

Но не здесь. В Мелвилле тот, кто готов на любую подлость, был впереди всех. Среди избалованных вседозволенностью и богатством аристократок доброта и искренность были не в чести. Им нравилось, как выразилась Эллисон, играть в игры. Пустить грязный слух, опозорить, устроить ловушку, разлучить с парнем? Пожалуйста. А уж если вы настолько осмелели, чтобы затмить саму королеву, она обратит против вас весь свой гнев.

Наверно, Ивейн проплакала бы в раздевалке весь день, если бы у парней не начался урок физкультуры. Услышав приближающиеся шаги, Ивейн так испугалась, что бросилась обратно в душевую. Прикрыв дверь, она услышала нарастающие мужские голоса и смех. И ей захотелось просто провалиться сквозь землю – лишь бы не испытать еще большего позора.

Но понимая, что избежать этого ей не удастся, Ивейн съехала по стене на кафельный пол и в предчувствии скорого унижения прикрыла оледенелыми ладошками лицо. Вот открылась дверь, и в душевую кто-то вошел. Он замер, верно, увидев ее. Но за этим ничего не последовало…

Уже смирившаяся со своим окончательным падением Ивейн убрала руки от лица и увидела смущенного пухлого парня с красными щеками и в полотенце на бедрах, который, едва их глаза встретились, со смешным волнением отвернулся и пробормотал:

– П-прости, я… Я не смотрю, не смотрю!

– Ты – нет, а что насчет остальных? – печально отозвалась Ивейн.

– Но почему… ты здесь и… без одежды? – парнишка запинался от смущения и переминался с ноги на ногу.

– Мою одежду украли.

Он помолчал немного, а потом неуверенно предложил:

– Хочешь, я отдам тебе свою… ну, форму для физкультуры? – и, осознав, что ему следует поторопиться, прежде чем в душевую явятся его одноклассники, бросил на ходу: – Подожди, я быстро!

Он вернулся почти сразу, держа в руке серые шорты и черную футболку. Закрыв за собой дверь, он повернулся лицом к Ивейн и второй рукой сразу же закрыл себе глаза.

– Вот, держи. Она чистая. Бабушка постирала и погладила ее, а я еще ни разу не надевал.

С неуверенной улыбкой Ивейн поднялась с пола, забрала у него одежду и стала быстро одеваться. А он так и стоял, прикрывая ладонью глаза.

– Как зовут моего спасителя? – туго затягивая шнурки на шортах, чтобы они с нее не спадали, мягко спросила Ивейн.

– Ирвин Бабблс.

Футболка висела на ней, как бесформенная тряпка, но Ивейн была благодарна и за это. Не успела она надеть ее, как дверь в душевую открылась, и внутрь вошли двое парней – тоже в полотенцах. Они говорили о чем-то, но бестолково замерли, увидев Ивейн, да еще в компании полуголого Ирвина.

– Мы чему-то помешали? – шутливо спросил один из них.

– Спасибо! – с признательностью воскликнула Ивейн, прежде чем выбежать из душевой.

– Пожалуйста, – выдохнул ей вслед очарованный Ирвин и, поглядев на удивленных одноклассников, ляпнул: – Ничего такого не было. Честно.

Ивейн так обрадовалась своему чудесному спасению, что без всяких промедлений бросилась в раздевалку и не подумала о том, что ее там ждет. Она громко ахнула, оказавшись в окружении обнаженных мужских тел, и прикрыла ладонью лицо. Сначала все шокировано затихли, а потом громко заулюлюкали, захлопали в ладоши и стали кричать всякую похабщину.Дейл со спущенными штанами в полнейшей прострации уставился на Ивейн, почему-то одетую в мужские шорты и футболку. Пробираясь к двери, Ивейн не знала, куда деть глаза, и вся побагровела от смущения. Но вскоре она беспрепятственно выбежала наружу, громко захлопнув за собой дверь раздевалки.

– Что это, черт возьми, было? – пробормотал Дейл.

– Мне показалось или на ней была спортивная форма Бабблса? – протянул Кэл. – Спутать трудно, он ее с пятого класса не менял.

Тут появился сам Ирвин в одном полотенце и грустно примостился на скамью.