Я осмотрела здание. Решетки на окнах, камеры наблюдения, работающие только во время технологии и, если в остальной части средств безопасности есть что-то поинтереснее, то возможно наличие хороших защитных чар на окнах. Как у оборотня, у меня было естественное сопротивление к защитным чарам, но сломать даже одно из них было бы действительно больно и вызвало бы достаточно магического резонанса, чтобы заставить любого в здании, обладающего хоть каплей магической чувствительности, кричать, как от кровавой резни.

Я обошла дом. На северной стороне мелькало маленькое окно, расположенное тремя этажами выше, на нем не было решеток. Камеры слежения также были удобно расположены для слежения за другими проходами. Я постояла некоторое время, наблюдая за их поворотами. И, конечно же, схема движения камер предполагала около двадцати секунд незаметного приближения к зданию. Они решили установить ловушку с собственной защитой. Я усмехнулась про себя. Умно. Не гениально, но среднего идиота проведёт.

Нужно придумать, как подобраться к Анапе. Он отказался встретиться со мной лично, его здание тщательно защищено и, вероятно, напичкано ловушками, а у меня нет юридических рычагов давления, чтобы заставить его говорить со мной.

Дверь открылась, и вышел пожилой латиноамериканец без ведра и швабры. Он покосился на небо с многострадальным выражением лица, вздохнул и направился по улице. Я осторожно последовала за ним. Мы прошли через каменную арку, свернули на тротуар, и я слегка ускорилась, догоняя его.

— Вам что-то нужно?

Я подняла вверх двадцатку. Топчитесь на одном месте в расследовании? Нет значка? Раздавайте людям деньги. Вот до чего мы докатились.

— Расскажите мне об Анапе и его офисе?

Мужчина посмотрел на мои деньги.

— Я бы взял эти деньги, да рассказывать особо нечего.

Я кивнула в сторону маленького ресторанчика на другой стороне улицы с надписью «Проснись и Пой».

— Скоро пойдет дождь. Позвольте угостить вас завтраком и чашкой кофе.

Мы вошли внутрь и сели на диванчики. Официантка принесла нам горячий кофе. Я заказала яичницу, а мой новый друг заказал пончики. Мы оба решили держаться подальше от сосисок. Если вы не знали хорошо ресторан или не доверяли повару, заказывать мясо было плохой идеей, потому что в некоторых местах «говядина» являлась кодовым обозначением крысиного мяса.

По крайней мере, кофе был свежим.

— Итак, расскажите мне про Анапу.

Мужчина пожал плечами:

— Его почти не бывает видно. Приходит и уходит, когда ему захочется. Я видел его всего три или четыре раза. Дорогой костюм.

— Где находится его кабинет?

— На третьем этаже, с северной стороны. Я там не часто бываю. Просто убираю пыль с его стола раз в неделю.

Интересно.

— А что насчет его сотрудников?

Мужчина пожал плечами.

— Их около двадцати. Но все это какая-то обманка.

— Что вы имеете в виду?

— Компания — липовая. Это, как если бы группа детей собралась вместе, купила хорошую одежду и притворялась, что играют в бизнесменов. Сидят, разговаривают, пьют кофе и обедают. Раз в неделю, когда показывается начальник, все они выстраиваются в очередь к его офису, чтобы он почувствовал себя важным. Но результатов их работы нет как нет.

Официантка принесла нам еду и ушла. За окном снова пошел дождь.

— Почему вы так решили? — Спросила я.

Он откусил пончик.

— Бумага. Они почти ее не тратят. Обычно подобные конторы производят много бумажных отходов. Ну, знаете, всякие копии, заметки, измельченные документы, пустые коробки от канцелярских товаров, которые они заказывают. Я работаю в клининговой компании. На моем маршруте есть другие клиенты, у которых бизнес вдвое меньше «Импут Энтерпрайз». Но они производят в три-четыре раза больше бумажных отходов. Когда я захожу в их копировальную комнату, мусорные баки всегда пусты. Две трети времени мне даже не приходится прикасаться к ним. Наверное, на этой неделе у них было больше всего мусора, чем за все время, и то, только потому что они рассылали приглашения на вечеринку по случаю дня рождения Анапы. — Он закончил жевать свой пончик. — Иногда к нему домой отправляют посылки личным курьером. Я видел квитанции в мусорном ведре администратора. Спасибо за завтрак.

