Закончив с делами и все еще ожидая ответа от болотников, я решил немного развеяться и прогуляться по Юйчжаню – в компании нескольких капитанов и шести телохранителей, естественно. И был приятно удивлен, наблюдая за тем, как размеренный жизненный уклад местных берет свое.
Население удивительно быстро вернулось к мирной жизни. Будто смена власти в городе для них имела совсем не первостепенное значение. На улицах уже на второй день появились торговцы, у входов в трактиры – зазывалы, а у публичных домов, каковых тут было целых два, – таблички, извещающие о концертах ведущих куртизанок. Видимо, желтые были большими любителями покутить, раз подобные заведения первыми пришли в себя.
Ожил рынок, на котором сразу же появилось просто огромное количество снаряжения: оружия, доспехов, щитов и защитных амулетов. Часть поставок совершили мои же солдаты – в Юйчжане оказалась весьма разветвленная сеть скупщиков, и бойцы поспешили превратить трофеи в звонкую монету.
На улицах появились паланкины – богачи спешили нанести друг другу визиты и выяснить, как соседи смогли пережить вторжение Вэнь. Сновали туда‑сюда посыльные: слуги, отправленные за покупками, «почтальоны» с записками, мелкие чиновники, выполняющие поручения начальства. Сталкиваясь с нашей неспешно идущей процессией, горожане освобождали проход и почтительно замирали в поклонах.
Все это так разительно отличалось от того же Синьду, что я не мог не спросить у Мытаря, в чем дело. И тот, что удивительно, не дал внятного ответа.
– Полагаю, ваше превосходительство, что дело в прежних хозяевах города, – наш разговор могли подслушать случайные люди, поэтому У Ваньнан предпочитал говорить в модальности слуги, обращающегося к господину. – Лидеры Желтых повязок на занимаемых территориях стремились продемонстрировать разницу между старыми обычаями и новыми порядками. В том смысле, что старое было плохим, а то, что пришло ему на смену, хорошее. Поэтому они и стремились прежде всего развивать увеселительные заведения, чтобы продемонстрировать преимущества нового строя. Даже в таком небольшом городе, как Юйчжан, в результате появилось целых два борделя, что много и для уездного города.
Публичные дома, надо сказать, стали для меня открытием. В смысле, я знал, куда таскалась неугомонная парочка Бык с Пиратом, каждый раз, когда мы оказывались в цивилизованных местах. Но тогда это были обычные кабачки, где часть персонала оказывала услуги интимного характера. Здесь же я встретил совсем другое.
Вообще, этот аспект жизни древнего Китая мало где был прописан – в том же «Троецарствии» максимум упоминалось, что герои посетили заведение, а потом поехали дальше. Может быть, в книге «Сон в красном тереме[4]» было побольше информации, но я ее не читал. Поэтому я не мог пройти мимо первого средневекового борделя в своей жизни. Без всякой задней мысли, кстати, – просто посмотреть!
Первый публичный дом, который мы посетили, представлял собой комплекс из нескольких зданий, стоящих на берегу того самого рукотворного острова, что окружал дворец наместника. Трехэтажный особняк облепляли строения попроще: чайные павильоны, беседки для чтения стихов и любования луной. У небольшой пристани было пришвартовано несколько лодочек, на которых, надо понимать, парочки катались по озеру.
Нас встретил распорядитель, назвавшийся евнухом Хой. Склонившись в таком низком поклоне, будто в заведение пожаловал как минимум наследный принц, он принялся рассказывать, как они тут все недостойны принимать такого важного господина, одновременно с этим, уверяя, что мне все очень понравится.
– Просто хочу посмотреть. Услугами пользоваться не собираюсь, – обломал я толстячка с гладким личиком и в высокой, как у башкиров, шапке. Заметил, как обиженно вытянулись лица Быка и Пирата, и поспешил поправиться: – Лично не собираюсь. А мои капитаны могут тут задержаться.
