В первый день, когда Бык приволок меня с поля боя, соратники перепугались. Командующий говорить толком не может, понимает через раз, писать тоже – не стратег, а полутруп. Инвалид. С таким Китай спасать не пойдешь.

Но Матушка И всех успокоила. Истощение ци, сказала она, и капитаны поверили. Лекарша вообще была бабулей авторитетной, не только в вопросах медицины. Скажет, что пациенту в морг пора, – тот встает и идет. Кто с ней спорить будет!

«Покой, обильное питание, уколы иглами в точки пересечения меридианов и время!» – вынесла она вердикт, и на три дня заперла меня в своем госпитале. За это время моя армия благополучно домаршировала до Куста Бегонии, где Мытарь от моего имени принял капитуляцию одного из последних гарнизонов желтых.

Там мы и остановились до тех пор, пока мне не станет лучше. Только этот момент все не наступал и не наступал. Десять дней уже прошло. Даже Матушка И начала беспокоиться. Вчера, например, предварительно убедившись, что лишних ушей рядом нет, спросила:

– А тебя никто не проклял, молодой господин?

Я в ответ только плечами пожал. Во‑первых, сложные речевые конструкции были мне пока недоступны, а на «бэк» и «мэк» довольно непросто рассказать, что стратег Вэнь Тай стал разменной фигурой в разборках богов. У них, видите ли, конфликт за мировое господство, а я на орехи получаю!

Во‑вторых, зачем подрывать боевой дух армии, самых лучших ее представителей. Скажешь им: «Ребята, богиня нас оставила, я больше не ее чемпион, и мы все сами по себе». И что будет? Уныние, апатия и пораженческие настроения, вот что!

Это же не двадцать первый век от рождества Христова, где все плевать хотели на богов, демонов и прочие паранормальные явления. Тут «мифы и легенды древнего Китая» во плоти ходят по горам и долам. С ними можно встретиться, поболтать, а при особой удаче – стать для некоторых ужином.

В общем, даже хорошо, что я пока говорить не мог толком.

Удивляло, что никто не разбегался от полководца‑калеки. Фракция жила так, будто со мной вообще ничего особенного не произошло. Большинство капитанов с небольшими отрядами колесили по окрестностям, разгоняя мародеров и дезертиров желтых, а также собирали выпавшие из рук покойного Юн Вэйдуна деревеньки и селения.

Подозреваю, все дело в том, что мы пока побеждали. Не было ни одного крупного провала – так, бытовые неурядицы, за которые к тому же и платить приходилось только мне. А значит, я по‑прежнему в глазах своих солдат и ближников удачливый полководец, и вообще, хоу. Да, теперь я имел право именоваться маркизом – по размерам своих владений. Что тоже помогало членам фракции мириться с временной (я надеюсь!) беспомощностью своего лидера. А может, и правда они ко мне хорошо относились?

Например, Юэлян неотступно находилась рядом со мной. В смысле, не сидела возле кровати и не кормила с ложечки рисовым отваром, а просто – была рядом. И от этого как‑то даже легче было. Получалось даже верить, что из этого унылого состояния я смогу выбраться. А еще у нее как‑то получалось понимать мои беспомощные попытки объясниться, благодаря чему я обзавелся переводчиком.

Выглядело это забавно… должно быть. Весь такой важный глава фракции, напрягаясь, будто у него запор, выталкивает из себя слова, а хрупкая девица Чэн затем объясняет младшему комсоставу: «Хоу Вэнь желает, чтобы передняя линия воинов в вашем построении, присела на колено, продолжая удерживать пики в горизонтальном положении. Второй же шеренге следует держать пики под углом».

Порой меня это даже смешило. Но большую часть времени – бесило. А еще – мотивировало. С таким остервенением я никогда в жизни язык не учил! Хорошо, невеста попалась понимающая. Видя, что ее суженный – контуженный, она заново учила меня словам, иероглифам, идиомам. Помогало еще то, что что‑то я все‑таки знал. И понимал речь – через пень‑колоду, но все‑таки. Вот если бы я сразу сюда такой красивый и непонимающий попал, прикопали бы за оградой лагеря уже на второй день.

В общем, все шло довольно неплохо, учитывая обстоятельства. Только вот эти сны… Если раньше я питал надежду на то, что смогу использовать вариации, показанные Гуаньинь, то теперь мечтал только об одном – избавиться от них.

