Кататься на роликах не разучилась. Не очень-то хотелось падать на глазах у всех. Папа подарил роликовые коньки на Новый год, когда мне было одиннадцать. Не могла дождаться лета и каталась в них по дому. А весной мы с мамой по очереди гоняли на стадионе возле школы, несмотря на её четвёртый месяц беременности.

Через год я сломала ногу, грохнувшись на всей скорости. И больше на ролики не вставала.

Особую легкость сегодняшнему вечеру придаёт не только веселое катание под музыку, но и отсутствие необходимости говорить. Просто встречаешься взглядом, улыбаешься и едешь дальше. Кто-то пытается вытворять что-то смешное, строить рожицы.

На часах половина десятого. Мне пора. Последний автобус уходит в десять. Подхожу к стойке для сдачи обуви.

– Решила сбежать? – слышу весёлый голос Эрика над своим ухом.

– Да, мне пора. Последний автобус. Даже не думала, что будет настолько весело два часа кататься на роликах.

– Постой. Останься до конца. Мы с Димкой тебя проводим. Он сегодня на машине, свой велик оставлю пристегнутым здесь. Завтра заберу.

– Да ни к чему это. Не хочу кого-то напрягать.

– Ты ведь сама меня выбрала своим Ангелом-хранителем. Забыла? – Эрик слегка пожимает рукой мое плечо.

Не хочется ломаться, да и трястись в полупустом темном автобусе, который может и не приехать. Потому остаюсь ещё на час.

По дороге домой тоже не приходится ничего говорить – Дима говорит и за себя, и за Эрика, и за меня, мастерски ввергая нас в приступы удушья от смеха.

– Ну, рассказывай, как всё прошло, – заговорщицки любопытствует мама, усаживаясь на мой диван и подогнув под себя одну ногу. – Смотрю, Эрик там тоже был, раз проводил тебя.

И я рассказываю, ведь на этот раз скрывать абсолютно нечего. И похоже, маму Эрик интересует больше, чем меня саму.

Что-то мне подсказывает, что неожиданное приглашение от Нелли – тщательно прикрытое дело рук "ангела-хранителя", намеренного вывести меня из депрессии. Он знал, что я приду, потому что перед прощанием протянул диск с альбомом Enya.

«Когда анатомируешь счастье, пытаешься разобрать его, как пазл, то случайно можешь его опошлить. Ты вдруг думаешь-думаешь и понимаешь: «Я ведь счастлива с Серегой, потому что… он мне шлет веселые картинки из интернета».»

Л.Парфентьева, «33+. Алфавит жизненных историй»

Неделю спустя

Лика

Как бы ни старалась не смотреть на Тима в университете, в это утро самообладание треснуло, как кусок льда от кипятка. Я торопилась до начала пар распечатать рубежную работу в компьютерном зале университета. Ненавижу оставлять такие вещи на последний момент, ведь дискеты имеют свойство, как назло, не открываться в самый нужный момент. И кого же вижу? Стоит в очереди передо мной, нагло привалившись к колонне. На черной майке надпись жирными разноцветными буквами: «Sex? Drugs? Videogames?». Вот как значит?

Будь у меня подобная майка, на ней были ли бы слова: «Tea, books and Vivaldi». Первое время одногруппники удивлялись, насколько мы с Тимом разные и недоумевали, где мы нашли друг друга. Словно строгая мамаша и её сорванец тинейджер.

Он выбрил на висках полосы, уходящие вдоль на затылок, а отросшую челку и волосы на макушке стянул в подобие короткого хвоста. Похоже, кардинальных изменений в жизни хочется не только мне. Уши, как всегда, наглухо заблокированы от внешнего мира наушниками CD-плеера. Тим почему-то никогда не давал мне послушать свою музыку.

Как бы ни сгорала от пожирающей изнутри боли и любви, нужно избавиться от этого чувства любым способом. Не сумею я жить от истерики до истерики. В итоге сорвусь. Он будет делать со мной всё, что захочет, ведь шея у него, похоже, со стальными жилами, никогда не прогнется в угоду мне. И тогда придется играть по его правилам. Кто знает, как они мутируют со временем.

Бежать. От него. Бежать, пока не поздно. Через силу. Через скрежет зубов. Как мама учила.

