***

Среди ночи я внезапно проснулась. Почувствовала, что дверь в купе открывается. Какой-то человек, вероятно, проводник – со сна и в темноте было не разобрать – заглянул и тут же снова исчез, тихонько закрыв за собой дверь.

Поезд стоял на какой-то станции. Я посмотрела в окно, но ничего, кроме похожих на кирпичные сараи убогих строений, не увидела. Включив свет над головой, взглянула на часы. Десять минут четвертого. Щёлкнув выключателем, я снова стала погружаться в дрёму. И тут в затуманенном сном мозгу вдруг промелькнуло: три часа. Я подскочила, как ошпаренная, и стукнулась головой о верхнюю полку. Арина заворочалась во сне, но не проснулась.

Поезд всё стоял, я открыла дверь и прямо перед нею увидела мужчину. Того самого, которого я окрестила Анатолием, а Арина – Севой. Условный Толик не ожидал увидеть меня и заметно вздрогнул. Затем он отступил в сторону, пробормотал: «Извините», – и направился в тамбур. Интересно, что он делал под нашей дверью? Просто шёл мимо? Остановился почесать в затылке, а тут неожиданно вылезла я. Или всё не так невинно, и на самом деле к нам заглядывал вовсе не проводник, а этот странный нервный тип, так стремившийся занять наше купе?

Эту версию вполне можно проверить. Нужно было только дойти до купе проводников, что я и сделала немедленно. Служебная дверь была прочно закрыта. Я подергала ручку, тихонько постучала, но внутри было совсем тихо. Медленно побрела назад и едва не налетела на Романа, выходившего в коридор из своего купе. Вид у него был такой, словно за окном стоял день, а не кромешная ночная тьма. Костюмчик на нём нигде не примялся, белоснежная рубашка кокетливо выглядывала из-под безупречного дорогого галстука в модную косую полоску. При виде меня Роман просиял и воскликнул:

– О, привет!

– Здравствуйте… то есть, доброй ночи, – промямлила я.

– К вам в купе сейчас никто не заходил?

– С какой стати? – разозлилась я. – Ночь на дворе, мы с подругой спим. Гостей в такой час не принимаем. А в чём дело-то?

– Да кто-то у вашей двери потерял портмоне.

– Покажите, может, это наша вещь.

– Не могу, – широко улыбнулся Роман. – Я его уже проводнику отдал. Придётся вам к нему обратиться.

«Врёт, – догадалась я. – Никто ничего не терял, это он специально придумал. Пытается разузнать, кто к нам приходил».

Удостоив Романа небрежного кивка на прощанье, я поплелась в свое купе. Даже не оглядываясь, чувствовала, что он стоит и смотрит мне вслед. Решила закрыть дверь на блокиратор, только после этого смогла уснуть.

Проснулась я оттого, что сверху, с Арининой полки, на меня что-то шмякнулось. За окнами было почти светло. На моём одеяле лежал пластиковый пакет, из которого вывалилась на пол косметичка, книжка, расческа и ещё какая-то ерунда. Я быстро собрала это добро, наспех затолкала в пакет и бросила его на стол. И тут же снова уснула.

Проснулась я поздно, было уже почти двенадцать. Заспанная Арина, видимо, тоже собиралась сползать со своей полки. Она шумно ворочалась и кряхтела, затем свесилась вниз и спросила:

– Эй, Ксюш, который там час? У меня часы встали.

– Двенадцать, – ответила я.

– Ну, мы и спать! – восхитилась подруга.

– Конечно, будешь дрыхнуть до обеда, когда всю ночь спать не дают. Пассажиры подозрительные шныряют, дверьми хлопают почём зря. Не поезд, а цыганский табор!

Давно пора было убрать постель, я потянула на себя одеяло, и с него на полку упал компьютерный диск в новеньком конверте. Арина и на отдыхе не может со своей информацией расстаться. Но что в том толку, если даже одного ноута на двоих у нас нет. Ни надписи, ни наклейки не диске не было.

– Зачем диск с собой таскаешь? – спросила я.

– Я? – удивилась Арина, взглянув на пластиковый конверт в моей руке. – Это не моё.

– Как не твоё? Твоя личная авоська ночью на меня свалилась. Чуть не убила. Из неё всё барахло и вывалилось, – я подняла пакет со стола. Ну и память у подруги! У меня-то таких штук сроду не водилось.

