Влиятельный промышленник и владелец Национального музея восточных искусств, Эмиль Гиме был в восторге не только от выступлений Маргареты. Он был в нее влюблен. Влюблен настолько, что забросил бизнес и перестал общаться с семьей. Он заплатил немалые отступные Эрнесту Молье, чтобы тот уступил ему свою любовницу.
Завоевание бомонда
Став любовницей Эмиля Гиме, Маргарета потребовала составить ей протекцию в высшем свете Парижа. Гиме устроил закрытое выступление Маты Хари в доме барона Анри де Ротшильда. На вечер с восточной танцовщицей в богатейшем доме Парижа собрался весь бомонд. Танец Маты Хари имел ошеломляющий успех. Возможно, парижане приняли Мату Хари так горячо, потому что она принесла им нечто новое. Может быть, какую-то роль сыграло то, что она так невинно скрывала под вуалью лицо, когда с ее тела спадало последнее покрывало.
Маргарете Зелле льстило происходящее с ней волшебство. И она со всей скрупулезностью сохраняла все материальные свидетельства собственного триумфа. Восхищенные письма от самых знаменитых персон Парижа, хвалебные публикации, фотографии на скачках и других публичных мероприятиях Маргарета аккуратно вклеивала в альбомы. Они хранили свидетельства ее ошеломляющей карьеры танцовщицы. Авторы биографий Маты Хари цитируют газетные публикации и удивляются не совсем обоснованной популярности, ищут факторы, которые ее провоцировали.
Свой танец Мата Хари исполняла перед небольшим количеством ценителей. Восточные ковры, пальмы, цветы, лепестки роз под ее ногами, ароматы восточных благовоний – все это создавало таинственную атмосферу. В процессе танца Мата Хари грациозными движениями постепенно сбрасывала одно за другим покрывала, все больше обнажая свое тело. Завершая свое действо, она говорила: «Так хотел Шива» и склоняла чудную головку с закрытым вуалью лицом. Танец Маты Хари на грани пристойности отвечал скрытым желаниям мужчин и сражал их наповал. Иногда Мату Хари называют родоначальницей стриптиза. Она действительно танцевала в открытом декоративном бюстгальтере, с обнаженными плечами и животом, в шароварах или в длинных восточных юбках, но не в трусиках, и никогда в танце не обнажала грудь. Кроме того, она никому не позволяла притрагиваться к себе во время танца, каким бы эротичным он ни был. Этим танцовщица возбуждала еще больший интерес у мужчин. Не обнажение, а другие невероятные силы – эмоциональность и чувственность – использовала Мата Хари.
Мата Хари была современницей Айседоры Дункан и Рут Сен-Дени, которые также искали вдохновения в культурном наследии Азии и Египта. В их творчестве проявлялась тенденция к воссозданию условного образа Востока как особого мира. Использование мотивов и стилистических приемов искусства Востока критики рассматривают в контексте ориентализма. В начале XX века они были лидерами движения раннего модерна. С появлением Маты Хари Айседора Дункан потеряла свой титул, французы выбрали новую королеву танца.
Немногие актеры имели такой шумный дебют. Но еще меньше бывших кумиров сохраняются в памяти общества более ста лет, как Мата Хари. Возможно, жестокая расправа над ней, скоротечное судебное разбирательство и самый суровый и жестокий приговор сыграли в этом решающую роль. Но нельзя не признать, что журналисты правы, когда утверждают, что «если об этом никто не написал, значит, этого не было». А о Мате Хари писали очень много. Писали даже о том, чего на самом деле не случилось, тиражировали то, что она без устали придумывала о себе сама. И сегодня не так легко отделить вымысел от правды. Но неопровержимым фактом является созданный Маргаретой Зелле феномен танцовщицы Маты Хари, ее колоссальное влияние на европейскую публику, и реален также рой мужчин, который вился вокруг нее, предопределяя ее жизнь и смерть.
