Когда машина плавно свернула с шоссе и въехала в приглашающе распахнутые ворота, первой его мыслью было – какого черта он вообще сюда возвращается? Наверное, он просто умом тронулся, раз сунулся сюда еще раз, теперь уже раскусив, какова плата за возможность хотя бы прикоснуться к такой жизни. Жизни, которая никогда не будет принадлежать ему.

Он никогда не станет здесь своим, потому что на счету его семьи нет миллионов. Его фамилия никому неизвестна, и он не может козырять ею, как выигрышной комбинацией карт, выпавшей ему по счастливой случайности. Среди дорогих люксовых машин и лимузинов отцовский коричневый шевроле смотрелся попросту несуразно, и провожающие его взгляды как бы с недоумением вопрошали – что вы здесь забыли?

Дейл задавался этим вопросом всю дорогу в школу, но потом он увидел, с какой гордой улыбкой обернулся к нему отец, припарковав машину в уголке парковки и заглушив несолидно ревущий мотор. И все вопросы тут же отпали. Он здесь, чтобы оправдать надежды отца, который залез в огромные долги, лишь бы дать ему лучшее образование и помочь исполнить его мечту об успехе на литературном поприще.

– Ну как ты, сынок? – с воодушевлением спросил его отец.

– Готов к новому году?

Дейл с мукой улыбнулся и нагло соврал ему:

– Все лето мечтал сюда вернуться.

– Я рад, что это так. Весной ты меня напугал, если честно. Закрылся от меня, съехал по всем предметам, не отвечал на мои звонки. Мне показалось, что у тебя какие-то проблемы.

– Я… просто не сразу привык к новым условиям, – выкрутился Дейл и, чтобы избежать дальнейших расспросов, открыл дверцу в намерении выйти из машины. – Поможешь вытащить чемоданы из багажника?

– Ты взял с собой столько книг, – усмехнулся отец. – Без моей помощи тебе не справиться.

Поставив тяжеленный чемодан на сырой асфальт, Дейл распрямился и наткнулся взглядом на ухмыляющегося черноволосого парня, который стоял, вальяжно прислонившись к лимузину в обществе своего отца-миллиардера и самого директора мистера Бинса.

– Твой приятель? – проследив за направлением его взгляда, полюбопытствовал отец.

– Как сказать… – неопределенно протянул Дейл и повернулся к нему. – Ну что, пора прощаться?

Отец озадаченно уставился на него, а потом понимающе, но с намеком на грусть улыбнулся.

– Стесняешься меня?

Он был таким смешным и неуклюжим в старых брюках, поношенной куртке и кепке с козырьком, но Дейл вовсе не поэтому спешил попрощаться с ним.

– Не говори глупостей. Тебе нужно вернуться в Лондон до темноты.

– Да, ты прав. Да и магазин не должен простаивать без работы. Может, еще успею сегодня разгрузить товар.

– Не перегружай себя работой, помни о своем здоровье.

Они крепко обнялись, и Дейл на секунду прикрыл глаза, зная, что прощается с единственным человеком, который любил его и понимал.

– С твоим отъездом работы прибавится, но, может, я найду себе помощника. Давно пора.

– Хорошая идея.

– Ну все, удачи. Не забывай звонить, иначе я буду переживать.

Покивав, Дейл стоял и уныло смотрел на то, как отец обходит свой старенький шевроле, садится за руль и под рев мотора, на который все снова обернулись, выезжает с парковки. Отец помахал ему перед тем, как уехать, и Дейл сглотнул ком в горле.

– Трогательное прощание, – этот голос заставил его разом напрячься и неохотно обернуться.

– Марлон, – сухо поприветствовал он того самого черноволосого парня, который наблюдал за ним.

Марлон Тейдж был невысокого роста, но смазливым и прекрасно знал это. Черные волосы были идеально уложены гелем. Школьный синий галстук завязан тоже, черт возьми, идеально. Пиджак без единой пылинки сидел на нем, как влитой, а на правой его руке поблескивал крупный фамильный перстень. Настолько приторный и ухоженный, что аж тошно. Дейла и правда замутило от одного его вида, но дело тут было в другом…

– Твой папаша чуть не расплакался, – Марлон едко улыбнулся. – Знаешь, я и сам едва сдержал слезы на моменте ваших объятий.

