Страшное слово, означающее смерть, разрушение, лишения и слезы, подействовало на Луизу так же, как и на многих представительниц слабого пола, разве что она не упала в обморок и не забилась в истерике. Лишь в зеленых глазах появилось нечто отдаленно напоминающее страх, да кровь отхлынула от ее лица, так что даже губы побелели.

В целом, Рэй ожидал подобной реакции на новость и не был разочарован. Разве что самую малость, но вряд ли даже самая сильная из женщин восприняла бы, не дрогнув, такую весть.

— Война всегда есть. Только не здесь. Допустим, уже более тридцати лет не прекращается война в Северных Землях. Правда это можно скорее назвать противостоянием — в последнее время, до активных боевых действий там доходит не чаще пары раз в год. Да и по вине каких-то идиотов.

— Но это же совершенно другое! — с жаром возразила Луиза. — Я слышала о Северной войне, но это там — далеко. Вести редко доходят до наших мест, да и, зачастую, не вызывают ничего кроме интереса. Там нет ни родных, ни друзей. Там чужие люди и чужие беды. Если война начнется у нас — это все изменит. Будут умирать свои! Семьи будут разрушены!

— И для магов найдется настоящее дело, — довольно цинично добавил Рэй, ничуть не впечатленный душевным порывом Луизы. — Когда идет война или открытое противостояние, нам легче добиться успеха. Кстати, многие зельевары сделали карьеру благодаря войне. В это время были изобретены самые действенные оборонительные и целебные зелья. А сколько атакующих артефактов было создано! Почитайте магическую историю, леди Луиза, и сами все поймете. Война не только весьма полезна для всех отраслей магической науки, она дает шанс вписать свое имя золотыми буквами в мировую историю.

— Как вы смеете такое говорить?! — Луиза была бледна, как смерть. Губы подрагивали, но глаза… Зеленые глаза горели от ярости.

Оживленная ярмарочная площадь будто исчезла и в целом мире остались только он и она. Глядя в циничные голубые глаза, Луиза сжимала и разжимала кулаки, с трудом удерживаясь, чтобы не отвесить хорошую звонкую пощечину по самодовольной физиономии длинноносого мага, которого в этот момент она ненавидела сильнее всех когда — либо живших на земле существ.

— Это правда, леди Луиза. Чистая правда, — видя ее ярость, граничащую с бешенством, совершенно спокойно подтвердил Рэй. — И в ближайшие годы вы сами в этом убедитесь. Хотя, сейчас, конечно, можете повозмущаться ради приличия. Но истина есть истина.

— Я смотрю, вы прямо-таки жаждете войны! — Луиза и не пыталась скрыть своего отвращения.

Этому мерзкому самовлюбленному человеку не понять, что сотни детей могут остаться сиротами, а Джо… Джо ведь тоже могут забрать воевать. И что тогда станет с Мэг и Сэтом? Кто позаботится о них, если они лишатся не только матери, но и отца? А Рэй Треванс только может думать о славе и собственной выгоде! Негодяй! Мерзавец! Отродье Бездны! Раздери его дракон!

— Я просто здраво оцениваю перспективы и просчитываю варианты. Война с нашими дорогими южными соседями неизбежна.

— Вы ошибаетесь, милорд. Войны не будет! — раздался бархатный голос где-то за спиной Луизы. Но, казалось, он, подобно лучу солнца, пробившемуся сквозь грозовые облака, проник из другого мира, ведь в этом-то были лишь Рэй и люто ненавидящая его Луиза.

Магия уединения была разрушена в одно мгновение. Будто рухнула невидимая стена, отделяющая двоих от всего остального мира, и вновь появилась оживленная ярмарочная площадь, наполненная людским гомоном и веселым смехом. Вот только Луизе оказалось больше не до веселья. Все было разрушено до самого основания одним страшным словом, произнесенным циничным человеком, о котором она думала несколько лучше. Нет, зря Луиза так старательно избегала Рэя Треванса — такого мерзавца она не полюбила бы ни за какие сокровища мира. А в случае с Энни он притворялся, стараясь показаться добрым. Играл, словно актеришка захудалого театра, и забавлялся ее реакцией.