– Прошу за мной, драгоценный гость! – евнух Хой сложил пухлые губки в самой слащавой улыбке, которую я видел, и, скрестив руки на животе, засеменил по коридорам.
У каждой раздвижной двери он останавливался, приоткрывал створки и рассказывал о том, что находится внутри. Оказалось, что под, собственно, секс тут отведено не так уж много места. Были аудитории для музицирования, чтения стихов (опять?), игры в тоуху – это когда стрелы рукой кидают в кувшин с узким горлом, помещение для готовки какого‑то блюда из речной рыбы, которое надо было съедать сразу же после приготовления. В общем, на публичный дом это заведение походило меньше всего.
– А где девушки? – поинтересовался я.
Пройдя весь первый этаж и столько всего интересного увидев, мы не встретили ни одной дамы с низкой социальной ответственностью. Понятно, что мы днем пришли, а заведение все‑таки ориентировалось на вечерних и ночных гостей, но все же. Бордель это или нет!
– Сейчас они отдыхают, – с очередным низким поклоном ответил евнух. – Их покои находятся на втором и третьем этажах «Блудливого речного бога». Наше заведение готово предложить вам встречу с барышней Баобао[5] – она лучшая наша куртизанка. Искусна в поэзии, игре на гуцинь[6] и многом другом.
Здесь евнух со значением закатил глаза, показывая насколько хороша барышня Баобао «во многом другом». Бык за моим правым плечом буркнул что‑то вроде: «Тебе‑то откуда знать, бесполый!»
– Если же господа ищут экзотики… – продолжил распорядитель, но я его прервал:
– Мы узнали достаточно, евнух Хой. Благодарим тебя. Возможно, вечером, – я со значением посмотрел на секс‑террористов в своей свите, – мои люди навестят ваше заведение.
Бык с Пиратом переглянулись и синхронно кивнули. Вот уж в ком можно было не сомневаться ни на секунду.
– Главное, помните, драгоценные гости! – крикнул нам вслед толстячок. – «Блудливый речной бог» – лучшее заведение Юйчжана, способное удовлетворить самые взыскательные потребности клиентов! «Похотливый бессмертный» не сможет обеспечить вам такого приятного времяпрепровождения, как мы!
На улице Мытарь, молчавший все время, пока мы находились в борделе, продолжил лекцию об особенностях захваченного нами города:
– Как мог увидеть мой господин, развлечения, представленные в «Блудливом речном боге» достаточно разнообразны. Столь широкий их спектр говорит о том, что копировали их со столичных заведений довоенного времени. Таким образом Желтые повязки, осев в Юйчжане и сделав его центром своих земель, не смогли придумать ничего нового, а лишь дали своим людям то, чего те не могли получить во время правления династии.
– Убить дракона, – кивнул я.
– Что это значит? – тут же заинтересовался любознательный Секретарь.
Пришлось объяснять ему концепцию: убивший злое чудовище человек неизбежно занимает его место и сам становится чудовищем. У Ваньнан проникся, даже Пират, гуляющий без бумаги с кистью, несколько раз повторил вслух объяснение, явно запоминая его, чтобы потом записать.
– Какая мудрая мысль! – воскликнул Мытарь, когда я закончил. – Так глубоко! Любой, разрушающий общественный строй, чтобы сменить его на новый, неизбежно приходит к тому, что копирует своего предшественников со всеми их достижениями и провалами в области управления!
Как всякий китаец, он переложил концепцию из индивидуального понятия на общественную.
– Ну, примерно так.
– А можно ли разорвать этот порочный круг?
Вопрос был задан с таким искренним интересом, что я почувствовал себя мудрым учителем в окружении детишек. Точнее, мошенником, которого все почему‑то принимают за мудреца.
– Поживем – увидим, – только и смог произнести я. И поспешил перевести разговор на другую тему.
Ближе к вечеру, когда мы вернулись с прогулки во дворец наместника, на меня буквально накинулась Юэлян. Не в том смысле, который использовали бы в борделе, а с обвинениями.
