– Расстроился, что девчонка отжала у тебя форму? – пошутил кто-то из ребят.

– Расстроился, что сбежала. Она, как увидела его брюхо, даже не побрезговала напялить его шмотки и смоталась по-быстрому.

Несколько парней загоготали, а Дейл, не зная, что и думать, подошел к соседу по комнате и тихо у него спросил:

– Что произошло?

Ирвин вздохнул, измученный нападками, и ответил с опущенной головой:

– Она сказала, что у нее украли одежду. Плакала. Я и отдал ей свою форму.

Дейл с грустным пониманием поджал губы. Значит, Эллисон ринулась в бой.

***

Вечером Ивейн не появилась на ужине, и Дейл начал всерьез переживать за нее. Ему хотелось как-то приободрить ее, и он не придумал ничего лучше, как отправить ей подарок. Идей у него было немного, а если быть точнее, ни одной. До тех пор, пока он не залез на ее страницу в Фейсбуке и на нашел среди указанных в профиле любимых произведений имеющуюся у него книгу. «Прекрасные и проклятые», роман Фицджеральда.

Но вот так сразу признаться, что он с первого взгляда потерял голову и заодно сердце, Дейл не решился. В книгу он вложил записку, которая должна была заставить ее помучиться в догадках.

Оставалось лишь найти способ, как тайно передать подарок. Ему пришлось повозиться, чтобы найти номер комнаты, в которой жила Ивейн. Он знал пароль к школьному архиву благодаря прошлогодним приключениям и отыскал нужную информацию.

Покинув общежитие, он в уже сумерках направился в более дорогое мужское общежитие Кларенс Хаус, где обитали такие как Марлон и Кэл. За проживание в нем приходилось платить в два раза больше, чем за обычное общежитие. Именно в Кларенс Хаусе по понедельникам проходили собрания клуба.

По пути свернув к женскому общежитию под названием Черри Хилл, Дейл надел на голову капюшон куртки, чтобы никто его не узнал. Входная дверь была еще не заперта, и он юркнул внутрь, поднялся по лестнице на второй этаж и замер перед комнатой под номером 7. Поборов волнение и неуверенность, Дейл положил книгу у порога и, постучав, бросился к лестнице. Уже у ее подножия он услышал, как дверца комнаты открылась, и Габриэль достаточно громко сказала:

– Здесь какая-то книга. Ивейн, тут записка. Похоже, это тебе.

Ивейн молча лежала на кровати, прижимая к груди белого плюшевого кролика. Ее глаза смотрели в пустоту и не двигались. Держа книгу в руке, Габриэль оглядела ее и с усталым вздохом села на краешек ее кровати.

– Ну хватит грустить. Да, вышло неприятно. Даже омерзительно. Но Беннет еще ответит за это, а ты не показывай им своей слабости. Слышишь? Пока ты ведешь себя как жертва, они так и будут нападать.

– Что за книга? – не желая вновь говорить об этом, Ивейн сменила тему.

– «Прекрасные и проклятые».

Изумленная Ивейн села на кровати и забрала книгу, вдумчиво оглядев хорошо знакомую ей обложку.

– Что? – не поняла Габриэль.

– Это моя любимая книга. Кто ее оставил?

– Понятия не имею, но внутри была записка. На ней твое имя.

Отложив книгу, Ивейн с опаской осмотрела записку и не торопилась открывать ее.

– Вдруг это очередная игра Эллисон?

– Вряд ли, – покачала головой Габриэль. – У нее другие методы, как ты уже убедилась. Прочти.

Покорившись, Ивейн развернула листок бумаги и прочла вслух: «Ты прекрасна без всяких проклятий. Джек Брунсбек. P.S. Если догадаешься, кто скрывается за этим именем, отправь в ответ мою любимую книгу. Какую – узнаешь в моем профиле».

– Романтично, но странно, – заключила Габриэль и, забрав записку у соседки, пробежалась по ней глазами. – Почерк мне незнаком. Кто-то из новеньких.

– А если это от Марлона? – испугалась Ивейн.

– Нет, его почерк я знаю, да и для него это слишком. Мне кажется, такой дурацкий псевдоним, как Джек Брунсбек, мог придумать лишь такой чудак, как Ирвин Бабблс. Ты не оставила ему шансов, когда встретила его в душевой без одежды.

– Думаешь? – засомневалась Ивейн, ласково погладив подаренную книгу по корешку.

