«Потому что здесь никто ничего не услышит…»

Дрожа от плача и страха, Ксюша неотрывно следила, как он подошёл к столу и что-то оттуда взял. Он повернулся к ней, и она наконец-то разглядела, что в руках у него был цифровой фотоаппарат.

Вспышка. За ней ещё одна. И ещё.

«Он что, всех их фотографировал?»

Ксюша удивлённо смотрела на него, пока он просматривал получившиеся изображения, даже перестав плакать.

Но ненадолго. Потому что в этот момент преступник, положив фотоаппарат на стол, взял нож и пошёл к ней.

– Что ты хочешь? Кто ты такой? – закричала Ксюша, вновь давясь слезами. Маньяк не отвечал. Он молча подошёл к ней и приблизил нож к её лицу. Она в ужасе следила за блестящим серебристым лезвием.

Он осторожно провёл его гладкой поверхностью ей по щеке. Затем начал играться им с локонами её волос, свисающими по краям лица. Ему явно это нравилось. Ксюша дёрнула руками. Маньяка уже явно не заботили её попытки сбежать – скорее они его забавляли, так как он знал, что бежать ей некуда.

«Чёрта с два!»

Ей показалось, что крепление шатается. Она дернула ими ещё раз. И ещё. Да, так и есть. Интересно, знает ли он об этом?

Может, у неё есть ещё шанс…

Маньяку, видимо, надоели её беспокойные метания. Схватив левой рукой Ксюшу за спину, правой он приставил зажатый в руке нож к её горлу. Она заметила, как водянистая гладь его глаз заблестела и заискрилась, предвкушая радость от наслаждения предсмертными муками. И в этом холодном блеске безошибочно угадывалась бескомпромиссная решительность, в которой Ксюша ясно прочитала свою судьбу.

«Это конец…»

Ее бросило в жар. За одну секунду в её голове всплыло всё, что она знала о маньяках. То, что она слышала, читала и смотрела о них. И то, что она о них писала. И одно она знала точно – пощады просить у них бесполезно.

Теперь она сама стала жертвой, как иронично.

Если ничего не сделает, то сейчас она просто умрёт…

Найдут ли её труп когда-нибудь?

Как же такое известие переживёт дядя? Он, скорей всего, может не выдержать…

А Гоша?

Его лицо встало у неё перед глазами.

Или сейчас, или никогда.

Ксения рванулась вперёд, и, что было сил, укусила его руку в перчатке с ножом, вложив в это столько сил, сколько смогла. Затем, удерживая зубами хватку, она бросилась вперёд всем телом, рванув руки на себя.

Похититель вскрикнул от неожиданного сильного укуса, но она почти не слышала этого, завизжав от ослепившей её боли в запястьях – верёвки, словно острые лески, впились в её запястья, сдирая с них всю кожу. Потеряв равновесие, она рухнула влево на один из скелетов, перед этим почувствовав обжигающую боль от лезвия ножа, полоснувшего по коже на шее.

Скелет упал под её тяжестью. А она – прямо на него, в панике крутясь и барахтаясь среди развалившихся костей и тёмно-зелёной ткани его одежды. Адреналин бурной мощной волной ударил в кровь, заставляя сердце неистово биться, подскакивая за сотню ударов в минуту, насыщая тело и мозг кислородом, столь необходимым для подготовки к борьбе за выживание.

Катаясь в попытках встать – со связанными сзади руками это было не так-то просто – Ксюша зацепила собой ещё один скелет, стоявший рядом, и тот упал, омерзительно хрустнув.

Не считая рук, были и другие трудности – острые обломки костей кололи, а ноги то и дело спотыкались и скользили на них. Но в итоге ей всё же удалось встать на ноги. Тут же она, снова споткнувшись об останки и едва не упав при этом, побежала к выключателю и изловчилась щёлкнуть им, погрузив посещение во тьму.

«Тише, тише, быстрее. Чтобы не услышал он. Только бы дверь была открыта!»

Она надеялась, что правильно рассчитала путь побега. Вот и нащупывается дверь… О счастье, она не заперта!

Как можно тише и аккуратнее Ксюша открыла её и спиной вперёд быстро и бесшумно прошла вглубь.

Дверь ещё не успела захлопнуться перед ней, как отвратительный сладкий смрад ударил ей в ноздри, едва не сбив с ног.

