И он протянул ей свою бледную руку с большим серебряным перстнем.

Ивейн ужаснулась этому, потому что неожиданно ощутила себя загнанной в ловушку крохотной птицей, за которой, широко расправив крылья, с высоты спикировал коршун. После всего, что она узнала о нем, этот парень вызывал в ней безотчетный страх. Хотелось просто развернуться и убежать. Но вместо этого она, сглотнув, хрипло ответила:

– Нет.

Марлон, судя по тому, как дернулось его лицо, не привык слышать отказы. Но он не извинился и не отступил, а лишь жестко улыбнулся. Как бы говоря: «подумай еще раз».

– Ты уверена? – с нажимом и угрожающим блеском в глазах сказал он.

Заметив, что за ними наблюдает, держа перед собой бокал, озлобленная Эллисон, Ивейн дрожащим от волнения голосом сказала:

– Лучше пригласи Эллисон, она тебе не откажет.

И в безотчетном трепете она нырнула в толпу, как рыбка в бескрайнее море. Кажется, она целую вечность пробиралась сквозь людей к выходу, а когда, наконец, оказалась в пустынном коридоре, то тишина буквально оглушила ее.

Обняв себя за плечи, Ивейн зашагала в сторону женского туалета, который находился в конце коридора. Одна из ламп мигала, норовя вот-вот погаснуть. Ивейн старалась не думать о том, как жутко идти одной по пустому коридору с мигающей лампой

Ей нужно прийти в себя и успокоиться. Она не знала, почему ей стало так страшно. Возможно, на мгновение ей почудилось, что она – это Спенсер Рэй, жуткий конец которой предопределили все эти люди.

Стуча каблуками по мраморной кладке пола, Ивейн услышала, как у нее за спиной открылись двери, на секунду выпустив в коридор звуки музыки и разговоров. Она даже не обернулась и юркнула в туалет.

Пусто.

Подойдя к одной из раковин, Ивейн повернула скрипучий кран и подставила ладони под струю ледяной воды. От холода ее бросило в дрожь, но Ивейн все равно похлопала мокрыми ладонями по щекам. Ей немного полегчало, и она уже спокойно посмотрела на свое отражение в зеркале над раковинами, уверяя себя, что она в безопасности, как в отражении появился кто-то еще.

С тонкой улыбкой на лице в туалет вошла Эллисон. Одна, без подруг. В гнетущем молчании она прошла к другой раковине, открыла свой золотой клатч и достала из него губную помаду.

– Ивейн, кажется? – ее голос был приятным, но неуловимо источал яд.

– Да, – стараясь не накручивать себя, ответила Ивейн и закрыла кран.

Эллисон приоткрыла рот и провела по губам алой помадой.

– Ты новенькая, со многими незнакома. Но меня, полагаю, уже знаешь.

Она закрыла тюбик помады и поглядела прямо на Ивейн, которая замерла, не зная, чего от нее ожидать.

– Если не хочешь плохо закончить, лучше не путайся у меня под ногами.

– Я и не пыталась.

– Значит, мне показалось, – надменно хмыкнула Эллисон и убрала помаду обратно в клатч. – Но будь осторожнее.

Она отложила клатч на раковину и неожиданно ухватила Ивейн за подбородок тонкими пальцами с французским маникюром.

– Я не жалею тех, кто пытается что-то отобрать у меня.

И грубовато оттолкнув ее лицо, отчего Ивейн по инерции отступила на шаг, Эллисон неторопливо вышла из туалета. Чувствуя, как дрожат ее руки и трепещет сердце, Ивейн со слезами обиды в глазах посмотрела на свое отражение. И от того, насколько жалкой она выглядела, ее замутило.

Возможно, ее мать была не так уж неправа, когда сбежала отсюда?

Ранний подъем впервые так тяжело ему дался. С трудом разлепив глаза после пары часов сна, Дейл только с третьей попытки заставил себя вылезти из теплой постели. Погода за окном оставляла желать лучшего – снова тучи, снова дождь, снова грязь. Застегнув пуговицы рубашки, он сжалился над все еще спящим Ирвином и кинул в него подушкой.

– Поднимай свою задницу, если не хочешь проспать завтрак.

Ирвин простонал и сонно воскликнул:

– Только мысль о завтраке способна воодушевить меня на этот подвиг.