– Во всяком случае, в полку твоих поклонников прибавление, – лукаво улыбнулась Габриэль. – Эллисон об этом и мечтать не смеет. Она королева напуганных ее жестокостью девиц, но никак не мужских сердец.

Наверно, по замыслу Габриэль это должно было ее утешить, но Ивейн это лишь больше расстроило. Вот, почему Эллисон так яростно на нее набросилась. Она хотела, чтобы ее любили, но вместо этого ее лишь боялись.

***

Традиционно собрания проходили в гостиной Кларенс Хауса на втором этаже, куда не смел входить тот, кто не являлся членом клуба. Гостиная запиралась на ключ, который хранился у Марлона. Сейчас дверь была открыта, и Дейл смело вошел внутрь.

Марлон восседал в черном кожаном кресле, которое значилось как его собственность, и держал в руке бокал с виски. Кэл развалился на диване и курил, выдыхая облака дыма в потолок. И больше никого.

– Я опоздал?

– Все, что мы хотим обсудить сегодня, должно остаться только между нами, – объяснил Марлон. – Я сообщил остальным, что собрание на этой неделе не состоится.

– Падай, – Кэл кивнул Дейлу на пустое кресло. – Ну и с чего начнем?

– С того, что Стаффорд оказался прав, – начал Марлон, пока Дейл снимал куртку и усаживался в кресло. – Дневник Спенсер в самом деле у мисс Рэй.

– Это дерьмово, – подытожил Кэл и крепко затянулся сигаретой.

– Она о чем-то спрашивала у тебя, Стаффорд? – поинтересовался Марлон, отпив из бокала. – Важно понять, что именно она знает.

– Она хотела спросить о чем-то, но вы помешали, – честно рассказал Дейл. – По ее глазам было видно, что она знает многое. И я слышал из ее разговора с мистером Бинсом, что она хочет добиться допроса нескольких учеников «Драгонетта». Полагаю, она имела в виду нас, ведь о ком еще могла писать Спенсер в своем дневнике?

– А что на это ответил Бинс? – Марлон продолжал задавать вопросы.

– Вспылил, сказав, что дневник – это не доказательство того, что все написанное в нем является правдой. И посоветовал ей перестать пытаться возобновить расследование, иначе… ну, ее могут уволить.

– Интересно… – протянул Кэл. – Мистер Бинс знает о клубе, так? И знает, что ему лучше к нам не соваться.

– Но мисс Рэй не из тех, кто так просто сдается, – заметил Дейл с долей беспокойства. – Уверен, что она все равно обратится в полицию и предоставит дневник в качестве улики. Копы могут захотеть проверить, так ли все, как представлено в дневнике.

– Если Спенсер спрятала дневник в доме своего дедушки, значит, в нем так много дерьма, что она боялась, как бы мы не прознали, что она все подробно описывала, – Марлон хмуро оглядел их. – И еще она знала о Смотрителе. Знала слишком многое. Вот, почему он захотел, чтобы…

– Так это он все устроил? – вскинулся Дейл, перебив его. – Вы сделали это, потому что…

– Да, так приказал он, – неохотно признал Марлон.

– Вот же… – откинувшись на спинку кресла, Дейл закрыл ладонями лицо. – Я же все это время винил себя!

– А разве ты не виноват?

Этот простой вопрос Кэла заставил Дейла сесть прямо и насупиться.

– Раз Смотритель захотел избавиться от Спенсер, чтобы избежать разоблачения, значит нет, не виноват.

– Мы исполнили его приказ твоими руками, – безжалостно ухмыльнулся Марлон. – И, если все откроется, мы переведем стрелки на тебя. Думаешь, зачем еще мы тебя заарканили? Уж не потому, что считали достойным нашего общества. Правда, со временем ты доказал свою полезность. Теперь мы считаем иначе, так, Кэл? Мы друзья. И будем держаться вместе, что бы не происходило.

Дейл угрюмо оглядел своих «друзей», которых с удовольствием бросил бы в тот самый камин, что горел перед ним. Но им и вправду следует держаться вместе, а иначе пострадает каждый, что бы там не говорил Марлон о том, что виновным они сделают его одного. В этот момент напряженного молчания телефон Марлона издал звук входящего сообщения. Выудив его из кармана пиджака, он взглянул на экран и прищурился.

– Смотритель обо всем знает.