— Спасибо вам за информацию.

Он ушел. Я съела все желтки из яиц и проткнула яичные белки вилкой. Если мужчина был прав, то чем бы не занимался Анапа, происходило это в его доме. Что ж, есть только один способ проверить это.

Я подождала, пока официантка принесет чек и заплатила за еду, оставив хорошие чаевые. А затем обратилась к ней:

— У меня есть к вам странный вопрос.

— Конечно.

— В какой день обычно мусорщики забирают отходы с контейнеров на этой улице?

— По пятницам.

— Спасибо.

Сегодня среда. Мусорные баки должны быть почти полными. Я вышла, закутавшись в плащ под дождь, вернулась к зданию «Содействия» и обошла его. Узкий переулок вёл от задней части дома к широкой улице. В переулке у кирпичной стены стояли два мусорных бака: синий и зеленый. Я подняла крышку. Поскольку вторжение магии оставило массовое производство пластика в прошлом, весь мусор приходилось разделять и сортировать. Пищевой мусор упаковывали в деревянные бочки или переработанные металлические баки, помещали в зеленый мусорный контейнер и собирали компост. Перерабатываемые отходы — дерево и металл — просто выбрасывали в синий мусорный контейнер вместе с бумажными отходами, упакованными в плотные тканевые мешки.

В зеленом контейнере была одна бочка, наполовину заполненная остатками гниющих обедов. В синем мусорном контейнере находился скудный, тряпичный мешок. Я развязала его. Внутри множество копий записок-приглашений на вечеринку Анапы, несколько скомканных каракулей, на большинстве из которых изображены груди разных размеров и форм и уродливый, но исключительно одаренный мужчина, делающий разные вещи под рейтингом «Х» с данными сиськами, и блокнот, залитый кофе.

Я бросила мусор и направилась обратно в «Проснись и Пой».

Теперь мне просто необходимо попасть в дом Анапы.

В моей голове неожиданно родилось решение дилеммы.

Но, нет. Нет, должен же быть другой способ. Любой другой способ.

Ну, хоть что-нибудь.

Я крепко стиснула зубы. Но это не помогло мне придумать блестящие альтернативы.

Ладно.

Я вошла в ресторан, предложила им десять баксов за то, чтобы воспользоваться их телефоном и набрала номер агентства. Ответил Асканио:

— Новый Рубеж, передовые расследования.

— Это я.

— Ты не взяла меня с собой сегодня, — проворчал он. — Я же хорошо себя вел вчера.

Какая досада.

— Асканио, я не могу брать тебя с собой каждый раз. Есть какие-либо новости для меня?

— Пришел отчет о вскрытии от Дулиттла, — ответил он. — И звонил Рафаэль.

Помяни черта.

— И что он хотел?

— Он спросил, когда ты собираешься передать место раскопок обратно его команде, потому что «этот проклятый кот» не позволит ему ничего сделать, пока ты не скажешь, что все в порядке, а он, цитирую, «не слеплен из денег». И просил перестать делать из него идиота. Я сказал ему, что тебя нет в офисе, а он спросил, с кем ты, и я ответил ему, что не вправе разглашать. Потом он меня отругал.

Господи. Только этого мне не хватало.

— Он оставил номер?

— Он сказал, что находится в своем главном офисе. А ещё звонил парень со станции техобслуживания, он нашел чек, который получил за буксировку машины той женщины. Он передал, что, если ты подъедешь к нему после пяти, он тебе его отдаст. Сказал захватить с собой деньги.

Хорошо, не густо, но хоть что-то.

— Пожалуйста, открой отчет Дулиттла и найди примерное время смерти.

Телефон замолчал. Я постучала пальцами по стойке.

— Между двумя и четырьмя часами ночи, — ответил Асканио.

— А причина смерти?

— Смерть наступила в результате анафилактического шока из-за укуса змеи. Свидетельствующие об этом симптомы: дыхательная недостаточность, полиорганная недостаточность и острая почечная недостаточность. . Что означает «тяжелый экхимоз»?