— Вам не говорили, что вмешиваться в чужие разговоры, а уж тем более подслушивать, вверх неучтивости? — пока Луиза мысленно обвиняла Рэя во всевозможных преступлениях, спросил маг, обдав вмешавшегося молодого человека ледяным взглядом.

— Ну, а вам, сэр, явно не говорили, что не хорошо распускать лживые сведенья и запугивать ими прекрасных дам! — парировал противник Рэя, и, подступив еще ближе, по-хозяйски обнял Луизу за плечи. — Ведь я, разумеется, прав, леди Луиза?

Луиза задохнулась от возмущения. Она собиралась высказать все, что думает и наградить пощечиной негодяя, позволившего себе не только влезть в ее личное пространство, но и распускать лапы. Однако это было до того, как она, наконец, взглянула на него. Гневные слова замерли, не посмев слететь с приоткрытых губ. В зеленых глазах ярость сменилась удивлением, а потом и искренней, ничем не прикрытой, радостью.

Живой, здоровый и все такой же красивый он стоял рядом, обнимая за плечи, словно защищая от всех зол несовершенного мира. Даже суровые морские испытания, не внесли сильных изменений в его внешность. Разве что кожа потемнела от загара, а некогда золотистые локоны стали совсем светлыми, почти белыми, выгорев под лучами безжалостного солнца. Но это все равно был ее Эдмунд — высокий, широкоплечий и все так же по-доброму улыбающийся. Ну, а парадный темно-синий мундир, расшитый серебром, шел ему просто невероятно. Он был тысячу раз прав, связав свою жизнь с морем.

— Эдмунд! — выдохнула Луиза, греясь в теплом сиянии карих глаз. Она неосознанно протянула руку и убрала со лба молодого человека вьющийся светлый локон. — С каких это пор ты стал называть меня леди, а? — Луиза попыталась придать себе грозный вид — не получилось. Но оно, наверное, и к лучшему.

— Ты хотела бы, чтобы я назвал тебя, например, обезьянкой в присутствие этого господина, красавица? — поинтересовался Эдмунд, кивком указав на Рэя, но глаз от Луизы не отвел. Он слишком давно ждал этой встречи, чтобы отвлекаться на пустяки.

— Конечно, нет, — Луиза коротко хохотнула. О, Древние Духи, как же она была рада вновь его видеть! — Как же ты меня нашел? Мы ведь договаривались встретиться у фонтана.

— Я узнал тебя по «легкой» походке.

— Дурак! — Луиза обижено поджала губы и слегка стукнула Эдмунда по плечу. Опять он подкалывал ее из-за хромоты, но это лучше, чем, если бы вздумал жалеть. Впрочем, Эдмунд вообще был умница и никогда этого не делал, прекрасно зная, что она жалость к себе на дух не переносит.

Рэй отступил на шаг, наотрез отказываясь понимать, что происходит. Несколько минут назад они почти ссорились, а теперь вот Луиза в открытую кокетничает с каким — то морским офицеришкой, который позволяет себе ее лапать. Уму непостижимо! Это просто не может быть правдой. Да Луиза была добра с крестьянами, и даже к нему проявляла некую снисходительность. Однако даже после воскрешения Энни, она не позволила бы Рэю просто коснуться ее, а с этим типом чуть ли не милуется у всех на глазах. Лицемерка.

Голубые глаза, напоминавшие сейчас осколки льда, смотрели холодно и зло. Лицо Рэя будто превратилось в непроницаемую каменную маску. Побелевшие от ярости губы были сжаты плотно в тонкую линию.

Кажется, он впервые в жизни боялся раскрыть рот, потому что знал, что поведет себя подобно ревнивому дураку — сначала хорошенько оскорбит Луизу, а затем, вызовет на поединок ее дружка. Этому офицеришке вообще бы не помешало подправить физиономию, а заодно отучить вмешиваться в чужие разговоры и лапать чужих девиц.

Усилием воли Рэй заставил себя сделать шаг, затем еще один и еще. Нет, он не будет драться с этим белобрысым типом. Он не доставит леди Сенферн такого удовольствия.

Рэй Треванс никого и никогда не ревнует. Рэй Треванс не знает отказа и не ведет себя подобно глупому влюбленному юнцу. Рэй Треванс выше всего этого, а еще у него очень много срочных дел государственной важности, чтобы тратить драгоценное время на лицезрение воркующей парочки.