Дверь открылась, и в купе заглянул проводник:

– Чаю не желаете?

– Желаем! Очень желаем, – горячо воскликнула Арина.

Я сунула диск в Аринин пакет и опять бросила его на стол. Проводник вошёл, поставил два стакана на край стола и удалился.

Мы умылись, привели себя в надлежащий вид, и с удовольствием выпили чай. Арина взяла со стола свой пакет и затолкала его в объемистую сумку, которую она ласково называла «мой ридикюльчик». После такого существенного наведения порядка подружка вздохнула и жалобно сказала:

– Есть кошмарно хочется. Неплохо было бы позавтракать.

– По-моему, уже обедать пора.

– Так пошли в ресторан.

– Дорого, – вздохнула я. – Может, на станции каких-то булочек-пирожков купим?

– Ещё чего! Отдыхать так отдыхать! Никаких пирожков. Я угощаю! – с купечески широким жестом заявила подруга.

До трёх часов было ещё далеко, но есть хотелось страшно уже теперь. В три часа ночи ничего не произошло, значит, нужно ждать трёх дня. А сейчас только час. Но ничего, в три я вернусь в ресторан – сделаю вид, будто забыла что-нибудь.

Мы отправились обедать. На выходе из вагона нас догнал Орлов.

– Здравствуйте, девушки. Вы не будете против, если я составлю вам компанию? Не люблю принимать пищу в одиночестве. Тем более во время путешествия.

– А где же Вадим? – спросила я.

– У бедняги зуб разболелся. Ему не до еды. Лежит на своей полке и стонет.

– Бедняжка, – посочувствовала Арина.

Я промолчала. Категорически не переношу упоминаний о больных зубах и стоматологах.

В ресторане мы увидели ту же компанию. Тут были и Роман в неизменно безупречном костюме, и Сева (или Анатолий) в той же чёрной рубахе. Роман приветливо кивнул нам, Сева сделал вид, что не заметил.

– Вы позволите угостить вас?

– Нет, мы вполне платежеспособны, и можем прокормить себя сами, – заявила Арина.

– Ну, тогда я угощу вас шампанским. И мороженым. Надеюсь, вы не обидитесь на меня.

На этот раз Арина не решилась возразить, я тоже промолчала.

Выпив шампанского, мы повеселели. Алексей Иванович был просто в ударе: он рассказывал анекдоты, смешные случаи из жизни знакомых депутатов и иных политиков. Мы от души смеялись.

Когда принесли мороженое, за столом уже царило полное веселье. Я спросила:

– У вас, Алексей Иванович, наверное, совсем нет свободного времени? Вы столько всего на себя взвалили! Такая нагрузка: фонд, врачебная деятельность, политика, бизнес! Не представляю, как бы я могла со всем этим справиться. Ведь хочется отдохнуть, собой заняться. Да и форму поддерживать нужно.

– Обязательно, – согласился Орлов. – Без поддержания формы никак нельзя, долго не протянешь. Приходится находить время для тренажерного зала, бассейна.

– Вот-вот, – вставила свое слово Арина. – Мы тоже с Ксюхой форму поддерживаем. Я, к примеру, шейпингом занимаюсь. А Ксения иногда в бассейн ходит. И я бы тоже не отказалась, но плавать не умею.

От удивления я чуть не подавилась мороженым. Чего это она лепит, ведь плавает гораздо лучше меня, даже какой-то разряд имеет. Я тихонько ткнула Аришу в бок, но её уже понесло. Она начала рассказывать историю о том, как едва не утонула в озере, но её спас отчаянно смелый молодой человек. За свой подвиг он даже получил медаль. От воды Арина плавно перешла к огню и поведала трогательную историю о том, как, будучи девятиклассницей, вытащила из огня ребенка и старушку. И тоже получила награду.

Никогда не слышала от Арины подобных историй. С чего это она так разошлась, неужели с пары бокалов шампанского? Подружкины байки привлекли внимание многих, тем более, что негромкая музыка, звучавшая в ресторане до сих пор, почему-то стихла. Какая-то тётка за соседним столом пялилась на нас во все глаза. Её муж, дюжий мужик лет сорока, с восторгом тоже пялился – на Арину. С неизменной улыбкой, накрепко приклеенной к голливудской физиономии, посматривал на нас и Роман. Лица Севы я не видела, но думаю, что он тоже прислушивался.