Я подношу бутылку к лицу. Этикетка плывет перед глазами. Прищурившись, я вглядываюсь в бутылку белого «Zinfandel» и пытаюсь вспомнить, куда делось вино. Полтора литра, в ней было полбутылки, когда я открыла его.

Это ведь было не более пяти минут назад. Я отказываюсь верить, что выпила половину бутылки за такое короткое время.

Или все-таки выпила?

Я переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок. Все, что чувствую, все, что занимает мои мысли − это Илайджа. Он здесь, со мной, хотя на самом деле его нет, и это меня раздражает. Пустота, пульсирующая у меня между ног, убивает мой мозг по одной клетке каждый раз.

Мои ноги закинуты на диван. Я смотрю на свои лиловые босоножки на каблуках, понимая, что каким-то образом уже сняла шорты и майку, но мое нижнее белье и обувь все еще на мне.

Если бы Илай был здесь, он мог бы трахнуть меня вот так. Стянуть мой бюстгальтер как он сделал в клубе, сорвать мои стринги и заставить меня кончить, не разувая.

Бог мой.

Почему я делаю это с собой?

Потому что я не могу контролировать это, вот в чем причина моего состояния.

Пустая бутылка из-под вина с глухим стуком падает на ковер. Думаю, у меня где-то была еще одна. Заставив себя сесть, пытаюсь встать.

Ключевое слово: пытаюсь.

Как только я встаю на ноги, мои бесполезные колени подгибаются, и мои еще более жалкие лодыжки пытаются подвести меня.

А мир вокруг меня? Ох, он вращается. Кружится, кружится и кружится, пока я не повисаю на кушетке, снова на полу, с которого начала, сбитая с толку тем, как моя жизнь докатилась до такого.

Да уж, тяжелый случай.

Пьяная, одетая в кружева, еще и растянулась на полу.

Все перевернуто с ног на голову.

И почему?

Из-за мужчины. Мужчины, который обещал трахнуть меня.

Мужчины, который отказался сделать это.

Он хочет, чтобы я любила его. Дала ему шанс.

Чертов ублюдок сошел с ума.

Я не могу даже думать о нем, не теряя здравого смысла. Это иррационально, как сильно я хочу позвонить Софи, потребовать адрес Илайджи, сесть в чертово такси и поехать к нему. Представляю, как стучусь в его дверь в одном белье. Он открывает дверь с очаровательно растерянным выражением лица, бросает на меня один взгляд и облизывает губы так, что моя киска начнет течь от желания.

Я бы набросилась на него. Прямо сейчас, прямо там. Просто запрыгнула на него и заставила трахнуть у его двери.

Мой телефон на полу, в футах от меня. Как он сюда попал, навсегда останется загадкой, но краем глаза я вижу, как рука сама собой тянется к нему.

Звонок.

Софи.

Такси.

Кружевное нижнее белье.

К черту приличия.

Я готова изнасиловать Илайджу.

Только первая часть моего плана, кажется, профессионально продуманной. Даже пьяная в стельку, я могу понять, какое безумное количество минусов таится в моей импульсивной, подпитываемой гормонами идее.

Время все пересмотреть.

Кроме того, этот ублюдок, вероятно, воспользуется возможностью еще немного сексуально помучить меня. Учитывая мое душевное состояние, я не сомневаюсь, что он вытянет из меня согласие на свидание. Уже вижу, как выкрикиваю «ДА» во имя того, чтобы получить этот член.

Нет. Не позволю себе опуститься еще ниже. Мать вашу, нет. В тот день, когда заполучу его член, это будет на моих условиях, а не на его. Даже если это означает, что мне придется ждать дольше, чем уже есть сейчас.

Ненавижу его.

Вторая попытка «поднять мой пьяный зад с пола» проходит намного лучше, чем первая. Немного пошатываюсь на ногах, но, по крайней мере, на этот раз могу стоять, и, наконец, добираюсь до кухни. Вторая бутылка вина в холодильнике.

Не поймите меня неправильно. Один из голосов в моей голове предупреждает меня, что пора прекращать пить. Я слышу его.

Другой голос продолжает требовать заполучить Илайджу, и я полна решимости заткнуть эту маленькую сучку, невзирая на цену, которую придется заплатить ради моего душевного спокойствия.

