Руки обвились вокруг его шеи, я касаюсь бедрами его бедра, отвечая на каждый его стон мягким мурлыканьем.

‒ Вот так, детка. Это то, что мне нужно. Двигайся вот так. ‒ Он тяжело дышит между поцелуями.

Обхватив его затылок обеими руками, я нежно посасываю его пухлую нижнюю губу, наслаждаясь, как он двигается напротив меня. В отместку он делает то же самое с моей верхней губой. Я выгибаюсь, все мое тело пылает из-за него. ‒ Илай, пожалуйста.

‒ Твою мать. Люблю, когда ты меня умоляешь.

У меня нет времени на смущения, ведь я и в самом деле умоляла его.

Отодвинув бедро в сторону, он скользит рукой между моих ног, обхватывая мой влажный клитор.

Сдавленный стон эхом отдается в моем горле.

Илайджа шипит, прижимая меня к себе, всей рукой накрывая мою киску.

‒ Три дня без меня и ты уже нуждаешься в этом, негодница? ‒ шепчет он, потирая мои промокшие стринги и половые губы мягкими круговыми движениями. Как только я чувствую, что мои щеки пылают от стыда, он стонет. ‒ Я чувствую то же самое. Я, мать твою, готов кончить прямо сейчас.

Мои бедра скользят вверх и вниз по его руке.

Его средний палец надавливает на мой клитор, скользя взад и вперед.

Шепча его имя, я тяну его рубашку, мои ногти впиваются в его плечи.

Он облизывает губы, зубы впиваются в нижнюю губу, выражение лица напряжено, он изголодался.

‒ Умираю, как хочу попробовать твою киску на вкус, Пейдж. Это все, о чем я могу думать. ‒ Его голос становится еще ниже. ‒ Я одержим этим.

О чем он сейчас говорит?

Илайджа отодвигается от меня и падает на колени.

Ой. Ой.

‒ Илай, погоди…

‒ Не отбирай это у меня, ‒ рычит он, глядя на мою киску.

Под этим взглядом пульсация становится сильнее.

Зацепив указательным пальцем мои стринги, он медленно стягивает их вниз по ногам.

Его рука дрожит так же сильно, как мои бедра.

Тяжело сглотнув, он отрывает глаза от моей киски и смотрит на меня.

‒ У тебя самая красивая киска, которую я когда-либо видел.

Он и раньше говорил мне грязные словечки, но от этих слов у меня перехватывает дыхание.

‒ Илай, что если мне не… ‒ Мне слишком стыдно, чтобы закончить. Я слышала, что некоторые женщины не любят оральные ласки, что подобная близость ‒ это чересчур.

На этот раз Илайджа нервно сглатывает, колеблясь.

‒ Я не вкушал женщин больше десяти лет, но обещаю сделать так, чтобы тебе понравилось.

Мое сердце замирает от его признания. Десять лет? Но он так жаждет этого! Как он мог так долго ждать? За ранимостью в его глазах я вижу потребность попробовать меня на вкус, бурлящую глубоко внутри него.

Проводя пальцами по его мягким густым волосам, я признаюсь:

‒ Я нервничаю.

Улыбаясь, он целует мое бедро близко к холмику, посылая еще одну волну похоти сквозь меня.

‒ Все в порядке. Я тоже. ‒ Его язык скользит, дразня мою кожу, приближаясь к киске.

Я пристально смотрю на него. Вид его сочного рта и скользкого языка, которые находятся так близко от местечка, которое болезненно пульсирует, заставляя мои бедра двигаться волнообразно. Предлагая себя. Я хочу, чтобы его рот был там, немедленно.

Он облизывает мою киску, кончик его языка едва касается клитора.

Надломленный звук вырывается из меня.

‒ Твою мать. ‒ Нежный выдох касается моей влажной плоти за секунду до того, как он полностью прижимается ртом к моей киске, целуя ее.

В ответ на его ласки она пульсирует, наливается. Пальцы тянут его за волосы, я хочу еще плотнее прижаться к нему.

Шепча мое имя, закрывая глаза, он прижимается губами прямо к моему холмику.

О, черт. Мой хриплый стон заглушает его громкий и голодный.

Илай сосет мой клитор, его мягкие губы ласкают его. Кончик его языка ударяет по нему.

Я снова вскрикиваю, когда удовольствие пронзает меня, жестко скручиваясь в спираль внутри меня и вызывая онемение в ногах,

Издалека я слышу, как он расстегивает ремень, а потом молнию на брюках.

