– Ты можешь истерить сколько угодно. Если правда тебе не нравится, она не перестает от этого быть правдой.

– Да? Но ведь это дядя Вова стал главой клана после смерти моего отца!

– Он стал им только потому, что был его правой рукой, вот и все. До момента, пока мы не сможем провести выборы. И, если хочешь, только благодаря Громовым клан наконец стал жить мирно!

– А может быть просто у вас не было другой возможности сместить Дмитрия Орлова?

– И поэтому мы его убили, ты это хочешь сказать? Да? Ну же, договаривай, раз смелая.

– Может быть! Ты же так хочешь, чтобы именно твой отец стал главой клана, может сам и…

Алекс опасно сужает глаза и ухмыляется:

– Давай. Скажи мне это в лицо, детка.

В глубине его глаз полыхает пожар.

– Вдруг ты его и убил! – выпаливаю я.

– Я не убивал его. Дмитрий был и моим другом тоже. Громовы и Орловы всегда были заодно. А ты просто глупая девчонка, которая не разобравшись наломала дров. Зря отец сказал, что ты похожа на Дмитрия. Взбалмошная, капризная, пустоголовая, дурочка – ты похожа на него меньше всего.

От подкативших к горлу слез стало душно, и я сцепила зубы, в который раз не давая себе расплакаться перед сводным братом.

– Можешь говорить все, что захочешь. Я докопаюсь до правды.

– До правды, которая выгодна тебе? Я уже говорил: я не враг тебе. Как и мой отец. Опасаться нужно совсем не меня.

– Точно? Из всех, кто мне встретился в клане, только ты хватал меня за горло и угрожал, – с вызовом вздергиваю подбородок и сжимаю плотно губы, чтобы не показать, что они дрожат. – Скажешь, что для моего же блага?

– Именно так и скажу. А еще мне, может, нравится держать тебя вот так? – вздергивает бровь, склоняясь ниже и снова кладя руку на шею, но уже не сжимая горло. – Тебя стоит проучить. Хотя… ты и сама себя уже проучила, – хмыкает он, отпускает руку и отступает на шаг.

– Или ты просто боишься получить нагоняй от своего папочки, – зачем–то говорю я и тут же прикусываю язык.

В глазах сводного брата снова вспыхивает огонь. Алекс медленно подходит ко мне, а я проклинаю себя за свой длинный язык. Лучше бы промолчала, чем снова его провоцировать!

– Пожалуй, кое в чем насчет тебя я прав, – хмыкает прямо в губы.

– В чем это?

– Ты нарываешься сама.

И Алекс делает то, чего я меньше всего от него ожидаю: наклоняется ниже и целует. Вжимаюсь спиной в стену и таращусь на него круглыми от шока глазами. Сердце оглушительно колотится в груди, но сводный брат будто не замечает моего замешательства. Он ведь шутит, да? Пытается выбить меня из колеи своими действиями?

Не замечаю, когда поцелуй перестает быть шутливым и перерастает во что-то сумасшедшее. За всю свою жизнь я целовалась только с Дэном, но от его поцелуев меня не трясло и по телу не растекалась волной слабость. А от того, что творит Алекс, почва уходит из-под ног. От близости мужчины невыносимо жарко и я не сразу понимаю, что надо что-то делать. Лишь когда его руки крепче сжимают талию и я понимаю, что он хочет поднять меня выше, опоминаюсь и со всей силы прикусываю его нижнюю губу.

– Черт! – Алекс отшатывается и мне удается выскользнуть из кольца его рук.

Тяжело дышу и все еще не могу отойти от шока. По телу бегут мурашки от того, каким темным взглядом он смотрит – словно сейчас снова набросится на меня.

– Да уж, недотрога, – насмешливо усмехается Алекс, проводя пальцем по губе и вытирая кровь.

– Не смей ко мне подходить, понял, ты!.. – шиплю как разъяренная кошка и, подхватив полы платья, чтобы не наступить на ткань, срываюсь к выходу. Кажется, что если останусь здесь еще хоть на секунду, то… То что? Сама не знаю, что будет, знаю только, что нужно бежать.