Стараясь делать глубокие вдохи ртом, она начала поворачиваться. И тут же обо что-то ударилась.

Она посмотрела туда.

Что-то похожее на ванну с какой-то жидкостью – в темноте было непонятно. От этой жидкости поднимались зловонные пары.

Спрятаться. Она должна спрятаться. Подождать, пока он уйдёт. А потом найти выход.

«Но это его подвал. Разве он не должен знать тут каждый закуток?»

Ксения гнала прочь эти зловещие, обезнадеживающие мысли. Всё её тело пробирала крупная дрожь. Медленно оглядываясь по сторонам, она удалялась от двери всё дальше и дальше. Где-то рядом раздавалось приглушенное жужжание непонятной природы – Ксюша даже не могла с уверенностью сказать, что это не шум в её ушах. Запястья жгло огнём, порез на шее пульсировал болью. Она чувствовала, как по ладоням и по шее течёт горячая жидкость. Голова готова была взорваться.

Куда ведёт этот подвал? И где найти место для укрытия?

Как скоро он придёт сюда?

Весь её побег от «эшафота смерти» до нынешнего местонахождения не мог занять больше одной-двух минут, но Ксюше казалось, что прошла целая вечность.

Постепенно глаза привыкали к темноте, и она начала различать некоторые вещи. её взгляд выхватил из мрака старинный комод с выдвижными ящиками в углу, две большие канистры с непонятным содержимым рядом и ещё какой-то хлам у правой стены.

А чуть дальше, слева от неё, виднелись какие-то тени.

Судя по всему, этот подвал был меньше первого.

Так. Ей нужно место, чтобы спрятаться.

Сейчас Ксюша проклинала свою белую куртку, из-за которой она будет так видна даже в темноте.

«А если совсем повезёт, то найти предмет, о который можно разрезать верёвку и тогда уже найти что-нибудь для самообороны».

Она подошла поближе к этим теням. Вонь и жужжание стали словно сильнее. Да, точно, так и есть – чем ближе подходила Ксюша, тем интенсивнее они становились.

Часть её сознания кричала немедленно бежать отсюда, но выхода у неё не было.

Подойдя ближе, она различила большое железное корыто, стоявшее в окружении каких-то крупных тёмных предметов, висевших по обе его стороны. В нем плавало что-то чёрное и… копошащееся. Жужжание и вонь тут стояли просто невыносимые – у Ксюши снова заслезились глаза. Она изо всех сил старалась не чихнуть и продолжала дышать через рот, насколько это получалось.

Тут она заметила какое-то движение слева. Посмотрев туда… она различила то, что было по бокам от корыта.

После всего, что ей сегодня довелось увидеть и пережить, Ксюша думала, что большего шока ей уже не испытать. Однако она ошибалась.

Тот непонятный предмет, находившийся слева от ванны, ближе к ней, оказался недавно очищенным от плоти скелетом. Местами на костях ещё виднелись отвратительные коричневые куски – остатки того, что было когда-то мышцами и связками. Тёмные волосы ниспадали с черепа на плечевой пояс. А из-под них блестели засохшие тёмно-бурые потёки.

Вокруг останков летали насекомые, выискивая то, чем ещё можно было полакомиться.

«Мухи, это же очевидно».

Почему-то их здесь было не так много. Должно быть, для них мало чего осталось.

Ксению передернуло.

Рядом на возвышении лежали аккуратно сложенные вещи и пузырек с вязкой прозрачной жидкостью, очень похожей на клей.

А второе тело… Второе тело…

Она не хотела его видеть, но, тем не менее, оно, словно магнит, притягивало взгляд.

Ксюша обошла корыто и, преодолевая отвращение, достигла расстояния, на котором его можно было разглядеть. Она тут же пожалела об этом – и не только из-за отвратительно сладкого трупного запаха, который ощущался здесь сильнее, чем где-либо в этих подземельях. Покойница была подвешена к чему-то наверху верёвками, обвивающими плечи. Голова безвольно повисла, и спутанные светлые волосы падали вперёд. Рядом так же, сложенная в стопку, лежала её одежда.

А вот её тело…

Всё оно было покрыто чёрной копошащейся массой, издающей отвратительно громкое жужжание. Иногда из-под волос вылетали одна-две мухи и пересаживались на другую часть тела.