Во всей этой цепи есть что-то задуманное автором: начало июля — Казанская и Влахернская иконы — Пульхерия — Евдокия и Дмитрий…
А теперь главное — герой романа — Родион Раскольников — является братом Евдокии (Авдотьи) Романовны. Достоевский описывает её так: «Авдотья Романовна была замечательно хороша собою — высокая, удивительно стройная, сильная, самоуверенная, — что высказывалось во всяком жесте её и что, впрочем, нисколько не отнимало у её движений мягкости и грациозности». Не исключено, что отчество является намёком на особое происхождение героев. И если предположить, что здесь есть ассоциация с великой княгиней Евдокией — супругой Дмитрия Донского (естественно, с Рюриковичами, а не с Романовыми, но всё же…), то тогда будет уместно вспомнить — кто же был братом или братьями той, исторической Евдокии (Авдотьи)! А братьями её были Василий и Семён Дмитриевичи, которые после Куликовской битвы (вспомним Родиона Ослябю!) в 1382 году участвовали в походе хана Тохтамыша на Москву — против своей же сестры. Именно они выманили защитников города на переговоры, гарантировав им безопасность от ордынцев. Москвичи открыли ворота. Однако обещание не было выполнено, ордынцы убили переговорщиков и ворвались в город. Москва подверглась страшному погрому, более 24 тысяч жителей были убиты, город полностью сожгли… Тогда сама их сестра — великая княгиня Московская Евдокия — чудом спаслась со своими детьми от нападавших, то есть от своих братьев! Трудно ли было автору найти или придумать более жутких прототипов персонажа, которые, как Раскольников, преступают небесные законы и готовы на преступление?
Для чего мы обратили внимание на данные факты? Можно лишь предположить, что в 1866 году, когда Достоевский создал роман, в промежутке между 1854 и 1869 годами, как мы уже говорили, видимо, уже состоялась официальная канонизация преподобной Евфросинии Московской. Само это событие, возможно, произвело на писателя некоторое впечатление. По этой причине он внёс свой код имён и времён в происходящие «космические» деяния героев романа.
Всё это ещё требует расследования силами историков и литературоведов. Но мы видим ещё одно косвенное подтверждение внимания общественности России к имени святой как раз в эти годы, что — также косвенно — указывает на время её возможной канонизации.
Во всяком случае уже в 1889 году в дни празднования 500-летия основания обители (подробнее о событии ниже) журнал «Исторический вестник» отмечал: «Храм, начатый постройкой основательницею монастыря, великою княгиней московскою Евдокиею Дмитриевною, супругою Дмитрия Ивановича Донского, в иночестве Евфросинией, причисленною к святым и погребённою в этом храме…». То есть здесь она уже официально названа канонизированной святой.
К началу XX века происходит пик почитания святой Евфросинии Московской. Важная деталь! Вплоть до этого времени основательница Вознесенской обители являлась единственной из всех женщин Московского великокняжеского дома (не путать с более поздними — Царским или Императорским домом), которая была причислена к лику святых!
Особенно это было замечено в год 500-летия со дня её кончины — в 1907-й. Тогда память о ней приняла общенародный масштаб. Газета «Русское слово» за 7 июля 1907 года сообщала: «Вчера исполнилось 500-летие со дня основания Вознесенского монастыря. Обитель построена Великой княгиней московской Евдокией, в иночестве Евфросинией, супругой кн. Дмитрия Донского». Почему «вчера», то есть 6 июля (а не 7 июля), — пусть останется на совести корреспондента, ведь в те времена уже установилась дата почитания — 7 июля. Кроме этого, корреспондент явно перепутал «основание Вознесенского монастыря» и день кончины святой. Ибо, как мы уже говорили ранее, 500-летие со дня основания обители уже отмечалось в 1889 году!
