Одну из привезённых икон поставили в Спасском соборе Нижнего Новгорода, другую — в соборе Суздаля. Симеоновская летопись подтверждает: «Дионисий епископ Суздалский приела из Царяграда с чернцом с Малахеем с философом, переписа образа две Пречистые Одигитрии, иже сходит во вторник, в той же образ, и в меру и в широту и в высоту, и поставлен бысть в соборных церквах: един в Новегороде в Нижнем, а другий в Суждали».
Затем, год спустя, сам епископ Дионисий доставил из Константинополя много святых предметов, среди них — часть Крови Спасителя, частицу Гроба Господня, частицу тернового венца Спасителя, а также почитаемые мощи. «Дионисий епископ Суздалский… вынесе из Царяграда… и моши многих святых». Всё это было помещено тогда в специальный ковчег, сохранившийся до наших дней.
По преданию, одну из икон — «Одигитрию» — епископ Дионисий передал чуть позднее великой княгине Евдокии (чуть ли даже не для уже существовавшего тогда Вознесенского монастыря). Во всяком случае — позднее икона эта появилась в Вознесенской обители и стала одной из главных её святынь.
Есть также предание, что сама княгиня Евдокия охранила образ «Одигитрии» от огня в момент нашествия Тохтамыша в 1382 году, когда она спасалась с детьми от ордынцев.
Однако огонь всё-таки настиг святой образ. Спустя сто лет, в 1482 году, эта икона так обгорела при пожаре в Вознесенском соборе, что её уже невозможно было восстановить. Вот тогда знаменитый иконописец Дионисий взял обгоревшую доску и написал на ней новый образ Богоматери «Одигитрия». Читаем Софийскую Вторую летопись: «Сг[о]ре икона Одигитрие на Москве во церкви каменей святаго Взнесения чюдная святая Богородица Гречьского писма, в ту меру сделана якоже в Царьграде чюдная, еже исходит во вторник да в среду на море; толико образ той сгоре да кузнь, а доска ея остала; и написа Денисей иконник на той же деке образ». Так икона вновь заняла своё место в соборе, а затем стала важнейшей святыней Московского Кремля, причём особенного свойства.
Культ иконы «Одигитрия» стал связываться с культом самой великой княгини Евдокии, в монашестве Евфросинии.
Икона «Одигитрия» оказалась в центре ещё одной великой московской традиции. С XV по начало XX века у Вознесенского монастыря проходили многолюдные крестные ходы. Отличали Большой и Малый. Когда проходил Большой Крестный ход — выносились большие кремлёвские чудотворные образы Богоматери: обязательно древняя «Владимирская» и та самая «Одигитрия» из Вознесенской обители. И, конечно же, — множество других кремлёвских святынь. Обязательно в таком Крестном ходе принимал участие государь и, в определённые моменты истории, не менее обязательно — патриарх.
На рубеже XIX и XX столетий в Москве ежегодно организовывалось более тридцати крестных ходов — от Успенского собора Кремля. Но девять из них имели специальное отношение к монастырям. В них обязательно принимали участие общества хоругвеносцев кремлёвских соборов и монастырей.
Вознесенская обитель играла в этих крестных ходах особенную роль. На протяжении многих лет, например в XVII веке, мы находим свидетельства о том, что происходило во время Крестных ходов у монастыря Вознесения Господня. И это как раз связано с особым почитанием иконы «Одигитрия», неразрывно соединённой с памятью о святой Евфросинии Московской.
Крестные ходы в Москве и Кремле устраивались по годовому циклу. Начинался этот цикл в сентябре. Мы расскажем только о последовательности важных крестных ходов, известных с XVI—XVII веков, в первую очередь связанных с Вознесенским монастырём. Например, в сентябре москвичи шли крестным ходом из Кремля в Белый город к Сретенскому монастырю, то есть на знаменитое Кучково поле, связанное с событиями 1395 года и Тамерланом. Несли тогда самые почитаемые чудотворные иконы, ибо то был Большой ход. К таким иконам относили чудотворные образы из храма Рождества Богородицы (на Сенях), Успенского и Благовещенского соборов. Из патриаршего храма выносили Владимирскую икону, а также Петровскую и образ Богоматери «Моление о народе». За чудотворными иконами шёл царь, его на Соборной площади встречал патриарх. В Успенском соборе служили молебен перед иконой Владимирской Божией Матери. Затем с этой же иконой впереди шли к Вознесенскому монастырю.