«Ява, где она выросла на земле вулканов, придала ей такую невероятную гибкость и магический шарм, а за оставшуюся часть ее достойного восхищения тела ей следует благодарить свою родную Голландию. Никто до нее не рискнул предстать перед Богом со всем своим клокочущим экстазом и без одежды. И с какими чудесными движениями, смелыми и смиренными одновременно! Мата Хари впечатляет не только игрой ног, рук, глаз, рта и ярко-алых ногтей. Не стесненная одеждой, Мата Хари играет всем своим телом».
Газета «Пресс»
В течение 1905 года Мата Хари более тридцати раз танцевала в самых фешенебельных салонах Парижа. В частности, у Сесиль Сорель – знаменитой актрисы театра «Комеди Франсез», жены графа де Сегюра, которая восхищалась Матой Хари. Она танцевала у графини де Луан, перед членами Французской академии и в Кружке артистов и литераторов. Трижды Мату Хари принимали в салоне одного из богатейших людей того времени – барона Анри де Ротшильда. Шесть раз она выступала во дворце Трокадеро[4], в котором специально для нее была создана сходная с музеем Эмиля Гиме обстановка. Мата Хари выступала в Grand сercle[5]в одной программе с самой знаменитой красавицей того времени – оперной певицей-сопрано Линой Кавальери. Восторженные газетчики писали, что «страстная восточная красота Маты Хари заставила забыть об изысканной прелести прославленной певицы».
Cercle – это светский прием, узкий круг избранных или кружок, где встречались представители делового мира, технократы, политические деятели. В Париже имелось шестнадцать таких кружков, где проводились приемы: Cercle Concorde, клуб Aviation, Cercle Osman и другие. Grand сercle был расположен на улице Пресбург возле площади Этуаль.
Мата Хари танцевала у Гастона Менье – французского шоколадного магната. После ее выступления Менье в своем письме называл ее «воплощением истинной древней красоты», сравнивал ее облик с «восточной мечтой». Менье был пленен Матой Хари, стал ее любовником и содержателем. Менье увлекался фотографией и сделал несколько фотоснимков обнаженной танцовщицы. В дальнейшем об этих фотографиях стало известно Рудольфу Джону Мак-Лауду, что подтолкнуло его к окончательному разводу с Маргаретой.
Принимала в своем салоне исполнительницу восточных танцев Эмма Кальве – знаменитая французская певица, исполнительница арии Кармен в нью-йоркском оперном театре «Метрополитен». На одном из вечеров у Эммы Кальве танец Маты Хари наблюдала французская писательница Габриэль Колетт. Описывая свои впечатления в газете «Фигаро» в декабре 1922 года, Колетт писала, что Мата Хари демонстрировала не танец, а умение грациозными движениями сбрасывать с себя вуали. У Кальве она начала свое выступление почти голой, «с намеками» танцевала с полузакрытыми глазами. А исчезла она, укутанная в свои покрывала. Колетт вспоминала, что в другом выступлении она появилась на белом коне.
«Фигаро» – французская ежедневная газета, основанная в 1826 году. Название она получила в честь Фигаро – героя пьес Бомарше. Из его же пьесы «Женитьба Фигаро» взят девиз газеты, напечатанный прямо под ее названием: «Где нет свободы критики, там никакая похвала не может быть приятна».
Справедливости ради стоит сказать, что в 1905 году в Париже был как минимум один человек, который с сомнением воспринимал Мату Хари и ее искусство. Это был журналист Франсуа де Нион. Он писал корреспонденции из Парижа для испанской и аргентинской газет. Журналист Франсуа де Нион, заподозривший Мату Хари в обмане, провел небольшое расследование. Он встретился со специалистами-ориенталистами, которые объяснили ему, что танцы и история Маты Хари – это сплошная выдумка. Танцовщицы на Востоке никогда не выступают обнаженными. Они всегда укутаны в белые покрывала. Кроме того, строгие нравы в стране брахманов давно уже вошли в поговорку. Журналист задумался, стал догадываться, что Париж стал жертвой обмана. Франсуа де Нион вспомнил известный в Париже скандальный случай времен Людовика XVI. Тогда был устроен величественный королевский прием одному иностранному послу. Но вскоре оказалось, что «посол» на самом деле был обычным лавочником из Марселя.