Итак, 5-7 июля 1907 года в Москве было организовано празднование по случаю 500-летия кончины преподобной Евфросинии. В торжествах приняли участие митрополит Московский и Коломенский Владимир (Богоявленский), епископы Серафим Можайский, Трифон Дмитровский, Евдоким Волоколамский и Анастасий Серпуховский. От Вознесенского монастыря — игумения Евгения, настоятель храмов обители иерей А. И. Пшеничников (автор труда по истории монастыря), сёстры, духовенство и прихожане московских храмов, а также многочисленные делегации из многих городов России.
Богослужения происходили непрерывно, в течение всех трёх дней. Второй день был ознаменован Крестным ходом из Вознесенского монастыря в Архангельский собор Московского Кремля. Кто-то из современников отметил: «Казалось, что сама Преподобная, снова, как и 500 лет тому назад, совершала свой благодатный обход древлестольной Москвы». Участники Крестного хода несли 58 тяжёлых хоругвей, в большинстве изготовленных сёстрами монастыря, а также икону «Вознесение Господне», вышитую ими же шелками, как предполагается, — по образцам из известного пособия придворного иконописца В. П. Гурьянова. Икону торжественно возложили на гробницу супруга великой княгини Евдокии — Дмитрия Ивановича Донского. Поразили всех принявшие участие в празднике почти 500 хоругвеносцев, каждый из которых получил выпущенный для торжеств памятный жетон.
Вечером того же дня в Вознесенской обители служили всенощное бдение. Молящиеся предстояли с зажжёнными свечами. Утром митрополит Московский и Коломенский Владимир отслужил литургию, по окончании которой раздавали юбилейные медали, образки и листки с жизнеописанием святой.
К юбилею как раз и выпустили памятные медали с изображением самой княгини Евдокии на лицевой стороне, а на обороте было помещено изображение Успения Богородицы или же образ Божией Матери «Всех скорбящих Радость» (по приделу в диаконнике Вознесенского собора). Одной из памятных икон того времени можно предположительно считать образ святой преподобной Евфросинии Московской в полный рост на фоне обители (ныне хранится в иконостасе храма Воскресения Христова в Сокольниках в Москве).
В праздновании 1907 года приняла особое участие великая княгиня Елизавета Фёдоровна, будущая преподобномученица. Вообще, гробницу святой Евфросинии посещали императоры Александр I и Александр II с супругой. Дважды в монастыре бывал император Николай II, также вместе с супругой. Тогда Николай Александрович беседовал с игуменьей Вознесенской обители Евгенией, посещал детский приют для девочек-сирот, организованный при обители. Известно, что сёстры — императрица Александра Фёдоровна и великая княгиня Елизавета Фёдоровна — вместе с монахинями Вознесенской обители вышивали в кремлёвских покоях бархатные покровы для храма. В 1900 году великий князь Сергей Александрович в письме отметил: «Днём ездили с царями в Вознесенский женский монастырь, где прикладывались к мощам и все осмотрели». Император Николай II записал в дневнике в 1903 году: «Поехали в Вознесенский женский монастырь поклониться плащанице. Осмотрели гробницы цариц и великих княгинь».
Как известно, вместе с супругом, великим князем Сергеем Александровичем, великая княгиня Елизавета Фёдоровна не раз бывала в кремлёвском Вознесенском монастыре. После убийства мужа террористом в 1905 году она приходила туда на молитву о его упокоении. Великий князь был погребён в Кремле, рядом с Вознесенской обителью, — в Чудовом монастыре. Великая княгиня после кончины супруга посвятила себя делам милосердия и благотворительности. Она стала раздавать и продавать свои драгоценности. 24 мая 1907 года на вырученные средства Елизавета Фёдоровна приобрела в Замоскворечье, на Большой Ордынке, земельное владение с постройками и садом — у купцов Соловьёвых, один из которых — К. М. Соловьёв — известен был как собиратель книг по истории России. Здесь затем будет открыта Марфо-Мариинская обитель (Обитель Милосердия). Ещё чуть ранее, 21 мая 1907 года, в Петербурге и Иерусалиме великая княгиня была среди организаторов празднования 25-летая Императорского православного палестинского общества. Император Николай II тогда записал в дневнике: «В 3 часа во Дворце состоялось празднование 25-летия Палестинского Общества».