Он стонет, лаская мою влажную вагину.

У меня подкашиваются ноги.

Илай ловит меня, обхватив руками за бедра.

Я открываю глаза… даже не заметила, как закрыла их. Стена поддерживает мою спину; его хватка на моих бедрах удерживает меня прямо, несмотря на отчаянную дрожь.

‒ Пожалуйста, не останавливайся. Пожалуйста.

Выражение его лица становится суровым, он заставляет мои бедра широко раскрыться, насколько это возможно, не позволяя мне потерять равновесие.

‒ Я так чертовски нуждаюсь в тебе.

Опять этот его взгляд. Эта темная голодная решимость. Я не могу понять, что она означает. Ничего не могу понять. Все мое тело горит от желания кончить.

‒ Возьми меня. Так как ты хочешь меня. Возьми меня, Илайджа.

Он вновь впивается в мою киску, его взгляд удерживает мой, когда он облизывает меня.

Мои бедра жадно двигаются, глаза прикованы к его рту, к его влажным губам, которые блуждают по моим половым губкам.

‒ Да, ‒ настаивает он хриплым голосом. ‒ Ты чертовски хороша на вкус. Двигай бедрами быстрее. Он продолжает, лаская меня языком.

Хныкая, я прижимаю его ближе к себе, буквально оседлав его рот.

Его плечо и рука двигаются, бедра извиваются.

Он сам себя дразнит? Я закатываю глаза, бедра все интенсивнее извиваются.

‒ Да, о да, ‒ задыхаясь, говорю я, близкая к тому, чтобы кончить.

‒ Черт, я сейчас кончу, ‒ ворчит Илай, впившись в мой клитор.

Я вжимаюсь спиной в стену и с силой кончаю.

Из него вырывается почти дикий рык. Его голова откидывается назад, тело напрягается подо мной.

‒ Да. О, боже. ‒ Его голос срывается, когда он «доит» свой член большим кулаком.

Я смотрю, как он выдавливает капли из головки, выгибаясь дугой, они капают на белый ковер. Мое тело снова ощущает пустоту, жаждет каждой капли.

Я хочу его. Сейчас. Глубоко внутри себя. Чтобы он отдал мне все, что только может дать женщине. Меня не волнует, насколько это будет больно, или если он решит взять меня здесь, напротив стены, но это должно произойти сейчас.

‒ Илайджа, трахни меня. Пожалуйста.

Он вскакивает на ноги и поднимает меня, обвивая мои ноги вокруг себя.

Сердце гремит, я пытаюсь насадить себя на его член.

‒ Нет. ‒ Схватив меня за задницу, чтобы удержать, он продвигается дальше в квартиру, неотрывно глядя на мои губы.

Когда я наклоняюсь вперед, целуя его, он разрешает мне это, но его хватка на моей заднице не позволяет мне двигаться.

‒ Илай, трахни меня.

‒ Нет.

Я бью его кулаками по плечам.

‒ Черт бы тебя побрал! Почему нет? Просто сделай уже это! Избавь меня от страданий!

‒ Ты так просто от меня не избавишься.

Что?

Илай сажает меня на кушетку, плотно приставленную к дивану.

Хлопая руками по дивану подо мной, я сижу, кипя от злости.

Он дергает меня за ноги, разводя их в стороны, и притягивает мои бедра, опрокинув обратно на диван.

‒ Мне нужно больше, ‒ хрипит он, падая на колени и опуская голову между моих бедер.

‒ Нет! ‒ задыхаюсь я, хотя мое тело хочет большего, я жажду прикосновений его губ.

Но еще сильнее то, что я жажду почувствовать его внутри себя.

И он продолжает отказывать мне!

‒ Ты ничего не сделаешь со мной, если не планируешь заняться со мной сексом.

Я пытаюсь сомкнуть ноги.

Он сжимает мои бедра и широко раздвигает ноги. Взгляд, которым он меня одаривает ‒ чистое предупреждение. На чужом лице эта напряженность напугала бы меня до чертиков.

Вместо страха в моих венах пульсирует багровая обжигающая похоть, заставляя пульсировать клитор и внутренние стенки влагалища.

Учитывая, что он держит мои бедра как в тисках, он ясно видит это, его глаза пожирают вид моей киски, призывающей его.

‒ Ты не отнимешь это у меня, Пейдж. Я уже говорил.

‒ Это несправедливо! ‒ хнычу я, упираясь локтями в диван и приподнимая верхнюю часть тела, насколько позволяет мое положение. ‒ Я так сильно хочу тебя.