Переодевшись, я даже не стал пытаться снова уснуть. Кому вообще нужен сон? Лучше потратить время на собственное развитие. Точнее, на умение использовать то, что уже есть. Усевшись в позу для медитаций, я взялся за тренировку. Погонял ци по меридианам, аккуратно и очень дозированно поприменял техники, внимательно наблюдая за расходом энергии и мощностью. Получалось еще не очень хорошо, но все же лучше, чем в первые после отключения интерфейса дни.

Потом уселся за стол и принялся рисовать заданные невестой со вчерашнего дня иероглифы. Так, собственно, и встретил рассвет. А вошедший с завтраком Ванек еще и новости принес.

– Лю Юй привез человека. – Как и все мои ближники, ординарец уже научился говорить простыми и короткими предложениями. – Охотник по имени Бо Хэ. Я‑цзянь не приехал. Охотник сказал, что я‑цзян погиб в дороге. Убит разбойниками.

Сперва я даже не понял, о ком идет речь. Но когда совместил в голове образы капрала, отправленного за охотником на нечисть, и имя Бо Хэ, вспомнил. Черт, времени‑то уже сколько прошло! А он только нарисовался. Когда, главное, уже и не нужен. Или все‑таки нужен?

– Награда родные я‑цзяна Боахина, – приказал я. – Он долг сделал. Зови Лю Юя и Бо Хэ.

Пока Ванек сбегал за прибывшими, я доел кашу с мясом, накинул повседневный халат и собрал волосы в пучок. Посмотрел на свои каракули, созданные за ночь, и скривился. Вспомнил, как радовалась Юэлян, когда у меня получалось хоть что‑то нарисовать, и на душе потеплело. Все получится.

Бык ввалился в комнату, принеся с собой запах мужского и конского пота, дождя и копченного мяса – его он жевал на ходу.

– Старший брат! – приветствовал он меня. – Матушка И говорит, что тебе лучше! Выглядишь, правда, так же…

Я усмехнулся. Великан был сильным, верным и умным – в последнее не очень верилось, глядя на его габариты. Но вот дипломатией он не владел. Совсем. Впрочем, от него я этого и не ждал.

– Говорю хорошо. Лучше, – поправился я. – Понимаю лучше. Лю Юй большой быкоголовый князь демонов. Как ты ездил? Хорошо?

– Нашел еще одну деревеньку. Маленькую, меньше тысячи жителей. Бедная. Добывают сосну в горах. Продают. Приняли твою власть.

– Хорошо. Желтые? Видел?

– Их уже не осталось. Я ездил сотню ли в каждую сторону. Не видел. Может, Ган Нин найдет?

Он подмигнул мне, напомнив гнома из киноверсии «Властелина колец», который вел подсчет убитых орков, соревнуясь в этом с эльфом Леголасом. Не внешностью, а такой же хитрой мордахой.

Я покивал.

– Ты был… нашел охотника Бо Хэ?

– Он нашел меня.

Воин сделал шаг вправо, открывая моему взгляду мужчину лет сорока с хитрым лисьим лицом. Одет тот был непримечательно, в обычный дорожный набор, которые тут все носят, даже аристократы (ну, если не в паланкинах передвигаются). Светло‑коричневый верхний халат поверх серой рубахи, выглядывающие из‑под него темно‑серые штаны, хорошие сапоги, покрытые грязью. В руках он держал крестьянскую шляпу из бамбука – отличная защита от солнца и дождя. Из‑за плеча торчало древко чего‑то, подозрительно похожего на короткое копье. Ну надо же, Бык его с оружием ко мне пустил! Так сдружились в дороге?

Великан уважительно пропустил визитера вперед.

– Уважаемый на юге охотник Бо Хэ. Говори просто. Полководец ранен и плохо понимает.

Пришлось давить гримасу – как мне уже осточертели эти пояснения каждому, кто не входит во внутренний круг!

Мужчина склонился в поклоне, сообщив скороговоркой – голос у него оказался хриплым, будто бы прокуренным, – что он безмерно рад меня видеть. Я ответил тем же, но в более простой формулировке.

– На спине? Копье? – поинтересовался я.

– Это зонт, хоу Вэнь, – выпрямился охотник. Скинул лямку и продемонстрировал мне здоровенный зонтик, похожий на уменьшенную версию пляжного, из тех, что на курортах ставят рядом с шезлонгами. Такой, стационарный, и тяжелый, судя по виду, не из пластика же, из дерева. Нафига он его с собой таскает?