Когда подходит моя очередь, парень за компьютером сообщает, что файл не открывается. Просто прекрасно! Это только мне одной так «везёт» в жизни?

***

В воскресенье в холле церкви сквозь толпу меня окликает Эрик. Останавливаюсь почти у самого выхода.

– Привет, Лия. Как себя чувствуешь?

– Привет. Сложная неделя выдалась, но не хочу вдаваться в подробности.

– Я тут подумал… – Он переводит взгляд с одного моего глаза на другой, странно замолкая на пару секунд. – Не хочешь сходить сегодня в кино?

– Эрик… – не успеваю произнести фразу до конца.

– Я уже испросил благословения на этот поход у твоего отца, если ты про это хотела сказать… Прости… – Он вытягивает вперед раскрытые ладони в извиняющемся жесте. – Прости, что перебил тебя.

– Ты что сделал?

– Ну, я, как джентльмен, посчитал необходимым вначале попросить разрешения у родителей, учитывая твой возраст. Раньше же так делали мужчины? Разве нет? Надеюсь, не сердишься за это?

Меня всё больше удивляет сговорчивость отца в отношении этого парня с идеальной бородой. Изучаю его лицо и молчу, пытаясь осмыслить происходящее. Он что ухаживает за мной?

А хочу ли я опять впадать в транс от рассказов парня с добрыми глазами про квадрант денежного потока? С Тимом всегда весело, если он в хорошем настроении. Вот только поймать это настроение, будто хвост Жар-птицы, удавалось всё сложнее и сложнее в последнее время.

Не знаю, насколько решающим должен быть фактор безудержного веселья с мужчиной? Можно же и комедию посмотреть, в конце концов, чтобы посмеяться. Хотя сейчас этого невыносимо не хватает. Может, я со странностями?

– Лия, мне уже бежать за нашатырем? – Шутливо спрашивает Эрик, наблюдая мой отключившийся от реальности взгляд. – Это часть моего плана по возвращению тебя к счастливой жизни. – Улыбается, щурясь от солнца, слепящего через окно.

– А можно мне поинтересоваться, сколько ещё пунктов в этом плане?

– Знаешь, на каждое стрессовое переживание в жизни должно быть, как минимум, три прям очень счастливых момента, чтобы нейтрализовать вред для тела и уравновесить добро и зло.

– Эрик, признавайся, сколько пунктов в плане?

– Всё-то тебе расскажи. Ну давай, соглаша-а-йся, Лия. Там такая уморительная комедия идет.

– Ладно.

Проходя мимо детской площадки возле церкви, встречаем моего братишку Олежку. Он плачет и говорит, что ещё десять минут назад видел родителей, а сейчас их нет, и машины тоже. Неужели уехали без него? И без меня, кстати. Вдруг я бы отказала Эрику?

Мы часто кого-то подвозим до дома, и скорее всего, родители заболтались, подумали, что малыш уже сидит в машине. Что делать?

У Эрика есть мобильный телефон, но вот у моего отца его нет. Парень усаживает братишку на шею и говорит: «Пойдешь с нами в кино?» Тот только шмыгает и стеснительно кивает.

Эрик разговаривает с охранником в здании церкви, чтобы передать сообщение моим родителям, когда они опомнятся и вернутся за Олегом.

В идеальный план были внесены небольшие корректировки – мы пошли на мультфильм «Лило и Стич». Весь сеанс не могла отделаться от мысли о диком сходстве характера синего реактивного существа, придуманного Диснеем, с Тимом. Олежкины слезы мигом сменились детским звонким смехом на весь зал, несмотря на мои строгие шиканья.

На обратном пути рассказала Эрику о своем невероятном «везении», связанном с нерабочими дискетами.

– А ты не пробовала просто по почте из дома отправлять файлы и потом их распечатывать в университете, обходясь без дискет?

– Да у меня, честно говоря, нет электронной почты. Как-то не было особой надобности. Некому письма писать сейчас…

– Та-а-ак, не раскисать! Солдат, ты там не замерз наверху? – спросил Эрик, обращаясь к сидящему на его шее Олежке.

– Предлагаю пойти пить чай ко мне, чтобы немного согреться. Да и времени с утра уже много прошло. Не отправлю же я вас голодными домой. Не по-мужски это.