Вот тут наступало важное событие, без которого не обходился ни один Большой Крестный ход в Москве: из Вознесенской обители, из собора, торжественно выносили чудотворный образ Богородицы «Одигитрия». Выносил её по традиции спасский архимандрит. Он останавливался, чтобы по устоявшемуся обычаю к образу «Одигитрии» приложились государь и патриарх. И только потом через Фроловские ворота шествующие покидали Кремль. Останавливались на Лобном месте, после чего царь мог покинуть ход и вернуться в Кремль. Но патриарх продолжал идти до церкви Илии Пророка на Ильинке и так до Сретенского монастыря, в соборе которого служили литургию и водосвятный молебен.
Когда крестный ход возвращался назад, то от него вновь особенным образом отделялась процессия с иконой «Одигитрии», которую возвращали в Вознесенский монастырь. Затем в Успенский собор вносили Владимирскую икону, и начинался перезвон колоколов Кремля: «А как святые иконы пойдут по своим церквам, и в ту пору звонят во вся»!
Звоны в Кремле — вообще отдельная тема. Но связана с ними была и Вознесенская обитель. К примеру, был тогда в обиходе «Указ о звону и о чину». В разделе указа «О ходах на Светлой недели» указывалось, какому монастырю звонить в какой день. Вознесенскому выпадали Светлый вторник и Светлая пятница.
В одну из недель по Пасхе (6-я неделя, «о слепом») после заутрени совершался крестный ход из Успенского собора в Вознесенский монастырь. Не случайно. Вспомним чудо об исцелении слепого великой княгиней Евдокией, когда она шла в обитель на постриг из своего терема, что стоял у собора. Так, проходя её дорогой, в Москве ещё раз вспоминали основательницу монастыря.
В годовом круге крестных ходов последний совершался 26 августа, на празднование Сретения Владимирской иконы Божией Матери в память о принесении чудотворного образа из Владимира в Москву в 1395 году и о чудесном избавлении от нашествия Тамерлана, связанном с именем Евдокии. Последовательность этого Большого хода была та же, что и сентябрьского.
Можно сказать, что традиция таких ходов в той или иной степени дожила до 1917 года… И ныне забыта, как будто не существовала вовсе…
Как жили монахини в обители в XIX—XX столетиях? Вот некоторые сведения о насельницах. Непосредственно в монастыре состояли монахини. Кроме них, в кельях жили заштатные монахини, рясофорные послушницы и послушницы, которые проходили период «испытания». Если проследить возможный путь женщины, поступившей в девичью обитель, то он будет выглядеть примерно так. Сначала «испытание», жизнь в этом статусе. Затем — зачисление в штат монастыря (его ждали очень долго, годами). Потом — облачение в рясофор. За ним следовало пострижение в монахини. А в конце концов (не обязательно) происходил постриг в схиму, что было высшей степенью монашеской жизни.
В женском монастыре 1-го класса обитали тогда люди разных сословий, но в первую очередь — дворянки. Вообще же, большинством среди сестёр были тогда крестьянки и мещанки, потом шли выходцы из купеческого сословия. Уже подмечена исследователями тогдашняя тенденция медленного «окрестьянивания» монашества, которая была связана с отменой крепостного права. То же самое происходило в Вознесенской обители, «демократизация» состава сестёр по происхождению была налицо.
С образованием дело обстояло так. Из высокого сословия выделялись весьма образованные. В целом, уровень не был высок, но неграмотных монахинь в обители не было! В документах писалось: «обучена читать и писать», в худшем случае — «обучена читать». Настоятельницами, в основном, назначались выходцы из дворянских и даже княжеских семей.
В Вознесенском монастыре в 1883 году проживало чуть более шестидесяти монахинь и почти 50 послушниц (хотя их могло быть и больше в качестве незарегистрированных), средний возраст которых был около сорока лет. Почему этот возраст? Потому что законы Российской империи разрешали женщинам постриг в монашество после достижения сорокалетнего возраста (мужчинам — после тридцати). Все они уже готовы были к принятию монашества, ожидая пострижения по правилам — почти 10 лет. Срок не малый, но важный.