– Прости, что твой отец на такое не способен, – отрезал Дейл, зная, что если не поставить его на место сразу, то он не остановится и продолжит изводить его весь день.

Ухмылка Марлона едва дрогнула, а затем он воскликнул с самодовольством:

– Его объятия мне с лихвой заменяет его кредитная карта.

– Едва ли.

– Признаться, я удивлен, что ты решил вернуться после всего, что произошло, – Марлон многозначительно посмотрел на него на последнем слове. – Оказывается, ты не такой слабак, каким мне казался.

– Что было, то было, – попытался отбиться Дейл, не особенно веря в успех.

Марлон оправдал его опасения, когда с угрозой шагнул к нему и процедил сквозь зубы:

– Нет, Стаффорд. То, что было, касается нас всех! Теперь мы в одной лодке, и, если ты не хочешь оказаться следующим, ты будешь помалкивать и делать то, что я скажу. Понял меня?

Взгляд исподлобья был ему ответом, и Марлон с удовлетворением отступил.

– А вот и Кэл, – сунув руки в карманы брюк, прокомментировал он появление на парковке ярко-красного «феррари». – Выпендрежник.

Дейл вздохнул, когда из яркого спорткара выбрался еще один с позволения сказать его друг. Кэл Харди был, наоборот, высоким и крепким, с густыми каштановыми волосами и узкими серыми глазами на смуглом лице. Он тоже был в школьной форме – не завязанный галстук небрежно свисал с шеи, мятая рубашка даже не заправлена в брюки, а пиджак расстегнут. Если Марлон всегда был одет с иголочки, то Кэл выглядел так, словно только что проснулся и пришел в том, в чем и спал.

– Откуда тачка? – насмешливо спросил Марлон, когда Кэл подошел к ним, и они пожали руки. – Угнал из отцовского гаража?

– Это подарок на день рождения, – якобы небрежно ответил Кэл, хотя было видно, как его распирает от раздувшегося эго.

– Стаффорд, а тебе что подарили? Закладку для книги?

Они с Марлоном гаденько улыбнулись, а Дейл заставил себя оставаться спокойным и пожал плечами.

– У каждого свои приоритеты.

– И разные доходы, – не остался в долгу Кэл.

Прибывшие ученики по традиции собрались в большом обеденном зале для торжественного обеда. И, конечно же, куда без приветственной речи директоров мужской и женской школ. Директор мужской школы «Драгонетт» – невысокий, полный и круглолицый мистер Бинс – привычно бормотал ужасно нудную речь о школьных правилах, традициях и столетней истории этой частной элитной школы.

Марлон поглядывал в сторону столов женской школы «Мелвилл», при этом поигрывая вилкой. Приглядывал очередную жертву? Кэл также жадно косился на блюдо с огромной запеченной индейкой и, верно, проклинал мистера Бинса за затянувшуюся речь. Дейл сидел рядом с ними без всякого удовольствия и мрачно смотрел перед собой.

Он пытался понять, когда именно его начало засасывать в это вязкое болото и почему он ничего не сделал, чтобы выбраться из него прежде, чем станет слишком поздно. В прошлом году он был новеньким, и все здесь ему было дико и непонятно. Марлон быстро окрутил его, ослабив бдительность лживой дружбой, роскошной жизнью и вседозволенностью. В школе он был все равно, что король. Не потому, что являлся сыном одного из самых богатых людей Англии – здесь мало кто уступал ему в этом. Он был крепко связан с тем, кого все боялись и кто наводил страх на школу уже который год.

– Любопытно, что приготовил Смотритель на этот год? – хмыкнул Кэл, с трудом оторвавшись от поедания индейки, увы, пока только глазами. – И когда уже Бинс заткнется? Еще немного, и я сожру эти салфетки.

Он знал, что другие это услышат, и наслаждался любопытством и страхом, которые вмиг вспыхнули в глазах окружающих.

– Закрой рот, – осадил его Марлон, который запрещал им много болтать о таинственном, но наводящем на всех жуть Смотрителе. – Не хочу запачкать пиджак твоими слюнями. Тебя что, дома не кормят?