Хотелось натянуть свитер потеплее, но приходилось носить форму. Черный пиджак с нашивкой школы «Драгонетт» почти не грел, и Дейл поежился от утренней прохлады. Они с Ирвином накинули куртки поверх формы и, по очереди зевая, покинули общежитие. Проходя по кампусу в числе других студентов, они шлепали по мокрым дорожкам мимо школьных зданий и болтали.

– Какого хрена ты пялился в ноутбук всю ночь? – пробубнил Ирвин, поджимая плечи от ветра, который проникал под одежду. – Снова эти твои журналистские исследования?

– Почти, – неопределенно ответил Дейл.

Конечно же, Дейл не мог не заинтересоваться Ивейн. На школьном сайте всегда можно было найти профиль ученика, где были описаны его биография, увлечения и баллы по успеваемости.

На фото своего профиля Ивейн весело улыбалась, а в ее глазах светилась обезоруживающая доброта. Данных о ней было немного. Родилась в Сандерленде, выросла с отцом, отличница, занималась волонтерством. В числе ее хобби значились плавание, литература и игра на фортепьяно. Чтобы узнать о ней больше, пришлось найти ее на Фейсбуке и не без колебаний добавиться в друзья.

Обеденный зал принял привычный облик, и Дейл прошел к излюбленному длинному столу у окна, за которым уже сидело много ребят преимущественно из выпускного класса. Плюхнув сумку на скамью, он сел и сразу же налил себе в кружку апельсинового сока, чтобы освежиться. Ирвин сел напротив него, но не успел он приступить к завтраку, как появился Кэл и толкнул его в спину, отчего бедняга Бабблс подавился.

– Проваливай, боров.

– Полегче, – не выдержал Дейл, с жалостью посмотрев на Ирвина, который, кашляя, стал собирать свои вещи. – Чем он тебе помешал?

– Защитник униженных и оскорбленных? – Кэл не смутился и самодовольно сел на место, которое освободил Ирвин. – Как ты вообще с ним живешь?

– Переживаешь за меня?

– Еще бы, он сожрет тебя и не заметит.

Закатив глаза, Дейл помешал овсяную кашу в своей тарелке и, отправляя ложку в рот, заметил, как в зал вошла Ивейн в компании все той же Габриэль. Школьная форма в виде красно-белой клетчатой юбки и черного пиджака смотрелась на ней весьма неплохо.

Красивые стройные ноги в черных сапожках на каблуке настолько привлекли его внимание, что он, вытянув шею, проводил их глазами до самого стола. Ивейн как будто почувствовала его взгляд и прежде, чем сесть за стол, обернулась. Их глаза встретились, и она смущенно улыбнулась.

Габриэль это заметила и что-то строго ей сказала, отчего Ивейн поспешила отвернуться. Дейл нахмурился. Какого черта эта брюзга вмешивается? Он недолюбливал Габриэль даже больше Эллисон, которая хотя бы не надоедала окружающим непрошенными нравоучениями.

Эллисон появилась почти через минуту после того, как в зал вошел Марлон. Пребывая в хорошем настроении, что было для нее редкостью, Эллисон с улыбкой прошла к столу и на ходу взъерошила волосы Кэлу, который на это протестующе замычал – его рот был набит едой.

– Ваше Величество, – отвесил ей шутливый поклон Дейл. – Ваше появление осветило наше мрачное утро.

– Ты всегда знаешь, что нужно сказать женщине, Стаффорд, – проходя мимо, Эллисон снисходительно похлопала его по плечу. – Учись, Харди.

– У него дальше разговоров дело и не заходило, – издевательски хохотнул Кэл. – Может, твоя свита даст ему пару уроков?

Эллисон ничего не ответила, потому что увидела, как Марлон пошел к столу, за которым сидела Ивейн. Улыбка на ее лице быстро растаяла, а глаза сверкнули ревностью и обидой.

Дейл посмотрел туда же и увидел, как Марлон наклоняется к Ивейн и что-то шепчет ей на ухо. Она при этом напряглась и переглянулась с нахмурившейся Габриэль, затем что-то быстро ответила, и он отошел, направившись к ним с недовольным видом.

Когда Марлон подошел к их столу, Эллисон демонстративно отвернулась и с видом оскорбленного достоинства отпила из чашки, в которую любезные подруги уже налили какао. Сам Дейл с тяжелым чувством в душе кивнул Марлону и опустил глаза в свою тарелку. Нет, не может быть, чтобы он выбрал Ивейн.