Влетаю в так кстати остановившийся на этаже лифт, чуть не сбивая выходящего из него мужчину, и остервенело давлю на кнопку первого этажа. Сердце колотится в ребра, а я прижимаюсь лбом к прохладному зеркалу, пытаясь успокоиться хоть немного. К черту Алекса, Громовых, клан, всех! Хочу, чтобы меня просто оставили в покое, просто вернуться к своей прошлой жизни, где сразу понятно, кто друг, а кто враг.

Выбегаю из лифта и сразу тороплюсь на улицу. Но не успеваю и шага с крыльца ступить, как мою руку перехватывают.

– О, вот тебя-то я и жду, – улыбается мне незнакомый парень и притягивает к себе.

Алекс

Даже не собираюсь бросаться и догонять Милану. Пусть побегает, проветрится и подумает – ей полезно. Зато теперь самое время поговорить с отцом. Как раз обнаруживаю от него несколько пропущенных вызовов. Не перезваниваю, вместо этого еду домой. Лучше поговорить один на один, чем обсуждать произошедшее по телефону.

Отца нахожу в кабинете. Знаю, что в этой ситуации он переживает больше всего. Привык думать о клане, решать его проблемы, а сейчас Волковы, которые клялись в верности, просто отодвинули его на второй план. Герман не давил открыто, чтобы не спровоцировать конфликт – знал, что в таком случае практически все будут против него. Зато никто не мог ему помешать под прикрытием благих намерений «дать отдохнуть» бывшему главе клана и вообще отстранить Громовых от управления. Чтобы ни на что не смогли повлиять.

– Где Милана? – спрашивает вместо приветствия отец. Он выглядит бесконечно усталым, а еще впервые в жизни я вижу его таким пьяным.

– Дышит воздухом.

– Ты что, не знаешь, где она??

– В любой момент могу посмотреть. На Милане кулон с датчиком слежения.

– Ладно, – кивает отец уже без напряжения. – Герман заявил, что Милана выходит замуж за Кирилла на этой неделе.

– Он передвинул дату свадьбы? К чему такая спешка? – хмурюсь я.

Новость о том, что Милана выйдет замуж за Волкова уже через несколько дней, неприятно царапает душу. Сам не могу объяснить, почему, но в крови начинает бурлить ненависть. Отдать девчонку этому уроду? Она такого точно не заслужила. Не после того, что ей пришлось пережить.

– Не знаю. Видимо, не терпится Волкову вцепиться в наследство Дмитрия и поскорее его раздербанить, – качает головой отец и устало опирается на спинку кресла, – Весь наш план полетел к чертям.

– Знаю. Все из-за этой… пигалицы.

– Нет, Алекс. Пигалица не при чем, – жестко обрубает отец, прожигая меня взглядом, – Ты отвечал за нее. Ты должен был убедить девчонку отдать голос за нас. Я оставлял тебя за главного и надеялся, что ты убедишь Орлову голосовать за тех, кто ее приютил, кто помогал ее семье и кто считается единственным ее другом. А раз она проголосовала против – друзьями она нас не считает. И благодарной тоже себя не чувствует.

Спокойно выдерживаю взгляд отца и качаю головой:

– Я сам не ожидал, что она так поступит.

– Между вами что-то произошло? – прищуривается он.

– Нет, – пожимаю плечами и опускаюсь в кресло напротив отца, – с чего ты взял? Мы вполне мирно под одной крышей… существовали.

Мы и правда жили, почти игнорируя друг друга. Только за ужином и завтраком я наблюдал украдкой за Миланой. Внешность у нее отличная – красивая милая девочка, пухлые губки, стройная фигура, роскошные темные волосы. Есть на что посмотреть. Но в ней привлекало другое – внутренний стержень. Не знаю, может и правда она пошла в Дмитрия Орлова характером, но трагедия с матерью и отцом никак ее не сломили. Закалили, но сдаваться она даже не думала – зубами готова была цепляться за жизнь.

А когда я увидел ее, испуганную до истерики, под Дэном… в голове словно перемкнуло. Я бы прикончил этого урода на месте, не будь рядом Миланы. И в тот момент понял, как пройдет ее первая брачная ночь… она не полюбит Кирилла за месяц, а Волков не станет ухаживать за ней и добиваться – возьмет силой. Потому что никуда она не пойдет, никто никакое заявление у нее не примет. Переть против клана, значит, закапывать себя заживо.

Она ведь никак не сможет защититься. И отец ее не защитит. Тем более сейчас, после того, как Милана проголосовала против Громовых.