Называется, ну здравствуй, похмелье.

Слава богу, бутылка уже открыта. Я не доверяю себе со штопором прямо сейчас. Откупорив пробку, возвращаюсь в гостиную, медленно делая каждый шаг. Я не против упасть, но мне хана, если не сделаю последний глоток вина перед тем, как отключусь.

Плюхнувшись на диван, пью прямо из бутылки. Да, я знаю. Невероятно изящно. Смотрю на выключенный телевизор и пытаюсь абстрагироваться.

Но все, что я вижу − это лицо Илая.

Нахер этого ублюдка!

Отказавшись от моей псевдо-попытки медитации, беру пульт и включаю телевизор. Идет повтор «LA Ink»[1]. Глядя на экране на сексуальную задницу Кэт Фон Ди, думаю о Софи. Держу пари, ей бы понравилось это шоу.

Думать о Софи − плохая идея. Не успевает мысль о ней до конца сформироваться в моей голове, как ее лучший друг врывается и встает в центре моего сознания, его образ, кажется, полон решимости истязать меня до смерти.

Клянусь Богом, я не могу перестать думать об этом мужчине. Да что со мной? Является ли возбуждение для кого-то достаточной причиной, чтобы прокручивать в голове мысли о нем снова, и снова, и снова?

Я забрасываю этот вопрос в тот же угол, что и все остальные, которые не хочу, чтобы меня волновали. Расстроенная, выпиваю еще вина и хватаю пульт, чтобы переключить канал.

Не то чтобы это помогло. Чем больше я борюсь с мыслями о нем, тем больше они, кажется, вторгаются в мой разум.

Интересно, чем, мать его, он сейчас занимается?

Наверное, пытается соблазнить другую идиотку, чтобы она дала ему все, что нужно.

Образ, который врывается в мое воображение, совершенно не укладывается в голове.

Этот ублюдок. Если я узнаю, что он там с другой женщиной…

Вау, Пейдж. Остановись.

Ужас. Я не чувствую ничего, кроме всепоглощающего ужаса. Какое мне дело, если он с кем-то другим? Он хочет нарушить наше соглашение, то самое, которое сам потребовал, когда ясно дал понять, что мы не будем встречаться с другими людьми, пока наш договор действует? Хорошо. Пусть он сделает это. Я буду свободна, чтобы найти кого-то другого и трахнуть, если Илай достаточно глуп, чтобы поступить так со мной.

Но я не хочу никого другого в своей постели. Это уже железно впечаталось в моей голове.

Я так запуталась, и это все его вина.

Может, он онлайн.

Порыв эмоций берет верх, на этот раз сумев захватить весь центр контроля. Не успеваю я опомниться, как телефон уже у меня в руке. Бутылка вина остается крепко зажатой в другой руке. Черт возьми, мне придется проглотить все это, если я увижу что-то, что мне не понравится.

Пост, например, или фотография Илайджи с другой девушкой.

Мне требуется всего четыре минуты отчаянной прокрутки его странички, чтобы осознать реальность.

Я веду себя как маньячка.

Член этого парня доводит меня до безумия, а я еще даже не опробовала его!

Я кладу телефон и ставлю вино на столик рядом с диваном и закрываю лицо руками. Это не может происходить со мной. Как, черт возьми, я могла пасть так низко? Меня настолько бесит мысль о том, что Илайджа с другой женщиной, что я начала преследовать его, как маньяк, просто чтобы убедиться, что этого не происходит на самом деле.

Я ревную.

И это полный бред. Какого хрена я должна ревновать?

Уф. Потираю виски, мой гнев нарастает. Я по уши в дерьме и нуждаюсь в помощи, в которой не могу признаться даже самой себе.

Обычно я звоню своей кузине Лане, но она переживает ад из-за своего бывшего. Последнее, что ей нужно, − это сидеть здесь и слушать мои жалкие стенания по парню, которого я хочу.

Однажды она предупредила меня, что, хоть секс — это и потрясающе, с ним связана целая драма. По ее словам, так поступают все мужчины. Они приносят с собой замешательство, страдания и переживания.

Она не лгала.

У меня нет других друзей, с которыми я настолько близка. Не к кому обратиться.

Не беря в расчет Софи.

Но она лучшая подруга Илая. Что бы я ни говорила и ни сделала, она будет на его стороне.